велосипедное
”… Велогонка - это настолько тяжёлое занятие и твои страдания настолько велики, что она ощущается как искупление. Ты стартуешь, держа на своих плечах все мировые проблемы, а после шестичасовой гонки на пороге боли к тебе возвращается душевный покой. Боль так сильна и глубока, что на твой мозг опускается занавес. И ты забываешь, по крайней мере хоть на какое-то время, обо всех своих проблемах, отрешаешься от всего остального, потому что боль и усталость целиком, без остатка поглощают тебя.
Тяжёлой работе свойственна безумная простота, и, наверное, есть доля правды в утверждениях тех, кто говорит, что все спортсмены мирового класса от чего-то убегают. Однажды кто-то спросил, какое удовольствие мне доставляет так долго ехать на велосипеде. "Удовольствие? - переспросил я. - Не понимаю о чём вы говорите". Я делал это вовсе не ради удовольствия. Я делал это ради боли.
...
Теперь вы уже поняли, что я предпочитаю боль. Почему? Потому, что она разоблачает сама себя, вот почему. В каждой гонке есть момент, когда гонщик вступает в борьбу со своим главным соперником и понимает, что этот соперник он сам. Самый большой интерес у меня вызывают те моменты гонки, когда я испытую самую сильную боль, и каждый раз я с нетерпением жду, как отреагирует моё тело. Откроются ли мне самые потаённые мои слабости или самые скрытые достоинства? каждый раз мне приходится отвечать на один и тот же вопрос: смогу ли я закончить гонку? Можно сказать, что боль это изобретённый мною путь изучения человеческого сердца”
-------(с) Лэнс Армстронг
Cycling is so hard, the suffering is so intense, that it’s absolutely cleansing. You can go out there with the weight of the world on your shoulders, and after a six-hour ride at a high pain threshold, you feel at peace. The pain is so deep and strong that a curtain descends over your brain. At least for a while you have a kind of hall pass, and don’t have to brood on your problems; you can shut everything else out, because the effort and subsequent fatigue are absolute.
There is an unthinking simplicity in something so hard, which is why there’s probably some truth to the idea that all world-class athletes are actually running away from something. Once, someone asked me what pleasure I took in riding for so long. “Pleasure?” I said. “I don’t understand the question.” I didn’t do it for pleasure. I did it for pain.
Тяжёлой работе свойственна безумная простота, и, наверное, есть доля правды в утверждениях тех, кто говорит, что все спортсмены мирового класса от чего-то убегают. Однажды кто-то спросил, какое удовольствие мне доставляет так долго ехать на велосипеде. "Удовольствие? - переспросил я. - Не понимаю о чём вы говорите". Я делал это вовсе не ради удовольствия. Я делал это ради боли.
...
Теперь вы уже поняли, что я предпочитаю боль. Почему? Потому, что она разоблачает сама себя, вот почему. В каждой гонке есть момент, когда гонщик вступает в борьбу со своим главным соперником и понимает, что этот соперник он сам. Самый большой интерес у меня вызывают те моменты гонки, когда я испытую самую сильную боль, и каждый раз я с нетерпением жду, как отреагирует моё тело. Откроются ли мне самые потаённые мои слабости или самые скрытые достоинства? каждый раз мне приходится отвечать на один и тот же вопрос: смогу ли я закончить гонку? Можно сказать, что боль это изобретённый мною путь изучения человеческого сердца”
-------(с) Лэнс Армстронг
Cycling is so hard, the suffering is so intense, that it’s absolutely cleansing. You can go out there with the weight of the world on your shoulders, and after a six-hour ride at a high pain threshold, you feel at peace. The pain is so deep and strong that a curtain descends over your brain. At least for a while you have a kind of hall pass, and don’t have to brood on your problems; you can shut everything else out, because the effort and subsequent fatigue are absolute.
There is an unthinking simplicity in something so hard, which is why there’s probably some truth to the idea that all world-class athletes are actually running away from something. Once, someone asked me what pleasure I took in riding for so long. “Pleasure?” I said. “I don’t understand the question.” I didn’t do it for pleasure. I did it for pain.