(no subject)
Незадолго до войны умерла моя белая кошка Суфле. Я видела здесь мрачную логику: в мире не осталось места для невинности, нежности, тающего волшебства - всего, чем была моя Суфле. И у моей одногруппницы А. перед войной пропала любимая белая кошка.
Месяц назад А., кризисный психолог, приехала в Днепр из оккупированного Бердянска. Рассказывала за чашкой кофе о жизни в оккупации, о том, как выбиралась, как оказала психологическую помощь в общей сложности пятистам мариупольцам. Говорила спокойно, иногда со смешком, а я после встречи пришла домой с темнотой перед глазами и рухнула спать, хотя было всего четыре часа дня.
А. вывезла с собой шестилетнего мальчика из Мариуполя, вся семья которого (шесть человек) погибла в феврале. Несколько недель он кочевал из подвала в подвал, пока волонтеры не забрали его в Бердянск, где через третьи руки передали А. - просто потому, что она связана с волонтерством.
Дальше А. пыталась найти мальчику новую семью. Хороший умный ребёнок, который спрашивал, как спаслись кошки из разрушенных домов, и хочет строить новые дома в Мариуполе, чтобы людям и кошкам было куда вернуться.
И самое страшное, что эта история, от которой хочется головой об стену биться, - на самом деле история везения. Не сосчитать, скольким не было дано и этого. Он выжил в момент удара, убившего остальную семью; выжил в дальнейшем аду, отвечая сам за себя; выжил в пути из Мариуполя (не было никаких зелёных коридоров на подконтрольные Украине территории, были чудом уцелевшие люди), не был депортирован. Наконец, попал к неравнодушной А., которая не бросила его в руки соцслужб и присматривалась к людям, что хотели его взять. (Некоторые сами были неустойчивы: объяты ужасом или острой жалостью. А. тревожилась, что этого топлива хватит ненадолго, и искала тех, кто действительно хотел завести детей.)
Было огромным облегчением узнать, что в итоге она нашла ему семью. А. показала фотографии: красивая благополучная пара, уютный дом. И ещё у них две белые кошки. Ребенка любят, лечат, восстанавливают его детство даже не из осколков - из пыли.
На одном фото мальчик спит на мягком пледе, обнимая белых кошек. Для меня этот образ несет особенное утешение. Если такое сбылось, возможно, маленькими шагами, неуловимыми движениями мир начинает поворачиваться в ту сторону, где однажды снова будут нежность, и невинность, и тающее волшебство.
Месяц назад А., кризисный психолог, приехала в Днепр из оккупированного Бердянска. Рассказывала за чашкой кофе о жизни в оккупации, о том, как выбиралась, как оказала психологическую помощь в общей сложности пятистам мариупольцам. Говорила спокойно, иногда со смешком, а я после встречи пришла домой с темнотой перед глазами и рухнула спать, хотя было всего четыре часа дня.
А. вывезла с собой шестилетнего мальчика из Мариуполя, вся семья которого (шесть человек) погибла в феврале. Несколько недель он кочевал из подвала в подвал, пока волонтеры не забрали его в Бердянск, где через третьи руки передали А. - просто потому, что она связана с волонтерством.
Дальше А. пыталась найти мальчику новую семью. Хороший умный ребёнок, который спрашивал, как спаслись кошки из разрушенных домов, и хочет строить новые дома в Мариуполе, чтобы людям и кошкам было куда вернуться.
И самое страшное, что эта история, от которой хочется головой об стену биться, - на самом деле история везения. Не сосчитать, скольким не было дано и этого. Он выжил в момент удара, убившего остальную семью; выжил в дальнейшем аду, отвечая сам за себя; выжил в пути из Мариуполя (не было никаких зелёных коридоров на подконтрольные Украине территории, были чудом уцелевшие люди), не был депортирован. Наконец, попал к неравнодушной А., которая не бросила его в руки соцслужб и присматривалась к людям, что хотели его взять. (Некоторые сами были неустойчивы: объяты ужасом или острой жалостью. А. тревожилась, что этого топлива хватит ненадолго, и искала тех, кто действительно хотел завести детей.)
Было огромным облегчением узнать, что в итоге она нашла ему семью. А. показала фотографии: красивая благополучная пара, уютный дом. И ещё у них две белые кошки. Ребенка любят, лечат, восстанавливают его детство даже не из осколков - из пыли.
На одном фото мальчик спит на мягком пледе, обнимая белых кошек. Для меня этот образ несет особенное утешение. Если такое сбылось, возможно, маленькими шагами, неуловимыми движениями мир начинает поворачиваться в ту сторону, где однажды снова будут нежность, и невинность, и тающее волшебство.