Проводы непокойника
Сегодня у меня грустный день.
Соседку Рют, которой через неделю 94 года, увезли жить в дом престарелых. Она не была моей подругой - единственное, что нас объединяло, это любовь к кошкам, ты знаешь. Но за 7 лет она стала своим человеком; пожалуй, это самое правильное слово - своим. Она была ежедневным напоминанием о том, что жизнь состоит из двух половин: заходишь утром к ней, открыв дверь своим ключом от её квартиры (а у неё был ключ от нашей - такова степень доверия между СВОИМИ людьми) - и не знаешь, проснётся ли она сегодня в этой части жизни или окажется в той, следующей, где будем когда-то все мы. Будем наверняка, но так не любим об этом думать. А мне пришлось вот, и стало привычкой. Спасибо Рют за это. И за многое другое: с нею я училась слушать, терпеть, оправдывать, не раздражаться, вникать, утешать. Каждый, кому довелось нянчить старика, знает, о чём я. Ты тоже знаешь.
С нею я стала крепче, взрослее. Старше. Хотя она то и дело твердила: "Ну, ты-то у нас молоденькая..."
И она меня в этом убедила, хотя то, что я вижу в зеркале, просто неприлично называть молоденькой.
Деменция по-настоящему догнала её недавно, после падения в июне. Тело починили, кости срослись, но сознание вернулось кудо-то не туда; всем рада, всем улыбается, но своих узнаёт через раз. На днях держит меня за руку и говорит: "Позови ВерОнику, пожалуйста"... А ВерОника - это я и есть, ты знаешь...
Сегодня я начала привыкать жить в доме, где не будет Рют. Пусто, хотя я знакома с половиной соседей. Взгрустнётся поневоле: человек ещё не мёртв, но уже и не жив.
И надо привыкать к тому, что почти все глаголы о ней теперь в прошедшем времени.