(no subject)
Я не знаю, стоит ли писать хоть что-то, когда внутренний монолог не прерывается вообще. Осмыслить некогда.
Я завалена работой, я лениво купаюсь в пруду и собираю лесную малину, потом отмываю дом до зеркального блеска, потом выгуливаю дитяточку в грязной луже. Босиком, разумеется, и в трусах. На дитяточке. Так стирки меньше. На мне-то при этом резиновые сапоги и куртка, мне вечерами холодно.
В перерывах между задумчивыми стояниями в лужах и малинниках бегаю от аналитиков к хроматографам, от хроматографов поучаю студентов, забредших на практику, много ругаюсь и объясняю тремя пальцами и чьей-то матерью. Чувствую себя прапорщиком.
Потом ночью снятся графики и написание отчетов, дитяточка пинает в бок и требует немедленно динозавра, да не этого, а того, которого потеряли неделю назад.
После этого попадаю в цивилизацию, шмоточный магазин,бюджет не ограничен, косметический магазин, обувной. Стою в нем как в той луже, и ничего-то мне не надо.
Я завалена работой, я лениво купаюсь в пруду и собираю лесную малину, потом отмываю дом до зеркального блеска, потом выгуливаю дитяточку в грязной луже. Босиком, разумеется, и в трусах. На дитяточке. Так стирки меньше. На мне-то при этом резиновые сапоги и куртка, мне вечерами холодно.
В перерывах между задумчивыми стояниями в лужах и малинниках бегаю от аналитиков к хроматографам, от хроматографов поучаю студентов, забредших на практику, много ругаюсь и объясняю тремя пальцами и чьей-то матерью. Чувствую себя прапорщиком.
Потом ночью снятся графики и написание отчетов, дитяточка пинает в бок и требует немедленно динозавра, да не этого, а того, которого потеряли неделю назад.
После этого попадаю в цивилизацию, шмоточный магазин,бюджет не ограничен, косметический магазин, обувной. Стою в нем как в той луже, и ничего-то мне не надо.