Интернет как средство дегуманизации
(Предназначалось для публикации на портале tut.by, но вряд ли увидит свет. Хай лежит тут, чтоб не пропадало.)
Эта статья задумывалась как своего рода ответ на публикацию «Мнение. Шок-шоу или чужая беда» (http://news.tut.by/society/317555.html), не столько в порядке полемики (со многими высказанными автором положениями нельзя не согласиться), сколько в попытке взглянуть на феномен интернет-жестокости под другим углом зрения. Но для начала - небольшое лирическое отступление.
Человек - существо в целом довольно эгоцентричное. Как бы ни хотелось нам порой выглядеть посимпатичнее, но, если быть совсем уж честными, в основе большинства наших поступков - даже тех, которые направлены на благо ближних и общества в целом, - лежат наши личные интересы, устремления, потребности или ценности. Пусть даже мотивом является общественное благо, все равно это в первую очередь удовлетворение личной потребности - стремление к признанию и уважению со стороны общества, людей (в том числе, конечно, и себя любимого). Так устроен мир и, вероятно, это даже не совсем плохо. Ведь человек, который считает, что всегда действует не в своих интересах, а в интересах других, как он их понимает - отнюдь не моральный эталон. Это и деспотичная мамаша, ломающая жизнь своему ребенку ради «его же блага», и бесхребетный приспособленец, «прогибающийся» под каждого, с кем он имеет дело... И даже эти люди, что бы они ни говорили, все равно в первую очередь преследуют собственные интересы или воплощают собственные идеалы и ценности. Так что, как ни крути, господа, все мы законченные эгоцентрики.
И все же, несмотря на этот эгоцентризм, большинству людей отнюдь не доставляет удовольствия приносить вред себе подобным. Если они это и делают, то скорее опять же из соображений личной выгоды, чем из желания насладиться мучениями другого. А патологических садистов среди рода человеческого не так уж много - причинять страдания другим люди обычно не любят. Более того, они настолько этого не любят, что измышляют для своих поступков целый веер оправданий и «отмазок», проявляя при этом иногда чудеса изобретательности; и все ради того, чтобы выставить свои дела и делишки в более благородном свете - не столько даже перед другими, сколько перед самими собою. Нам так сложно смириться с простой мыслью: «Я навредил человеку», что в попытках оправдать себя мы готовы отрицать каждое слово в этом коротком предложении. Как? Ну, например, вот так...
1. «Не я». Попытка устраниться от причинности и переложить ответственность на другого («Мне приказали», «Я всего лишь исполнитель», «Я только нажал кнопку», «Она сама виновата в том, что я ее бью»), или представить случившееся стечением обстоятельств, а то и роковой неизбежностью («Так сложилась ситуация», «Это несчастный случай», «Ему в любом случае невозможно было помочь», «Она бы все равно покончила с собой рано или поздно»). Любимый способ самооправдания у прислужников всех и всяческих тиранов, у «шестерок», состоящих при мафиозных боссах, и... у супругов. Благо у последних всегда есть на кого переложить вину: муж - на жену, жена - на мужа.
2. «Не навредил». Оправдание своего поступка «высшими соображениями»: мол, от него было больше пользы, чем вреда. «Это делается для твоего же блага», «Иначе нельзя воспитать настоящего мужчину», и даже «Процветание нации важнее отдельных человеческих жизней». Иногда людям действительно приходится, подобно Геральту из рассказа А. Сапковского «Меньшее зло», делать трудный моральный выбор между злом для немногих и злом для большинства. Но чаще подобные отговорки - всего лишь прикрытие нежелания усложнять себе жизнь и сходить с наезженной колеи. Это в лучшем случае.
3. «Не человеку». Вот он, излюбленный способ военных пропагандистов всех времен. Как убедить человека убивать других людей? Да очень просто: представить дело так, что по другую сторону линии фронта - вовсе не человек. Нелюдь, монстр, животное - что угодно, только не существо мыслящее, разумное, а главное, чувствующее и страдающее. Это людей убивать страшно и неприятно, а чудовищ - очень даже наоборот. Ведь если враг - не человек, то и зло, ему творимое - как бы не зло, и я весь в белом такой, ни дать ни взять д'Артаньян во плоти. И можно продолжать дальше в том же духе. На войне как на войне...
В психологии этот прием очень хорошо известен и называется дегуманизацией противника. В книге Арлин Одергон «Отель "Война". Психологическая динамика вооруженных конфликтов» дегуманизация определяется как «изображение человека или группы людей паразитами, которых необходимо уничтожить». Там же отмечается: «Демонизация стимулирует наш страх перед неизвестным. Дегуманизация облегчает нам убийство или дает право на него». Феномен дегуманизации давно и разносторонне изучен, его исследовали такие классики психологической науки, как А. Адлер и Ф.Зимбардо. Одним словом, ничего нового.
Вы спросите: а при чем же здесь Интернет? Глобальная сеть обладает множеством уникальных качеств, и одно из них, по наблюдению автора, заключается в возможности легко и непринужденно создавать виртуальные образы и с той же непринужденностью от них потом открещиваться, если они по какой-либо причине стали доставлять неудобства самому же автору. Не путайте, мол, актера с ролями, которые он играет, а писателя - с героями его книг. Вроде бы это и хорошо - разгул фантазии, простор для творчества, сублимация, арт-терапия и т.д. и т.п. Но у всякой медали есть две стороны.
Много ли людей сейчас плачет в кино, в театре или тем более у экрана телевизора, растрогавшись от трагизма показанной в произведении ситуации и подлинности чувств? Разве что сердобольные старушки на бразильско-мексиканских сериалах. Даже если мы сочувствуем герою по-настоящему, мы все равно не забываем: это художественный персонаж, и всё здесь пускай и очень похоже на правду, но все равно «понарошку».
С этой точки зрения происходящее в Интернете не отличается практически ничем. Здесь настолько легко создать синтетического «виртуала» и поддерживать в нем подобие жизни, настолько много было прецедентов - душещипательных историй, на веру оказавшихся полным «разводом», что люди, выходящие в сетевое пространство со своими настоящими чувствами и страданиями, сталкиваются с тотальным недоверием и осмеянием. А причина - та же, что и в притче про мальчика, который кричал: «Волк!» У пользователей Интернета настолько подорвано доверие к виртуальному миру, что им кажется, будто в нем нет и не может быть ничего подлинного. Чувства - наигранные, события - вымышленные или заимствованные из чужих историй, внешность - аватарка с мультяшным героем или фотография актера. «Что наша жизнь? Игра...» Плохая пьеска в исполнении дрянных актеров погорелого театра.
И спрашивается, кому при таком раскладе сопереживать? Людей-то как таковых нет. А расчувствуешься, тебя же еще и засмеют. Причем зачастую первым это сделает сам автор виртуальной мистификации. Как себя в таком случае вести? Над циниками и негодяями не издеваются, это они издеваются над всеми. А значит, чем циничнее - тем лучше. И самое печальное - то, что потом это отношение походя распространяется на всё происходящее в сети, в том числе и новости СМИ. Даже если они основаны на подлинных фактах, онлайн-жителями они воспринимаются как составная часть ирреального мира тотального обмана и «разводилова», а действующие в них люди - как некие чисто виртуальные существа, не имеющие ничего общего с настоящими людьми. Поэтому разбился кто-то на машине - «туда ему и дорога, водятлу». Покончил с собой - «естественный отбор в действии». Попал в неприятную историю - «так ему и надо, лоху педальному». Это не садизм. Это неуклюжая попытка защитить собственную психику от изнасилования всеобщей ложью.
И даже это было бы не смертельно, если бы подобное ощущение «нереальности бытия» не перехлестывало границы виртуального мира, распространяясь на «внесетевую» жизнь. И если бы этот самый мир, заполняя собой основную часть нашего времени, не подменял собою остальной жизни, оттесняя ее на периферию сознания. Вот так и получается, что мы спокойно проходим мимо человека, потерявшего сознание на остановке, но готовы убить того, кто разорвал с нами дружбу в «одноклассниках».
А так-то да, мы все вполне себе приличные люди. Ну, по крайней мере, очень похожи на людей. Если не приглядываться слишком пристально...
Эта статья задумывалась как своего рода ответ на публикацию «Мнение. Шок-шоу или чужая беда» (http://news.tut.by/society/317555.html), не столько в порядке полемики (со многими высказанными автором положениями нельзя не согласиться), сколько в попытке взглянуть на феномен интернет-жестокости под другим углом зрения. Но для начала - небольшое лирическое отступление.
Человек - существо в целом довольно эгоцентричное. Как бы ни хотелось нам порой выглядеть посимпатичнее, но, если быть совсем уж честными, в основе большинства наших поступков - даже тех, которые направлены на благо ближних и общества в целом, - лежат наши личные интересы, устремления, потребности или ценности. Пусть даже мотивом является общественное благо, все равно это в первую очередь удовлетворение личной потребности - стремление к признанию и уважению со стороны общества, людей (в том числе, конечно, и себя любимого). Так устроен мир и, вероятно, это даже не совсем плохо. Ведь человек, который считает, что всегда действует не в своих интересах, а в интересах других, как он их понимает - отнюдь не моральный эталон. Это и деспотичная мамаша, ломающая жизнь своему ребенку ради «его же блага», и бесхребетный приспособленец, «прогибающийся» под каждого, с кем он имеет дело... И даже эти люди, что бы они ни говорили, все равно в первую очередь преследуют собственные интересы или воплощают собственные идеалы и ценности. Так что, как ни крути, господа, все мы законченные эгоцентрики.
И все же, несмотря на этот эгоцентризм, большинству людей отнюдь не доставляет удовольствия приносить вред себе подобным. Если они это и делают, то скорее опять же из соображений личной выгоды, чем из желания насладиться мучениями другого. А патологических садистов среди рода человеческого не так уж много - причинять страдания другим люди обычно не любят. Более того, они настолько этого не любят, что измышляют для своих поступков целый веер оправданий и «отмазок», проявляя при этом иногда чудеса изобретательности; и все ради того, чтобы выставить свои дела и делишки в более благородном свете - не столько даже перед другими, сколько перед самими собою. Нам так сложно смириться с простой мыслью: «Я навредил человеку», что в попытках оправдать себя мы готовы отрицать каждое слово в этом коротком предложении. Как? Ну, например, вот так...
1. «Не я». Попытка устраниться от причинности и переложить ответственность на другого («Мне приказали», «Я всего лишь исполнитель», «Я только нажал кнопку», «Она сама виновата в том, что я ее бью»), или представить случившееся стечением обстоятельств, а то и роковой неизбежностью («Так сложилась ситуация», «Это несчастный случай», «Ему в любом случае невозможно было помочь», «Она бы все равно покончила с собой рано или поздно»). Любимый способ самооправдания у прислужников всех и всяческих тиранов, у «шестерок», состоящих при мафиозных боссах, и... у супругов. Благо у последних всегда есть на кого переложить вину: муж - на жену, жена - на мужа.
2. «Не навредил». Оправдание своего поступка «высшими соображениями»: мол, от него было больше пользы, чем вреда. «Это делается для твоего же блага», «Иначе нельзя воспитать настоящего мужчину», и даже «Процветание нации важнее отдельных человеческих жизней». Иногда людям действительно приходится, подобно Геральту из рассказа А. Сапковского «Меньшее зло», делать трудный моральный выбор между злом для немногих и злом для большинства. Но чаще подобные отговорки - всего лишь прикрытие нежелания усложнять себе жизнь и сходить с наезженной колеи. Это в лучшем случае.
3. «Не человеку». Вот он, излюбленный способ военных пропагандистов всех времен. Как убедить человека убивать других людей? Да очень просто: представить дело так, что по другую сторону линии фронта - вовсе не человек. Нелюдь, монстр, животное - что угодно, только не существо мыслящее, разумное, а главное, чувствующее и страдающее. Это людей убивать страшно и неприятно, а чудовищ - очень даже наоборот. Ведь если враг - не человек, то и зло, ему творимое - как бы не зло, и я весь в белом такой, ни дать ни взять д'Артаньян во плоти. И можно продолжать дальше в том же духе. На войне как на войне...
В психологии этот прием очень хорошо известен и называется дегуманизацией противника. В книге Арлин Одергон «Отель "Война". Психологическая динамика вооруженных конфликтов» дегуманизация определяется как «изображение человека или группы людей паразитами, которых необходимо уничтожить». Там же отмечается: «Демонизация стимулирует наш страх перед неизвестным. Дегуманизация облегчает нам убийство или дает право на него». Феномен дегуманизации давно и разносторонне изучен, его исследовали такие классики психологической науки, как А. Адлер и Ф.Зимбардо. Одним словом, ничего нового.
Вы спросите: а при чем же здесь Интернет? Глобальная сеть обладает множеством уникальных качеств, и одно из них, по наблюдению автора, заключается в возможности легко и непринужденно создавать виртуальные образы и с той же непринужденностью от них потом открещиваться, если они по какой-либо причине стали доставлять неудобства самому же автору. Не путайте, мол, актера с ролями, которые он играет, а писателя - с героями его книг. Вроде бы это и хорошо - разгул фантазии, простор для творчества, сублимация, арт-терапия и т.д. и т.п. Но у всякой медали есть две стороны.
Много ли людей сейчас плачет в кино, в театре или тем более у экрана телевизора, растрогавшись от трагизма показанной в произведении ситуации и подлинности чувств? Разве что сердобольные старушки на бразильско-мексиканских сериалах. Даже если мы сочувствуем герою по-настоящему, мы все равно не забываем: это художественный персонаж, и всё здесь пускай и очень похоже на правду, но все равно «понарошку».
С этой точки зрения происходящее в Интернете не отличается практически ничем. Здесь настолько легко создать синтетического «виртуала» и поддерживать в нем подобие жизни, настолько много было прецедентов - душещипательных историй, на веру оказавшихся полным «разводом», что люди, выходящие в сетевое пространство со своими настоящими чувствами и страданиями, сталкиваются с тотальным недоверием и осмеянием. А причина - та же, что и в притче про мальчика, который кричал: «Волк!» У пользователей Интернета настолько подорвано доверие к виртуальному миру, что им кажется, будто в нем нет и не может быть ничего подлинного. Чувства - наигранные, события - вымышленные или заимствованные из чужих историй, внешность - аватарка с мультяшным героем или фотография актера. «Что наша жизнь? Игра...» Плохая пьеска в исполнении дрянных актеров погорелого театра.
И спрашивается, кому при таком раскладе сопереживать? Людей-то как таковых нет. А расчувствуешься, тебя же еще и засмеют. Причем зачастую первым это сделает сам автор виртуальной мистификации. Как себя в таком случае вести? Над циниками и негодяями не издеваются, это они издеваются над всеми. А значит, чем циничнее - тем лучше. И самое печальное - то, что потом это отношение походя распространяется на всё происходящее в сети, в том числе и новости СМИ. Даже если они основаны на подлинных фактах, онлайн-жителями они воспринимаются как составная часть ирреального мира тотального обмана и «разводилова», а действующие в них люди - как некие чисто виртуальные существа, не имеющие ничего общего с настоящими людьми. Поэтому разбился кто-то на машине - «туда ему и дорога, водятлу». Покончил с собой - «естественный отбор в действии». Попал в неприятную историю - «так ему и надо, лоху педальному». Это не садизм. Это неуклюжая попытка защитить собственную психику от изнасилования всеобщей ложью.
И даже это было бы не смертельно, если бы подобное ощущение «нереальности бытия» не перехлестывало границы виртуального мира, распространяясь на «внесетевую» жизнь. И если бы этот самый мир, заполняя собой основную часть нашего времени, не подменял собою остальной жизни, оттесняя ее на периферию сознания. Вот так и получается, что мы спокойно проходим мимо человека, потерявшего сознание на остановке, но готовы убить того, кто разорвал с нами дружбу в «одноклассниках».
А так-то да, мы все вполне себе приличные люди. Ну, по крайней мере, очень похожи на людей. Если не приглядываться слишком пристально...