В.ЧЕРКАСОВ-ГЕОРГИЕВСКИЙ «ОТКУДА У МЕНЯ ЭТА КАЗАЧЬЯ ИМПЕРАТОРСКАЯ КОНВОЙСКАЯ ЧЕРКЕСКА (ФОТО)»
Эту черкеску мне в 2000 году в Париже на приходе РПЦЗ подарил перед смертью старый старик казак Николай Никифорович Толстоухов. Хотел, чтобы она оказалась в России. Он был из Шанхайской белоэмиграции, пел даже солистом в Шанхайской опере и в хоре Терских казаков. Потом перебрался в Париж, женился на француженке, детей не было.
Ну, выбрал меня, чтобы отдать черкеску, и она мне в самую пору - мы с Толстоуховым одного роста и комплекции фигуры. Я жил тогда с моей супругой под Парижем в Сен-Клу с месяц на квартире эмигранта из РФ Володи Кириллова, прихожанина РПЦЗ, который уехал отдыхать в Альпы тем летом. Ходил я с женой молиться в Париже на наш приход РПЦЗ на улице Клод Лоррен, а так как моя супруга певчая на клиросе в церковном хоре, где пел, несмотря на возраст и болезни, Толстоухов, мы с ним познакомились.
Николай Никифорович подарил мне к черкеске и к белой шелковой рубахе под неё папаху белого тонкорунного козьего меха с синим верхом, с оранжевым перекрестьем (напоминает цвета Атаманской сотенной команды 1-го Донского Казачьего Генералиссимуса Князя Суворова полка), как положено в Терском казачьем войске.
Черкеска - малиновая на белом шелку Собственного Его Императорского Величества Конвоя и Вечного Шефа терского Волгского казачьего полка Цесаревича-Мученика Алексия. В сей Конвой входили терские и кубанские казаки, донские не входили.
Так же Толстоухов дал мне два боевых ножа. Один - финской работы, с гравированной надписью по лезвию, рукоятка увенчана отлитой головой коня, в кожаных ножнах, часть его с пояса видна на этом ФОТО. Другой - немецкого изготовления для эсэсовцев, в металлических ножнах с эмблемой по рукоятке над боевым упором.
Из этого делаю вывод, что Николай Никифорович на 2-й мировой войне воевал в Вермахте. Об этом же говорит то, что среди священников, служивших при Вермахте в Псковской Духовной миссии, был священник Толстоухов, но с другими инициалами - видимо, родственник Николая Никифоровича. Ножи я чудом протащил через таможню в московском аэропорту Шереметьево, заморочил голову таможеннику, что я - сам из Терского хора казаков, еду с гастролей, а ножи эти (их видно было на рентгенопросвете чемодана) - муляжи, не настоящие…
В последнее время жизни Толстоухову не повезло, взялись ему оперировать больной желудок в парижской больнице и забыли в полости маленькие ножнички, так и зашив сначала живот. Николай Никифорович все-таки верил в блеск западноевропейской медицины, а больше просто-напросто по-православному не унывал:
- Теперь вон что-то мне и на голову перекинулось, - говорил, весело посматривая. - Ну да ведь здесь часто живут и по сто лет.
Н.Н.Толстоухов помер через несколько месяцев после того, как отдал мне черкеску.
Черкеску эту я никогда не надевал в люди, лишь однажды примерил дома - для съемочной группы с телевизионного канала «Культура», которая приехала брать у меня интервью как у писателя. Они узнали, что мой дядя воевал в Императорской и Белой армиях, как и о парижской истории с этой черкеской. И когда я рассказывал телеведущей Гуле Болтаевой (сейчас она работает на канале «Россия») о своих книгах по Белому Делу, встречах с дочерью генерала Деникина в Версале, общении с прихожанкой РПЦЗ из Брюсселя графиней М.Н.Апраксиной - дочерью последнего личного секретаря генерала барона П.Н.Врангеля Н.М.Котляревского, она меня попросила надеть перед телекамерой сию черкеску и папаху, что и вошло в ту телепередачу.
Сфотографировался я в черкеске у себя дома под иконами - см. ФОТО - для заставочного фото на мой старый сайт «Меч и Трость», выходивший с 2002 года. Его в январе 2010 вырубили из интернета после того, как Минюст РФ запретил Вероисповедание нашей РосПЦ. Поставил я это фото на сайт в рубрику «Царский путь», чтобы передать видеоряд символов: сам я казачьего рода, хотя и не терец, но монархист. Посему дорого, что черкеска - Конвоя Его Величества под иконой Царя-Мученика. Эта Толстоуховская черкеска ЛИЧНО ДЛЯ МЕНЯ несет еще и наказ Николая Никифоровича… Ему на том свете, думаю, приятно, что черкеска на родине и люди её видят.
На черкеске слева над газырями приколот знак в честь 1000-летия Крещения Руси. Он стилизован по цветам и форме как Крест Ордена Святой Анны. Знак мне передал в Нью-Йорке в 1989 году член Русского Дворянского Собрания г-н Питалев, сын белого полковника.
Создатель музеев Антибольшевистского сопротивления под Подольском и на Дону, где на его Еланской усадьбе в центре мемориала памятник атаману П.Н.Краснову, В.П.Мелихов, который в 1990-х иногда надевал казачью гимнастерку, потом объяснил, что донские казаки за рубежом военную форму не надевают. Они ему сказали, что раз не несут службу, то и не должны быть в форме, одевались в простые костюмы.
Поэтому и я на такое Донское казачье «ряженство» не претендую, хотя считаю, что, например, казаки 96-го Донского полка, бывшего у атамана ВВД П.Н.Краснова, возрожденного атаманом В.П.Молодидовым в 1990-е годы, имеют право свою форму носить: синюю, с лампасами, на погонах цифра 96. Этот полк побывал в то время в горячих точках России в боях, его личный состав есть и в России, и за рубежом. С атаманом же Молодидовской станицы в Монреале Александром Васильевичем Шириным мы дружили. Переписывался я и с хорунжим 96-го полка В.Кисляковым, сидящим в новочеркасской лагерной зоне. В.А.Кисляков погиб в августе 2024 смертью храбрых в бою его Добровольческого штурмового корпуса ВС РФ.
Толстоуховская черкеска - как бы мой личный Казачье-Белогвардейско-Царский мемориал, поэтому в ней я и «фотофигурирую».