На безымянном пальце моей правой
руки сейчас нарисовано море, на безымянном пальце левой - якорь.
Очередное сезонное обострение, очередная осенняя депрессия и истерика измученного Питерским климатом вечно работающего человека.
- Я не могу больше так, - всхлипнула, - Не могуууууу... я хочу хотя бы раз в месяц видеть солнце, хотя бы просто видеть! Я устала от этих курток и сапог, от мерзости и слякоти, от этой серости и безысходности. Эти сто миллионов видов дождей, эти шутки про Питер...
Танкер:
- Мать. Я хочу тебе сказать важное. Ты только запомни. Обещай, что запомнишь.
Танкер говорил по громкой связи, и там параллельно шли звуки рации. Кто-то говорил по-английски, что-то шипело по-французски, ещё слышалось что-то арабское. Что-то все хотели от моего Танкера, судя по интонациям, всем нужно было срочно.
- Запомни. Мой дом - не территория. Не город. Не страна даже. Мой дом - там, где ты. Мне совершенно без разницы, куда возвращаться домой. В Севастополь или Тунис, в Стокгольм или в Канберру. Мне пофиг, где жить. Продавай всё, оформляй документы на вывоз собак и напиши мне письмо, где ты что купила. Напиши мне, куда я должен приехать, чтобы есть наш традиционный борщ. И быть обслюнявленным нашими собаками. Просто напиши мне, где сейчас ты. Это и есть мой дом. Дом - это где ты.
Рации разрывались, Танкер на разных языках что-то отвечал этим людям. Из услышанного стало понятно, что - шторм. Восемь баллов. Мы попрощались, следующая связь будет только во вторник.
Я - идиотка. Смотрю на ногти с морем и якорем.
Мой дом - там, где ты.
Очередное сезонное обострение, очередная осенняя депрессия и истерика измученного Питерским климатом вечно работающего человека.
- Я не могу больше так, - всхлипнула, - Не могуууууу... я хочу хотя бы раз в месяц видеть солнце, хотя бы просто видеть! Я устала от этих курток и сапог, от мерзости и слякоти, от этой серости и безысходности. Эти сто миллионов видов дождей, эти шутки про Питер...
Танкер:
- Мать. Я хочу тебе сказать важное. Ты только запомни. Обещай, что запомнишь.
Танкер говорил по громкой связи, и там параллельно шли звуки рации. Кто-то говорил по-английски, что-то шипело по-французски, ещё слышалось что-то арабское. Что-то все хотели от моего Танкера, судя по интонациям, всем нужно было срочно.
- Запомни. Мой дом - не территория. Не город. Не страна даже. Мой дом - там, где ты. Мне совершенно без разницы, куда возвращаться домой. В Севастополь или Тунис, в Стокгольм или в Канберру. Мне пофиг, где жить. Продавай всё, оформляй документы на вывоз собак и напиши мне письмо, где ты что купила. Напиши мне, куда я должен приехать, чтобы есть наш традиционный борщ. И быть обслюнявленным нашими собаками. Просто напиши мне, где сейчас ты. Это и есть мой дом. Дом - это где ты.
Рации разрывались, Танкер на разных языках что-то отвечал этим людям. Из услышанного стало понятно, что - шторм. Восемь баллов. Мы попрощались, следующая связь будет только во вторник.
Я - идиотка. Смотрю на ногти с морем и якорем.
Мой дом - там, где ты.