Христианский фундаментализм против отделения церкви от государства.
В США есть давняя традиция отделения церкви от государства, которая, в теории, не должна давать правительству пропагандировать религию и вмешиваться в её свободное исповедание. Отказавшись создавать государственную церковь и определять религиозные предпочтения, основатели США не думали, что религия плоха, а лишь считали, что в человеческой природе есть нечто неправильное: определённая склонность, жажда власти, стремление к господству, которые весьма неприятны. Этот вирус долго бездействовал, но затем его носители получили власть, и ими овладела мания, которая заставляет обращать, наказывать и преследовать всех, кто исповедует другие религии. В Северную Америку эта болезнь пришла из Европы.
Отцы-основатели верили, что религия хороша, сама по себе, и может использоваться как для хороших, так и для плохих целей, и если не будут приняты превентивные меры, она может вызывать у слабых людей безумие, настолько злобное и порочное, что разрушит саму сущность религии. Преследуя тех, кто отказывается обращаться в их религию, или чью жизнь можно посчитать недостаточно праведной, правители могут установить религиозную тиранию, настолько удушающую по размаху и силе, что общество превращается в концлагерь. Различные теории пытались объяснить это причудливое отклонение падением Адама и Евы в Райском саду, происхождением человека от животных, врождённой человеческой порочностью, фрейдистским эгоизмом, дефектными генами и плохой социальной инженерией. Но более важным, чем сами эти теории, стал урок, которые следует извлечь из идеологий, которые обещают рай на земле.
Учитывая слабость природы человека, который подвержен религиозности, любое благородное чувство может трагически исказиться и обрушить на мир невыразимый ужас. «Ничто и никогда не выпрямлялось от кривого дерева человечества», - говорил по поводу религиозных утопистов и концлагерей Иммануил Кант. Требования прозрачности, подотчётности и свободных расследований правления, без угрозы наказания и убийства - не случайность, а непременное условие поддержания хотя бы видимости системной целостности. Человеческая природа противоречива и уступчива перед искушениями, особенно когда нет прессы. И, независимо от учреждения, всегда разумно проверять их деятельность.
Есть такая пословица: «Политики на выборах говорят стихами, а затем правят прозой», поэтому нам не стоит верить всему, что они говорят и делают, и использовать железную систему сдержек и противовесов, проверки фактов и бдительного надзора. Как только они принимают закон, они приглашают лоббистов, которые вставляют в него лазейку. «Кто будет охранять самих охранников», - говорил по этому поводу Ювенал. Даже религию можно затащить в трясину, преследуя всех, кто исповедует другую веру или вообще не верит, пока ослабленные пытками несчастные не обратятся в другую веру или не умрут. Поэтому, чтобы предотвратить такие злоупотребления властью, которые происходили в Европе, когда католики преследовали протестантов, протестанты - католиков, протестанты - других протестантов, протестанты и католики - евреев, основатели США построили «разделительную стену» между государством и церковью для защиты от подобных безобразий.
Они хотели положить конец нетерпимости, фанатизму и садизму, которые облачены в лестные религиозные одежды и разговаривают на ханжеском языке. Они считали, что двигают мир вперёд в «новый порядок». США должны были стать новым радикальным экспериментом в сфере правления, который, как и древние Афины, показал бы миру, что свободные люди не нуждаются в принцах и королях, и сами могут управлять собой. Неудивительно, что королевские семьи Европы надеялись на провал этого эксперимента, чтобы вирус демократии не заразил их народы.
Отцы-основатели отказались связывать правительство с религией, религиозными спорами и войнами, которые веками сотрясали политическую арену Европы. В кризисную эпоху такие потрясения могут угрожать и нашей новорожденной стране, которая превратилась теперь в пороховую бочку религиозной напряжённости. Предоставление государству права отдавать предпочтение какой-либо национальности или религии может обострить взаимную ненависть, особенно на фоне объявления официальной государственной церкви. Стена нейтралитета должна удерживать правительство от натравливания одной религии на другую, что может раздуть пламя многовековой вражды. Поэтому каждой религии нужно разрешать соблюдать свои обряды, без помех и поддержки со стороны государства. Всех нужно защищать от «религиозного рвения», как мягко выражались в XVIII веке. Единственное, что может дать правительство религии - это нейтралитет, пока одна религия не нападает на другую.
Эта мысль возникла после нескольких веков кровопролитий, в течение которых несколько поколений монархов навязывали свою религию всем своим подданным, чтобы объединить и превратить свои владения в жёсткие теократии для упрощения правления. Европа полна примеров такого убийственного рвения, с которым конкурирующие религиозные группировки упорно убивали друг друга, заявляя, что в этом заключается воля бога. Стремясь объединить страны, они лишь раскалывали их. Новые правители США хорошо знали эту кровавую историю, и решили избавиться от религиозной ненависти. История научила их, что возвышение религии до уровня правительства ведёт к выпуску монстра из клетки. Ещё свежа была память об антикатолической резне в Лондоне 1780 года, которая потрясла всю Европу. Подобные примеры говорили об опасности религиозного фанатизма.
Если бы эта лондонская резня повлияла на английское правительство, то история отступила бы на два столетия назад, когда протестанты повсюду убивали католиков, чтобы затем террор «Кровавой Марии» нанёс возмездие протестантским подданным. Это старая трагическая история религиозного унижения, мести, преследований, пыток и смерти. Религия была нитроглицерином, концентрацию которого нельзя превышать, чтобы общество не погрузилось в резню.
Отделение церкви от государства было закреплено в Конституции и Билле о правах США. Крайне важно, чтобы правительство держалось подальше от религии, не поощряя и не препятствуя её обрядам. Это важно потому, что таким образом защищается каждая религия - каждая вера имеет равную ценность, пока правительство занимает нейтральную позицию, за исключением случаев, когда одна религия притесняет или преследует другую, только тогда правительство должно вмешиваться, чтобы защитить невиновных.
Эта политика разделения действует до сих пор, потому что человеческая природа не изменилась. До сих пор существуют религиозные группировки, которые склонны обращать и преследовать, ненавидеть и убивать представителей других религий или неверующих, оправдываясь спасением их душ от адского огня, если они не покорятся и «не увидят свет». Причём они заявляют, что этот «свет» доступен только их религиозным вождям, которые знают сокровенные тайны бога. Но, что за жалок их бог, который позволяет своим тупым последователям унизительным образом указывать ему, каких мелких политических пристрастий ему следует придерживаться.
Независимо от того, выражается ли религиозное рвение в виде агрессии, мании величия или подавленной неуверенности в себе, которая боится представителей других религий, важно помнить, что религиозные фанатики очень опасны, и никогда не должны входить в правительство и формировать внешнюю политику на основе библейских текстов. Эти фанатики, сами того не ведая, оказывают стране неоценимую услугу, являясь постоянным напоминанием важности отделения церкви от государства. Религия всегда должна оставаться личным делом, потому что выход религиозного фанатизма на государственный уровень не только опошлит религию, но и дестабилизирует общество. Это приведёт к религиозной вражде, поляризации, демонизации инакомыслящих, нетерпимости и ненависти.
Была и другая причина, по которой первые правители США боялись религии в политике - усиление религиозных оппортунистов, которые разжигают политические страсти, чтобы получить власть. Религия используется этими шарлатанами в качестве политического инструмента для лицемерной пропаганды своей «набожности» с целью политического оболванивания избирателей. Недобросовестный политик может скрыть своё безверие, держа палец по ветру, чтобы определить, в какую сторону дует ветер, и произнося речи, которые хотят услышать избиратели. Такие политики искусны в разжигании религиозного фанатизма и истерии в отношении политики, которую они оправдывают «божьей волей».
Отцы-основатели не любили политиков, которые манипулируют избирателями и используют религию для привлечения верующих к выборам. Они, конечно, могут принимать участие в религиозных обрядах как частные лица, но не как правительственные чиновники, чтобы люди не думали, что престиж правительственного кресла зависит от церкви или религии. Отцы-основатели хорошо знали Библию, которая играла в XVIII веке важную роль. Они знали о предостережении Христа о лицемерии на улице и публичной демонстрации своего благочестия. Вместо этого нужно уйти в свою комнату, закрыть дверь и в одиночестве помолиться богу, поскольку публичность не сочетается с молитвой. И как опытные светские люди, они знали, что политики цинично злоупотребляют политикой для привлечения голосов и получения власти.
Они также были образованными и эрудированными мужчинами, особенно Томас Джефферсон, который владел библиотекой с книгами таких великих писателей как французский драматург Мольер, написавший «Тартюфа» - пьесу о религиозном лицемерии - яркое путешествие по внутренней пустоте и пособие по извращениям елейного ханжества. В великой аристократической школе парижской утончённости считалось, что единственный способ добиться нравственного изменения - не проповеди, а насмешки. Многие не против прослыть негодяем, но не дураком. «Комедия исправляет нравы» - суть мольеровского искусства, которое поражает человеческую глупость одним лишь смехом.
Едкие насмешки над персонажами и взрывы смеха в зале считались эффективнее в борьбе с пороками, чем проповеди с кафедры Нотр-Дама. Мольер до сих пор остаётся моральным образцом для французов, которые, не теряя своего лица, смеются над собой в его персонажах. Джефферсон и его коллеги понимали, что у некоторых правительственных чиновников может возникнуть соблазн сыграть Тартюфа на политической сцене. Один Тартюф или целая партия может нанести невообразимый вред стране, используя религию в политических целях. Образованные люди считали XVIII век эпохой вкуса и приличия, умеренности и достоинства и всего воспитанного. Печально, когда демагоги опошляют религию игрой на религиозных эмоциях. Необузданное честолюбие и безграничное религиозное лицемерие могут негативно отразиться на обществе, когда выходят на публичную политическую сцену.
Источник: Christian Nationalism vs. the Separation of Church and State, Frank Breslin, commondreams.org, January 23, 2023.