подарок на день рождения
Ехать на дачу к родственникам мне не хотелось, от слова "совсем". Не потому что жалко помочь (муж сестры просил там с ремонтом дома помочь), а т.к. они вечно спорят из-за какой-то фигни, и эти сцены семейной жизни наводят на меня тоску и скуку. Решил, сделаю вид, что проспал утром. Но нет же, проснулся еще до будильника.
Мы чинили всякое на крыше, Виктория копалась на грядках. Провозились почти весь день, передохнули, тронулись в обратный путь. На полпути от Сарафаново, это так деревня называется, видим нечто оранжевое на обочине. Виктория говорит: "лиса", подъезжаем ближе - собака. Лежит на сухой выгоревшей траве, приподняв голову. Я прошу остановиться.
После некоторых препирательств останавливаемся.
Собака средних размеров, скорее, породистая, не агрессивная, но настороженная. И, кажется, просто очень ослабевшая. Без ошейника, без обрывка веревки. Картина ясная - завезли и бросили, потому что сам бы он так далеко от всяческого жилья не забежал бы. Ран нет. Попытался напоить водой - пьет очень жадно. Встал на ноги, но идет еле-еле. Собственно, и идти не хочет. Дальше начинается марлезонский балет: да ты что, да куда, да он больной, да как же его в машину... Собакен опять лег и молча на нас смотрит. И под этим взглядом Павел замолкает, Виктория наконец унимается, я взял пса на руки, поместил рядом с собой на заднее сиденье, чехол пообещал потом постирать в хлорке ))
Как только мы въехали в зону приема мобильной связи, открылась "горячая линия". Всё делал по инструкциям от Л. и Андрея и Сергеевича и товарищей Форстеров.
Я действительно думал, что с утра подам объявления, и съезжу в наш городской приют. телефоны нашел, объявления ВК закинул. А ночью встал посмотреть на него, а он не спит. Лежит под порогом, так же, как на дороге, приподняв голову. И глаза блестят, как будто от слез.
Короче... Вместо приюта с утра мы пошли к ветеринарам. Там мне его помыли, обследовали, вкатили капельницу. Это ирландский терьер, пожилой, но вполне себе еще здоровый, просто обезвожен организм и голодал несколько дней. Но он глухой. Или от старости, или заболевание какое-то перенес.
Я очень сомневался раньше, смогу ли убить человека даже в самой критической ситуации. Теперь, наоборот, почти уверен, что смог бы. То есть, извините, то, что вот так поступает со старой собакой, это - не человек.
Собакен воспитанный. Хотя он не слышит, но читает команды по губам, видимо, и я стал его понемногу приучать к жестам. Зову Август. Он не слышит, но, может быть, научиться также читать по губам свое новое имя. На прогулке он никуда не рвется, особо не принюхивается, я его не отпускаю с поводка, чтобы не рванул вдруг искать прежний дом, но он, кажется, все понял и смирился. Иногда только на каких-то прохожих поднимает глаза и всматривается.
Что примечательно: сестра позвонила и спросила, как пес. Обычно мы просто так не перезваниваемся и не разговариваем, ибо не о чем. Так вот - позвонила и поинтересовалась.
Август немного освоился и лежит теперь возле меня, задремал и опустил свою лохматую голову мне на ноги. Завтра у меня ночная смена, а послезавтра пойдем в зоотрейд за мисками, подставкой и, может, ему какие-то игрушки понравятся.
Мы чинили всякое на крыше, Виктория копалась на грядках. Провозились почти весь день, передохнули, тронулись в обратный путь. На полпути от Сарафаново, это так деревня называется, видим нечто оранжевое на обочине. Виктория говорит: "лиса", подъезжаем ближе - собака. Лежит на сухой выгоревшей траве, приподняв голову. Я прошу остановиться.
После некоторых препирательств останавливаемся.
Собака средних размеров, скорее, породистая, не агрессивная, но настороженная. И, кажется, просто очень ослабевшая. Без ошейника, без обрывка веревки. Картина ясная - завезли и бросили, потому что сам бы он так далеко от всяческого жилья не забежал бы. Ран нет. Попытался напоить водой - пьет очень жадно. Встал на ноги, но идет еле-еле. Собственно, и идти не хочет. Дальше начинается марлезонский балет: да ты что, да куда, да он больной, да как же его в машину... Собакен опять лег и молча на нас смотрит. И под этим взглядом Павел замолкает, Виктория наконец унимается, я взял пса на руки, поместил рядом с собой на заднее сиденье, чехол пообещал потом постирать в хлорке ))
Как только мы въехали в зону приема мобильной связи, открылась "горячая линия". Всё делал по инструкциям от Л. и Андрея и Сергеевича и товарищей Форстеров.
Я действительно думал, что с утра подам объявления, и съезжу в наш городской приют. телефоны нашел, объявления ВК закинул. А ночью встал посмотреть на него, а он не спит. Лежит под порогом, так же, как на дороге, приподняв голову. И глаза блестят, как будто от слез.
Короче... Вместо приюта с утра мы пошли к ветеринарам. Там мне его помыли, обследовали, вкатили капельницу. Это ирландский терьер, пожилой, но вполне себе еще здоровый, просто обезвожен организм и голодал несколько дней. Но он глухой. Или от старости, или заболевание какое-то перенес.
Я очень сомневался раньше, смогу ли убить человека даже в самой критической ситуации. Теперь, наоборот, почти уверен, что смог бы. То есть, извините, то, что вот так поступает со старой собакой, это - не человек.
Собакен воспитанный. Хотя он не слышит, но читает команды по губам, видимо, и я стал его понемногу приучать к жестам. Зову Август. Он не слышит, но, может быть, научиться также читать по губам свое новое имя. На прогулке он никуда не рвется, особо не принюхивается, я его не отпускаю с поводка, чтобы не рванул вдруг искать прежний дом, но он, кажется, все понял и смирился. Иногда только на каких-то прохожих поднимает глаза и всматривается.
Что примечательно: сестра позвонила и спросила, как пес. Обычно мы просто так не перезваниваемся и не разговариваем, ибо не о чем. Так вот - позвонила и поинтересовалась.
Август немного освоился и лежит теперь возле меня, задремал и опустил свою лохматую голову мне на ноги. Завтра у меня ночная смена, а послезавтра пойдем в зоотрейд за мисками, подставкой и, может, ему какие-то игрушки понравятся.