Прощай, оружие!
Даже на войне женщина остается женщиной
Про Елену Зотину можно сказать, что она женщина с мужской судьбой. Это сегодня Елена воспитывает четырех детей, является любящей матерью и любимой женой. А всего пятнадцать лет назад, чтобы в трудные для страны времена прокормить семью, не побоялась отправиться на войну - в горячие точки второй Чеченской компании.
Нас отговаривали ехать в Чечню
Елена - медик по образованию и родилась в теплой Махачкале. Проработав несколько лет в отделении Ожоговой реанимации, перебралась с тремя детьми в Смоленскую область. Именно там в начале нулевых женщине предложили работу в госпитале в Чечне. «Решение принималось более, чем осознанно. На моих руках было трое детей, которых надо кормить. Помимо меня призвали ещё 22 человека - девочки 20-30 лет. Первый женский медицинский батальон. Мне тогда 31 год исполнился», - рассказывает Елена.
Медсестра вспоминает, что многие из женщин ехали служить в места боевых действий повторно. «Сердце екнуло в первый раз, когда нам дали «смертники» - медальоны с порядковым номером и информацией о владельце. Мы сдавали волосы, слепки зубов, чтобы потом в случае чего можно было опознать тело. Было жутко. Ребята, которые вернулись оттуда, отговаривали ехать, начмеда нашей части и вовсе убили в перестрелке перед нашим прибытием», - вспоминает она.
Как в «9-ой роте»
На поезде до Моздока, потом вертолет до Ханкалы к военному поселку и палаточному городку. Взрывы и пулеметный огонь на фоне красивых горных пейзажей. «Все как в «Девятой роте», - говорит Елена. Полк был в боях, когда женский медицинский батальон доставили на базу. Пришлось лететь прямо над деревьями, чтобы в случае бомбежки вертолет упал мягко.
В мотострелковой части девчонок ждали суровые военно-полевые условия: палатки на голой земле, несколько ящиков. Где-то раздобыли несколько одеял и подушек, спали прямо на носилках для раненых, укрываясь кителями. Ближе к осени, когда стало холодать, умывались ледяной водой, под душем мылись тоже на улице, порой под дождем, туалет сооружали из веточек. Но пугали условия не столько бытовые, сколько медицинские. «Мы выполняли все возможные медицинские услуги: перевязывали раны, проводили осмотр, лечили. У каждого бойца была своя медкарта, где на нарисованном силуэте больного мы штрихами и цветом отмечали уровень ранения. Можно сказать, работали в условиях Великой Отечественной войны: с марлями, салфетками, инструменты стерилизовали эфиром», - говорит Елена.
Но страшнее всего было - ходить на «зачистки» - боевые действия, когда наши солдаты «чистили» территорию от боевиков. На первые бои девчонок не брали, напротив, даже за водой или по нужде провожали с автоматом. С «зачисток» же привозили страшные картины. Даже не тела, а фрагменты тел. «Мужчина бы такого не выдержал, у многих ребят ехала крыша, а мы, женщины, оказались сильнее», - говорит она. С выжившими ранеными приходилось разговаривать и поддерживать. Оттуда бойцов уже эвакуировали в другие госпитали.
Женщина и на войне остается женщиной
И все же несмотря на военные действия, на фото, которые показывает Елена Зотина во время нашей встречи, есть кадры скромных, но праздничных застолий. В палатках девчонок - военно-походный, но уют, губы накрашены, глаза подведены. За неухоженные волосы или ненакрашенные ресницы даже получали выговоры на построении. И на войне женщина остается женщиной.
«Конечно, мы старались устраивать праздники, делать психологическую разрядку. Чем нас кормили? Летом суп из пшенки и килька в томате или пшенка и селедка, сухарики, овощи - крайне редко. Помогало то, что иногда лечили местных жителей. Кого с пневмонией, кого с гастритом или ранением, а нас благодарили картошкой, мясом. Арбуз - и вовсе трофей. Однажды местные чеченцы отдали свою мясорубку, на складе выдали печенье и сгущенку - получились пирожные «картошка», - улыбается медсестра и вспоминает, как сами сколотили в лагере печь и потом даже делали пирожки, а в теплое время года собирали в лесу фундук, кизил, дикие яблоки и груши. «Больше всего хотелось домашней манной каши с молоком и поспать в своей кровати», - говорит Елена. Спать отряду приходилось днем, в жару, а ночью лечили раненых. И так полгода.
Прощай, оружие!
За время службы Елена Зотина успела получить звание сержанта и настоящий военный трофей - пистолет Макарова, но оружие так и осталось на войне. Из самых страшных воспоминаний за участие в Чеченской компании женщина выделяет одну из «зачисток», во время которой наши военные собирались делать нападение на Хоттаба с Масхадовым. «С нами был спецназ из Омска. Ночью мы большой колонной подошли к деревне, остановились у оврага, а у выхода к селению река, и мы в засаде стоим. Я сразу вспомнила фильм «А зори здесь тихие», - вспоминает она. В этой «зачистке» полк Елены ждала засада. Шквальный огонь. Повезло, что обстрел был лишь с одной стороны. И в этом грохоте, на мушке у снайпера приходилось спасать и перевязывать раненых.
По возвращению в Смоленск, к детям, Елена получила заслуженные «боевые». На них женщина купила квартиру в Камызяке, поближе к астраханским родственникам. Здесь же Елена встретила своего второго мужа - Ивана. По иронии судьбы он тоже служил в Чечне, но во время первой войны.
В военные командировки приглашали и не раз, но спустя некоторое время в семье Зотиных появился четвертый ребенок - сын Никита. «Это мой подарок и мое счастье», - говорит про него Елена, добавляя, что она абсолютно семейный человек и ради своих близких готова на все, даже на войну.