КАЗАЧИЙ ТРАГИЧЕСКИЙ ВЕК.
Известное прошлое, противоречивое настоящее и неизвестное будущее. Казак живёт не тем, что есть, а тем, что будет.
Бывший заместитель председателя Донского Войскового Круга, в эмиграции писатель и публицист А. И. Бояринов писал:
«К сожалению, мы, казаки, свою историю, которая служит наилучшим средством для самопознания, или плохо знали или не знали совсем. Из наших школ она была изгнана. Соответствующих популярных книг мы почти не имели. Вся политика старого режима была направлена к тому, чтобы угасить всякое стремление, всякую возможность к распространению среди казаков сведений по казачьей истории, по развитию казачьего самосознания. Даже наша интеллигенция, воспитанная на идее российского великодержавия, не только не проявляла интереса к родной истории, но нередко отрицательно относилась и к самой идее Казачества».
Современная национальная казачья элита. Без неё нереально ожидать подъёма нации из пепла десятилетий подавления и расказачивания. Казак Б. В. Мелёхин говорил об этом так:
«Вообще-то, это понятие должно было первым стоять в рассматриваемом перечне центров национального казачьего движения. Но я не могу ни дать определения (формулировки) этого понятия, ни назвать кого бы то ни было, к ней принадлежащего».
А ведь ещё Сталин провозглашал совершенно бесспорную истину:
«Кадры решают всё».
Наверное, именно отсутствие авторитетных лидеров, готовых к бескорыстному самопожертвованию во имя Казачьего Народа, предопределило плачевное состояние этнического Движения казачьего возрождения, каковым оно выглядит в период президентства В. Путина. А теперь об особенностях казачьего этнического менталитета. Этническая картина мира - это представления человека о мире, сформировавшиеся на основании определённых культурно-ценностных доминант. Ментальность - это система этнических констант, которая является той призмой, сквозь которую человек смотрит на мир. Культ воинственности, удальства и молодечества безусловно указывает на схожесть некоторых ментальных особенностей казаков и черкесов (то есть адыгов, чьей социальной и нравственной элитой стали тюрки-черкесы), как и всех других северокавказских горцев (аланские корни). Оружие для казака - необходимый атрибут полноценного, свободного человека. Не случайно праздничная одежда казака - военная форма. Для исторической памяти самих казаков характерны представления об общей судьбе и родстве казачьих Войск, едином образе жизни. Важным компонентом традиционного сознания казаков является представление о личной свободе казака и независимости своего Войска, традиционная организация которого считалась гарантией свободы и всеобщего равенства. Особое место занимают представления казаков о своих традициях, среди которых они выделяют, прежде всего, свободолюбие, преданность воинскому долгу, коллективизм (точнее, корпоративизм), взаимопомощь, физическое и нравственное здоровье, веротерпимость и другие. В тоже время необходимо сказать, что казачьи традиции общинного землепользования и традиционного быта (по мнению целого ряда исследователей) носят патриархальный, глубоко антиличностный характер. Но точнее было бы говорить о явном приоритете общинных, корпоративных ценностей над личностными.
Особенности происхождения и дальнейшего социального положения Казачьего Народа привели к формированию такой ментальной черты, как двойственное отношение казаков к центральному правительству и имперской власти вообще. С одной стороны, отдалённость от центра, длительное отстаивание своей независимости; с другой стороны, привилегированное, особое положение «первых защитников царской монархии», близость к главе государства, специфичность образа жизни привели к формированию как «хронической оппозиционности» и противопоставлению себя государству, так и противопоставлению другим группам населения. П. Н. Лукичев и А. П. Скорик (Новочеркасск), используя широко известный гумилёвский термин, считают определяющим качеством ментальности казачества некую суперпассионарность, которую они определяют, как «способность к совершению действия, вплоть до самопожертвования, ради отвлечённой идеи». В другом контексте об этом же говорил Д. С. Лихачёв:
«Безотчётное стремление отдавать всего себя какому-либо святому делу».
По их мнению, «полиэтническое казачество вбирало в свои ряды пассионариев со всех краёв, областей и кочевий, а это обусловливало становление суперпассионарного психологического склада характера и развитие способностей этих людей к сверхнапряжению («богатыри», «разбойники», «гулящие люди» и тому подобные)». Стержневой казачьей ментальной идеей является отождествление мужчины и воина. Что красноречиво говорит о принадлежности казаков к так называемой традиционной (архаической, патриархальной) культуре. По мнению И. Яковенко, которое выглядит весьма правдоподобным:
«В менталитете казаков война сохраняет образ совершенно отличный от того, который сложился в современном обществе».
Для представителей современной цивилизованной Европы и Америки война - это беда, несчастье. Для казака - неустранимый момент бытия, «религиозное действие, праздничное действие, своеобразная инициализация» (психология сарматов). В конце 2000 - начале 2010 годов на роль ведущего идеолога казачьего возрожденческого движения или движения по реставрации казачьего этнического Дома выдвинулся казак-уроженец Верхнего Дона, крупный предприниматель и просветитель Владимир Петрович Мелихов. Осознав истину, что без сплочения единомышленников под целью достижения чего-либо, невозможно и достичь такой цели, В. П. Мелихов пришёл к выводу о необходимости создания казачьего общественно-политического движения. Его задумка привела к созыву им в 2010 году в своём поместье в городе Подольске казачьей конференции, на которой довелось присутствовать и автору. Однако следует сразу отметить наиболее важное в этом проекте: его автор и инициатор во главу угла ставил не национальное возрождение и становление Казачьего Народа, а исключительно социальное и всенародное. Поэтому и задуманное им движение намеренно уходило от обозначения себя казачьим. И в дальнейшем, в начале 2012 года, когда Мелихов решил вместо движения создавать партию, название ей давалось простое, «как три копейки»:
«За достойную жизнь!».
Казакам же в таком движении/партии Мелихов отводил лишь роль застрельщика, авангарда, за которым должны были следовать граждане и других национальностей. Но тогда почему именно на казаков Мелихов решил возложить роль общерусского избавителя? Ответ на сей вопрос он дал в одном из своих докладов:
«Замена сегодняшней прогнившей административной элиты на людей, готовых ради благополучия собственного края на жертвенное служение ему не за страх, а за совесть, в казачьей среде возможна. Возможна - благодаря врождённой и генетической памяти, подтверждённой борьбой за справедливое и честное жительство».
Но в этом отношении к Казачьему Народу таилось и зерно вскоре возникших разногласий Мелихова с казаками, которые наряду с социальными выдвигали и чисто национальные требования, от которых Мелихов упорно дистанцировался. А если и признавал что-то, то старался это признание всячески смягчить, замаскировать, отодвинуть куда-то на задний план. Объясняя свой уход от провозглашения казачьих национальных интересов, Мелихов объяснял это «крайним национализмом» казаков:
«Необходимо организационно создать политическую силу, условно назовём её «казачьей партией». При её создании необходима консолидация вокруг неё и всех здоровых сил. Вот почему крайний казачий национализм недопустим. Недопустим, потому что отталкивает своей категоричностью все дополнительные силы, желающие совместно избавиться от всепоглощающей бесперспективности обустройства дальнейшей жизни».
Наверное, Мелихов всё-таки зря опасался «крайнего национализма» казаков, которые веками умели находить общий язык и договариваться со своими соседями из других народов. И тут доказательством может служить уже гораздо позднее (в 2019 году) заключённый союз между Всеказачьим Общественным Центром и Ассамблеей Народов Кавказа. Но, как бы то ни было, тогда, в начале 2010 годов, разногласия между запросом этнических казаков и позицией Мелихова привели к неудаче всего проекта, так как национально ориентированные казаки в своей подавляющей массе не поддержали Мелихова и остались безучастны к его предложениям. Тем не менее, оценка Мелиховым причин всех прежних провалов казачьей политики весьма здрава и заслуживает достойной оценки. Так, в своём докладе 2 мая 2010 года на казачьей конференции в его усадьбе в Подольске, Мелихов так говорил о причинах провала прежней казачьей общественно-политической позиции:
«Главным же явилась ошибка всех казачьих сообществ - уход от активной политической деятельности, связанной со стремлением взять власть в свои руки на исторических территориях расположения Войск. Вспомните основные лозунги любого казачьего Круга 1990 «Казаки вне политики!», «Нечего казаков тащить в партию!». И не пошли казаки в партию, а встали рядом - рядом с партией власти, которая на выборах активно поднимала «казачий вопрос», а после их окончания забывала его до следующих выборов. Так, рядом (а не во власти), стали существовать и атаманы, и ими возглавляемые общественные организации. И чем слабее становились данные общества, тем меньше внимания им уделяла власть, доводя их роль до ни на что не влияющих сообществ, постепенно заменяя их партийными ячейками «Единой России» в районах и станицах».
Терский казак Ю. Сошин в 2011 году в статье «Казацкий вопрос» описал реальное состояние нынешнего казачьего сообщества:
«В советский период в основном проводилась политика сглаживания этнокультурных особенностей казачества, и в настоящее время этнокультурные отличия его от общерусского населения крайне слабы, самоидентификация его как особой социокультурной группы, за крайне редкими региональными исключениями, почти отсутствует. У большинства населения даже исторически казачьих местностей понятие «казак» ассоциируется именно с членами современных казачьих организаций и имеет в целом негативную, насмешливо-ироничную коннотацию. Никакой культурно-просветительской и образовательной работы не ведётся. В Ставрополе издаётся просветительская газета «Казачий Терек», в которой старательно обходятся все «острые моменты» общественной жизни. Собственно, казачья культура мертва, аутентичная песенная культура на бытовом уровне заменена эстрадным ширпотребом. Интеллектуальный потенциал у современного казачества практически отсутствует: можно сказать, что одной из черт современного казачества является воинствующий антиинтеллектуализм. В казачьем движении нет людей, способных к интеллектуальному дискурсу современного уровня. Крайне мало людей, могущих внятно излагать идеологические принципы казачьего движения, или просто вербально сформулировать проблемы и задачи конкретного момента. Людей с высшим образованием в казачьих организациях крайне мало, а те, что есть, в большинстве имеют военное, милицейское, сельскохозяйственное или техническое образование. Гуманитариев, тем более специалистов со степенями ничтожно мало. Реальной угрозы современное казачество никому не представляет, эффективный контроль над движением идёт через «прикормленных» атаманов-марионеток, полностью контролируемых местными элитами и центральными властями. Реальное «казачье движение сопротивления» на Северном Кавказе идёт на уровне дисперсных, организационно разобщённых «малых групп», не имеющих ни харизматичных лидеров, ни внятной общей идеологии».
В тоже время один из первых терских атаманов В.К. Шевцов в 2013 году осознал очевидное:
«Казачество - это организованная сила. А организованной силы все боятся, начиная от администрации президента и кончая самым низким уровнем».
А раз боятся, то стремятся его как-то «зарегулировать», поставить в какие-то ограниченные рамки, сдерживающие казачий потенциал и казачьи возможности к чему бы то ни было. Светлана Болотникова из интернет-издания «Кавполит» написала статью о положении ещё остающихся казаков в Северной Осетии-Алании в 2014 году. 7 ноября того года она была опубликована под названием, которое само по себе уже показывает проблему, искусственно созданную для Казачьего Народа:
«Старики-терцы в Северной Осетии возмущены тем, что их традиции возрождают не казаки».
Современным казакам, желающим сохранить свой народ в своих потомках, просто необходимо учить казачью национальную историю самим и передавать полученные знания своим детям и внукам. Без знания истории, без анализа и изучения исторического опыта, что есть у народа, невозможно развитие общества. Люди будут вынуждены повторять одни и те же ошибки, наступать на одни и те же грабли из раза в раз. Кроме того, возможность сохранить и проанализировать опыт предыдущих поколений - залог развития и науки, и общества, и своего народа, и даже одного человека. А из народа, забывшего (не знающего и пренебрегающего) историю своего появления и дальнейшего выживания в течение веков, можно лепить что угодно и в чью угодно пользу. Но только не в пользу самого этого «забывчивого народа». Такая целенаправленная практика лепки и переделки из чего-то одного во что-то другое в мировом праве именуется «политикой этноцида». В Российской Федерации она откровенно выражается в невнесении в Общероссийский классификатор национальностей Казачьего Народа, а также в формировании интернациональных общественных организаций, получающих официальное именование «казачьих». Долгие годы малорезультативного Возрождения казачества породили у части казаков упаднические настроения и неверие в собственные перспективы. Так, 22 февраля 2015 года некий казак А. Н. Писаревский изложил на сайте КИАЦ такое мрачное для будущего казаков откровение:
«Заполняя в сентябре минувшего года станичную анкету, я высказал некоторые соображения, от коих и сейчас, к сожалению, не могу отказаться:
«Ещё при царе-батюшке - согласно традиционным представлениям эволюционной этнографии - казаки вначале должны были слиться в единую целостность с прочим населением империи (вследствие постепенного, но неминуемого межсословного уравнивания в правах), а потом и вовсе исчезнуть (вследствие нарушения связи этноса с ландшафтом). Советская власть лишь ускорила этот процесс. По Л. Н. Гумилёву период обскурации (угасания этноса) полон неожиданных взлётов. Пусть они и недолговечны, но они случаются. Более того, слава и опыт былой общности в глазах соседей столь значительны, что даже в таком состоянии влияние «разлагающихся останков» может быть велико. Полагаю, именно такой непродолжительный «взлёт» пережил и наш народ на порубежье 1980-1990 годов. Сегодня же все мы участники физического процесса под названием «затухающие колебания»»».
Постепенно, на протяжении многих лет в казачьих общинах, и, тем более, в создаваемых обществах и организациях выработалось мировоззрение, согласно которому для возрождения казачества государство и власть обязаны создать условия, придумать им государственную службу, предоставить какие-то льготы - и вот тогда казаки возродятся, как феникс из пепла. Подобная мысль породила и цели казачьих организаций, сводившиеся к одному, вне зависимости от того, какой идеологии придерживались казаки в том или ином обществе - а именно: формирование требований казаков к власти. И их изложение в виде обширных программ и пожеланий в надежде на то, что власть даст всё необходимое. Но может ли народ, даже если бы эти программы и были приняты, а пожелания бы осуществились, занимать достойное место, существуя исключительно на подачках? И выстраивать свою жизнь, исключительно полагаясь на волю тех, кто сегодня у власти, либо у власти окажется завтра? Сможет ли такой народ, не выпрашивая и не холопствуя, отстаивать, защищать и претворять в жизнь свои национальные интересы, выстраивать свой уклад жизни? Никогда! Изначально неверно поставленная цель и неработоспособные механизмы её достижения и привели казаков к столь плачевному сегодняшнему состоянию. Но какова же должна быть эта цель? Ответ на этот вопрос крайне важен, ибо, только ответив на него, становится понятным направление, в котором нам хотелось бы двигаться. В котором мы могли бы увидеть свой «свет в окошке», пусть даже в конце длинного чёрного тоннеля, а не обманчивые блики от чужого фонарика. Виктор Мальцев, один из наиболее здравых казачьих мыслителей (хотя автор далеко не во всём с ним может согласиться), говоря в 2015 году о возможном будущем Казачьего Народа, писал так:
«У казаков есть шанс создать свою новую историю. 25-летней истории казачьего движения и участия в вооружённых конфликтах более чем достаточно для создания новейшей истории казачества и выбора лидера Казачьего Народа. Споры о том, родовые они казаки или не родовые - это и есть механизм самоликвидации казачества. Сегодня Российская Федерация ещё сама не знает, что она такое, ну и Бог с ней, с Российской Федерацией, это проблемы Путина. Казакам сначала нужно решить собственный вопрос - вернуть свои земли и возродить свои традиции».
23 сентября 2016 года на сайте «АПН» появилась статья кандидата философских наук Ю. Сошина. В ней он сообщал:
«В настоящее время существует и активно пропагандируется теория казачьего национализма, так называемое «казакийство», согласно которой казаки являются отдельным от русского народом и даже особой нацией, имеющей право на выделение казачьих земель в особое государственное образование. По взглядам умеренной части казачьих националистов - в автономную Донскую Казачью Республику в составе России, по взглядам радикалов - в самостоятельное независимое государство».
Не хочется подвергать критике те ныне существующие казачьи национальные движения, которые занимаются менее масштабными тактическими вопросами, чем Всеказачий Общественный Центр (например, искусственно ограничивая сферу казачьих интересов территорией Присуда или решающих тактические задачи исключительно на уровне местных администраций). Их деятельность, несомненно, также важна для пробуждения казачьего национального самосознания и для понимания своих казачьих интересов. Однако хочется заметить, что, не определив заранее общее и главное (стратегическое) направление работы, заниматься местным и второстепенным (тактическим) - с очень большой долей вероятности может оказаться безрезультатной активностью и усилиями, направленными в сторону от жизненно важного для Казачьего Народа направления. И КПД (коэффициент полезного действия) от таких, порой очень трудоёмких, затратных усилий может оказаться весьма невысоким. Таким, который обозначен образной поговоркой:
«Овчинка выделки не стоит».
А то и вовсе все усилия могут «уйти в песок» по причине неверно выбранного направления. И ещё один немаловажный вопрос казачьего будущего бытия. В 2017 году появилась статья В. А. Мальцева «440 лет Терского казачьего Войска - псу под хвост». В ней было сказано:
«Казаки должны быть вооружены. Это аксиома, не требующая доказательств. Все детские игры казачат были связаны с постижением искусства войны за сотни лет до нынешнего убогого и никчёмного «патриотического воспитания»».
Практически каждый казак знает знаменитое высказывание Лейбы Давидовича Бронштейна (Троцкого) о том, что:
«Казаки - это единственная часть русского народа, способная к самоорганизации».
И каждый казак при этом своими глазами видит, что уже четверть века эта самая хвалёная особенность казаков ну никак не может вылиться во что-то путное, во что-то общее, во что-то полезное для Казачьего Народа. В тоже время, в казачьей повседневной жизни прижилось любимое выражение тех подневольных жителей любого забюрократизированного сообщества, которые сами ничего не делают и по какой-то причине не хотят, чтобы кто-то что-то делал. Такие духовные рабы на всякую чужую инициативу реагируют привычно и без особой фантазии:
«А кто вас уполномочил? Какой представительный орган Казачьего Народа?».
Отвечаю за себя:
«Нас никто не уполномочил! И не уполномочил хотя бы в силу того, что и уполномочивать некому, поскольку нет никакого представительного органа Казачьего Народа».
И самое интересное, что и отнять у меня полномочия выступать в интересах Казачьего Народа так, как я считаю правильным, тоже нельзя! Поскольку нет представительного органа Казачьего Народа, который мог бы это полномочно совершить! Знаете ли вы, как казаки выходили в походы в период своего вольного бытия? Их кто-то уполномочивал? Нет! Тут вступал в силу традиционный принцип казачьей активности - самоорганизация. И именно по такому принципу был создан наш Всеказачий Общественный Центр, нравится ли это кому-то или нет. И этот же самый принцип самоорганизации лежит в основе традиционного казачьего самоуправления, которого уже много десятков лет не только не было в казачьей жизни, но и от которого казаки на самом деле давно отвыкли и не знают «как и с чем его есть». Ведь не считать же те якобы казачьи Круги, которые проводят «всевеликие» атаманы по лекалам заседаний большевистских парткомов традиционным казачьим самоуправлением? Для констатации этого факта даже не надо начинать подробно разбирать процедуру их проведения - достаточно посмотреть, какие вопросы на них поднимаются и решаются. Это - выборы очередного «всевеликого», зачитывание парадных отчётов, утверждение «челобитных к барину» и иногда «разбор полётов». И никогда не поднимаются вопросы, которые действительно касаются как выживания Казачьего Народа в целом, как этнической общности со своими национальными интересами, так и выживания отдельных казаков и казачьих семей в условиях полного гражданского, политического, экономического бесправия и казачьего статуса «ниже плинтуса». Посмотрите на Чечню-Ингушетию-Татарстан-Бурятию. Почему казаки не могут стремиться к чему-то подобному? Ведь создавать свои национально-государственные территории внутри границ других государств мировое право не воспрещает! Вольные казаки и противостоящая им власть прекрасно сознают, что множество мелких казачьих организаций гораздо слабее той организации, которая могла бы появиться в результате их объединения. Не зря же существует притча о том, как отец троим своим сыновьям, убеждая их действовать дружно и сообща, предложил сломать руками веник. А когда ни у кого из них не получилось, отец развязал веник и предложил переломать все составлявшие его веточки поочерёдно, с чем сыновья успешно справились. И тогда отец произнёс фразу, резюмирующую преподанный урок:
«Вот так и с вами будет, сынки! Если вы все вместе выступать будете - никто вас не одолеет, а если каждый в одиночку, порознь от других, всех вас сломают!».
Однако в казачьем социуме нет такого авторитетного для всех вожака, каким был для своих сыновей отец. И потому многие властолюбивые атаманы не реестровых казаков, теша свою гордыню и считая лишь свою особу достойной быть общеказачьим вождём, не идут ни на какие союзы с другими такими же властолюбцами и гордецами. Наш Всеказачий Общественный Центр для подобных неразрешимых ситуаций придумал иную форму межказачьих связей: вместо полного слияния под верховенством одного общего предводителя, мы стали предлагать атаманам отдельных самостоятельных организаций заключать просто договора о взаимном признании и поддержке. И, слава Богу, хоть что-то стало сдвигаться с мёртвой точки, хотя и здесь дела идут с большим трением и скрипом. Иное дело - объединить полностью подчинённых властям реестровиков, тут только нужна воля самой власти. И она её в конце концов проявила. Несколько лет шли разговоры на уровне смутных слухов и предположений о создании общегосударственного реестра, в который вошли бы отдельные региональные реестровые структуры. В 2017 году стали наблюдаться первые попытки объединения реестровых организаций в нечто более крупное. Опять стали подниматься на щит идеи, казалось бы, ранее не одобренные Кремлём и похороненные - об организации «Всероссийского объединённого казачьего общества» во главе с единым верховным атаманом, назначаемым Кремлём. Похоже, такая реанимация былой идеи была связана с усложнившимся положением «жирных котов» (финансово-административной «элиты»), продолжающимся падением авторитета и влияния этого «кошачьего прайда» среди нищающего населения, а также и ожидание ещё более глубокого социального кризиса ввиду беспросветных перспектив в условиях международной изоляции РФ и западных санкций из-за аннексии Крыма и агрессии на Донбассе.
Члены реестровых обществ высказались единогласным «за» ещё во время Первого всероссийского «казачьего» Круга, состоявшегося 15 февраля 2018 года. Но повышенное внимание в первые дни ноября того же года привлекло широко распространённое официальными СМИ сообщение о предстоящем 27 ноября создании Всероссийского казачьего общества. Под проведение этого мероприятия власти выдели значительные средства, оплатив приезд в Москву 500 реестровиков с разных регионов страны, аренду зала в Храме Христа Спасителя, проживание и питание приехавшей массовки. Собранная реестровая толпа из полутысячи охломонов, как ей и было предписано, проголосовала единогласно «за» по всем пунктам, которые написали чиновники президентской администрации. Но затем целый год Путин всё никак не мог остановить свой выбор на конкретном претенденте: кого ему сделать главным реестровым атаманом. Среди казаков говорили, что это будет один из двух карманных «казаков» - либо Виктор Водолацкий, либо Николай Долуда. Один из этих претендентов на «всереестровое атаманство» - Долуда - так прокомментировал состоявшееся мероприятие:
«Создание Всероссийского казачьего общества - событие историческое, так как в России прежде никогда не было такой организации, которая бы финансировалась из федерального бюджета, выстраивала бы тесное взаимодействие с органами федеральной, региональной, муниципальной власти, с казачьими общественными организациями и объединениями за рубежом, участвовала в госпрограммах, контролировала несение госслужбы, развитие казачьего образования».
Через год раскачки, 4 ноября 2019 года президентом РФ В. В. Путиным были подписаны два указа - Указ № 543 «О Всероссийском казачьем обществе» и Указ № 544 «Об атамане Всероссийского казачьего общества», которыми утверждён Устав и назначен атаман Всероссийского казачьего общества. Атаманом Путин решил сделать Долуду, гагауза по национальности. Возможно, как более отвечающего стремлению Кремля к этноциду Казачьего Народа, к размыванию этнической составляющей в современном казачьем социуме и, в конечном итоге, на ассимиляцию казаков. Хотя такая политика правовыми актами ООН однозначно объявлена преступлением. Но вернёмся к проблемам объединения этнических казаков, поскольку нас волнует сугубо собственный интерес - интерес выживания Казачьего Народа. И тут, очевидно, рецепт может быть лишь тот же, что нам продемонстрировали власти - в объединении. Правда, несмотря на отсутствие финансовых подпорок из государственной казны и административного ресурса государственного аппарата, у Казачьего Народа есть огромнейшее, главенствующее, даже решающее преимущество: у него есть Главная Цель, вокруг которой возможно реальное, а не предписанное указами и распоряжениями начальства объединение! Это - всё та же триединая мишень, целиться в которую готовы буквально все национально ориентированные казачьи движения, союзы и организации, независимо от их взаимоотношений между собой. Это - народ, национально-государственное образование и казачье самоуправление. И как бы лидеры национальных казачьих движений, союзов и объединений ни ссорились между собой, как бы ни скубались, какую бы «смертельную обиду» ни таили один на другого - Главная Цель у них у всех одна. Общая. И это - самый надёжный фундамент для объединения Казачьего Народа. Но как может быть достигнута эта Главная Цель?
Есть всего два варианта. Одни предлагают подождать, когда вследствие сегодняшней костенеющей в своих пороках власти начнёт разваливаться существующая имперская государственность - и вот, дождавшись этого развала, нужно будет на её осколках формировать новую. Другие, наоборот, лелеют надежду, что государственная власть, осознав допущенные ошибки в построении вертикали власти, приведшей к бессовестному диктату чиновничьего аппарата и силовых структур над своим народом, изменится и, изменившись, восстановит справедливость и закон, дав возможность и казакам вернуться к своим традиционным ценностям, как в общественно-политическом самоуправлении, так и в хозяйственной жизни. Второе, я думаю, ожидать не стоит, оно совершенно нереально и рассчитано лишь на наивных. Это бесперспективно и безнадёжно. Правда, есть ещё движения, предлагающие просто заявить о себе и что-то продекларировать, даже не думая о механизме достижения продекларированного. Но о них вообще говорить не имеет смысла.
Таким образом, нам остаётся только первый вариант. А то, что он вполне реален, доказывает вся практика действующей центральной власти. Кратко подытожим. Казачье национальное движение, несмотря на все усилия властей (геноцид, этноцид) всё никак не желает умирать - это факт. Несмотря на многовековые усилия со стороны вначале царских властей, потом советских, затем «демократических» по уничтожению казаков как народа, мы крепко держимся за свою генетическую память, более того, наш народ достаточно активен. Пусть нас мало, пусть нас не десятки миллионов, но главное - это не огромная численность, а наличие в народе достаточного числа активных, пассионарных представителей. И они есть! А закончить я хотел бы на оптимистичной ноте, приведя слова политолога Екатерины Шульман. На радио «Эхо Москвы» она отметила характерную особенность государственного бытия, неизменно повторяющуюся в истории: после падения персоналистских автократий, всегда увеличивается влияние коллективных органов. И это наблюдение - весомый довод для создания коллективного органа всего Казачьего Народа с прицелом на будущее. Которое, возможно, и не столь необозримо отдалённо, как кому-то сегодня всё ещё кажется.
Александр Дзиковицкий, сопредседатель Координационного Совета Союза Народов России (КС СНР), лидер Всеказачьего Общественного Центра (ВОЦ) (данная статья является выражением личного мнения автора и не является общей позицией КС СНР или ВОЦ).
Бывший заместитель председателя Донского Войскового Круга, в эмиграции писатель и публицист А. И. Бояринов писал:
«К сожалению, мы, казаки, свою историю, которая служит наилучшим средством для самопознания, или плохо знали или не знали совсем. Из наших школ она была изгнана. Соответствующих популярных книг мы почти не имели. Вся политика старого режима была направлена к тому, чтобы угасить всякое стремление, всякую возможность к распространению среди казаков сведений по казачьей истории, по развитию казачьего самосознания. Даже наша интеллигенция, воспитанная на идее российского великодержавия, не только не проявляла интереса к родной истории, но нередко отрицательно относилась и к самой идее Казачества».
Современная национальная казачья элита. Без неё нереально ожидать подъёма нации из пепла десятилетий подавления и расказачивания. Казак Б. В. Мелёхин говорил об этом так:
«Вообще-то, это понятие должно было первым стоять в рассматриваемом перечне центров национального казачьего движения. Но я не могу ни дать определения (формулировки) этого понятия, ни назвать кого бы то ни было, к ней принадлежащего».
А ведь ещё Сталин провозглашал совершенно бесспорную истину:
«Кадры решают всё».
Наверное, именно отсутствие авторитетных лидеров, готовых к бескорыстному самопожертвованию во имя Казачьего Народа, предопределило плачевное состояние этнического Движения казачьего возрождения, каковым оно выглядит в период президентства В. Путина. А теперь об особенностях казачьего этнического менталитета. Этническая картина мира - это представления человека о мире, сформировавшиеся на основании определённых культурно-ценностных доминант. Ментальность - это система этнических констант, которая является той призмой, сквозь которую человек смотрит на мир. Культ воинственности, удальства и молодечества безусловно указывает на схожесть некоторых ментальных особенностей казаков и черкесов (то есть адыгов, чьей социальной и нравственной элитой стали тюрки-черкесы), как и всех других северокавказских горцев (аланские корни). Оружие для казака - необходимый атрибут полноценного, свободного человека. Не случайно праздничная одежда казака - военная форма. Для исторической памяти самих казаков характерны представления об общей судьбе и родстве казачьих Войск, едином образе жизни. Важным компонентом традиционного сознания казаков является представление о личной свободе казака и независимости своего Войска, традиционная организация которого считалась гарантией свободы и всеобщего равенства. Особое место занимают представления казаков о своих традициях, среди которых они выделяют, прежде всего, свободолюбие, преданность воинскому долгу, коллективизм (точнее, корпоративизм), взаимопомощь, физическое и нравственное здоровье, веротерпимость и другие. В тоже время необходимо сказать, что казачьи традиции общинного землепользования и традиционного быта (по мнению целого ряда исследователей) носят патриархальный, глубоко антиличностный характер. Но точнее было бы говорить о явном приоритете общинных, корпоративных ценностей над личностными.
Особенности происхождения и дальнейшего социального положения Казачьего Народа привели к формированию такой ментальной черты, как двойственное отношение казаков к центральному правительству и имперской власти вообще. С одной стороны, отдалённость от центра, длительное отстаивание своей независимости; с другой стороны, привилегированное, особое положение «первых защитников царской монархии», близость к главе государства, специфичность образа жизни привели к формированию как «хронической оппозиционности» и противопоставлению себя государству, так и противопоставлению другим группам населения. П. Н. Лукичев и А. П. Скорик (Новочеркасск), используя широко известный гумилёвский термин, считают определяющим качеством ментальности казачества некую суперпассионарность, которую они определяют, как «способность к совершению действия, вплоть до самопожертвования, ради отвлечённой идеи». В другом контексте об этом же говорил Д. С. Лихачёв:
«Безотчётное стремление отдавать всего себя какому-либо святому делу».
По их мнению, «полиэтническое казачество вбирало в свои ряды пассионариев со всех краёв, областей и кочевий, а это обусловливало становление суперпассионарного психологического склада характера и развитие способностей этих людей к сверхнапряжению («богатыри», «разбойники», «гулящие люди» и тому подобные)». Стержневой казачьей ментальной идеей является отождествление мужчины и воина. Что красноречиво говорит о принадлежности казаков к так называемой традиционной (архаической, патриархальной) культуре. По мнению И. Яковенко, которое выглядит весьма правдоподобным:
«В менталитете казаков война сохраняет образ совершенно отличный от того, который сложился в современном обществе».
Для представителей современной цивилизованной Европы и Америки война - это беда, несчастье. Для казака - неустранимый момент бытия, «религиозное действие, праздничное действие, своеобразная инициализация» (психология сарматов). В конце 2000 - начале 2010 годов на роль ведущего идеолога казачьего возрожденческого движения или движения по реставрации казачьего этнического Дома выдвинулся казак-уроженец Верхнего Дона, крупный предприниматель и просветитель Владимир Петрович Мелихов. Осознав истину, что без сплочения единомышленников под целью достижения чего-либо, невозможно и достичь такой цели, В. П. Мелихов пришёл к выводу о необходимости создания казачьего общественно-политического движения. Его задумка привела к созыву им в 2010 году в своём поместье в городе Подольске казачьей конференции, на которой довелось присутствовать и автору. Однако следует сразу отметить наиболее важное в этом проекте: его автор и инициатор во главу угла ставил не национальное возрождение и становление Казачьего Народа, а исключительно социальное и всенародное. Поэтому и задуманное им движение намеренно уходило от обозначения себя казачьим. И в дальнейшем, в начале 2012 года, когда Мелихов решил вместо движения создавать партию, название ей давалось простое, «как три копейки»:
«За достойную жизнь!».
Казакам же в таком движении/партии Мелихов отводил лишь роль застрельщика, авангарда, за которым должны были следовать граждане и других национальностей. Но тогда почему именно на казаков Мелихов решил возложить роль общерусского избавителя? Ответ на сей вопрос он дал в одном из своих докладов:
«Замена сегодняшней прогнившей административной элиты на людей, готовых ради благополучия собственного края на жертвенное служение ему не за страх, а за совесть, в казачьей среде возможна. Возможна - благодаря врождённой и генетической памяти, подтверждённой борьбой за справедливое и честное жительство».
Но в этом отношении к Казачьему Народу таилось и зерно вскоре возникших разногласий Мелихова с казаками, которые наряду с социальными выдвигали и чисто национальные требования, от которых Мелихов упорно дистанцировался. А если и признавал что-то, то старался это признание всячески смягчить, замаскировать, отодвинуть куда-то на задний план. Объясняя свой уход от провозглашения казачьих национальных интересов, Мелихов объяснял это «крайним национализмом» казаков:
«Необходимо организационно создать политическую силу, условно назовём её «казачьей партией». При её создании необходима консолидация вокруг неё и всех здоровых сил. Вот почему крайний казачий национализм недопустим. Недопустим, потому что отталкивает своей категоричностью все дополнительные силы, желающие совместно избавиться от всепоглощающей бесперспективности обустройства дальнейшей жизни».
Наверное, Мелихов всё-таки зря опасался «крайнего национализма» казаков, которые веками умели находить общий язык и договариваться со своими соседями из других народов. И тут доказательством может служить уже гораздо позднее (в 2019 году) заключённый союз между Всеказачьим Общественным Центром и Ассамблеей Народов Кавказа. Но, как бы то ни было, тогда, в начале 2010 годов, разногласия между запросом этнических казаков и позицией Мелихова привели к неудаче всего проекта, так как национально ориентированные казаки в своей подавляющей массе не поддержали Мелихова и остались безучастны к его предложениям. Тем не менее, оценка Мелиховым причин всех прежних провалов казачьей политики весьма здрава и заслуживает достойной оценки. Так, в своём докладе 2 мая 2010 года на казачьей конференции в его усадьбе в Подольске, Мелихов так говорил о причинах провала прежней казачьей общественно-политической позиции:
«Главным же явилась ошибка всех казачьих сообществ - уход от активной политической деятельности, связанной со стремлением взять власть в свои руки на исторических территориях расположения Войск. Вспомните основные лозунги любого казачьего Круга 1990 «Казаки вне политики!», «Нечего казаков тащить в партию!». И не пошли казаки в партию, а встали рядом - рядом с партией власти, которая на выборах активно поднимала «казачий вопрос», а после их окончания забывала его до следующих выборов. Так, рядом (а не во власти), стали существовать и атаманы, и ими возглавляемые общественные организации. И чем слабее становились данные общества, тем меньше внимания им уделяла власть, доводя их роль до ни на что не влияющих сообществ, постепенно заменяя их партийными ячейками «Единой России» в районах и станицах».
Терский казак Ю. Сошин в 2011 году в статье «Казацкий вопрос» описал реальное состояние нынешнего казачьего сообщества:
«В советский период в основном проводилась политика сглаживания этнокультурных особенностей казачества, и в настоящее время этнокультурные отличия его от общерусского населения крайне слабы, самоидентификация его как особой социокультурной группы, за крайне редкими региональными исключениями, почти отсутствует. У большинства населения даже исторически казачьих местностей понятие «казак» ассоциируется именно с членами современных казачьих организаций и имеет в целом негативную, насмешливо-ироничную коннотацию. Никакой культурно-просветительской и образовательной работы не ведётся. В Ставрополе издаётся просветительская газета «Казачий Терек», в которой старательно обходятся все «острые моменты» общественной жизни. Собственно, казачья культура мертва, аутентичная песенная культура на бытовом уровне заменена эстрадным ширпотребом. Интеллектуальный потенциал у современного казачества практически отсутствует: можно сказать, что одной из черт современного казачества является воинствующий антиинтеллектуализм. В казачьем движении нет людей, способных к интеллектуальному дискурсу современного уровня. Крайне мало людей, могущих внятно излагать идеологические принципы казачьего движения, или просто вербально сформулировать проблемы и задачи конкретного момента. Людей с высшим образованием в казачьих организациях крайне мало, а те, что есть, в большинстве имеют военное, милицейское, сельскохозяйственное или техническое образование. Гуманитариев, тем более специалистов со степенями ничтожно мало. Реальной угрозы современное казачество никому не представляет, эффективный контроль над движением идёт через «прикормленных» атаманов-марионеток, полностью контролируемых местными элитами и центральными властями. Реальное «казачье движение сопротивления» на Северном Кавказе идёт на уровне дисперсных, организационно разобщённых «малых групп», не имеющих ни харизматичных лидеров, ни внятной общей идеологии».
В тоже время один из первых терских атаманов В.К. Шевцов в 2013 году осознал очевидное:
«Казачество - это организованная сила. А организованной силы все боятся, начиная от администрации президента и кончая самым низким уровнем».
А раз боятся, то стремятся его как-то «зарегулировать», поставить в какие-то ограниченные рамки, сдерживающие казачий потенциал и казачьи возможности к чему бы то ни было. Светлана Болотникова из интернет-издания «Кавполит» написала статью о положении ещё остающихся казаков в Северной Осетии-Алании в 2014 году. 7 ноября того года она была опубликована под названием, которое само по себе уже показывает проблему, искусственно созданную для Казачьего Народа:
«Старики-терцы в Северной Осетии возмущены тем, что их традиции возрождают не казаки».
Современным казакам, желающим сохранить свой народ в своих потомках, просто необходимо учить казачью национальную историю самим и передавать полученные знания своим детям и внукам. Без знания истории, без анализа и изучения исторического опыта, что есть у народа, невозможно развитие общества. Люди будут вынуждены повторять одни и те же ошибки, наступать на одни и те же грабли из раза в раз. Кроме того, возможность сохранить и проанализировать опыт предыдущих поколений - залог развития и науки, и общества, и своего народа, и даже одного человека. А из народа, забывшего (не знающего и пренебрегающего) историю своего появления и дальнейшего выживания в течение веков, можно лепить что угодно и в чью угодно пользу. Но только не в пользу самого этого «забывчивого народа». Такая целенаправленная практика лепки и переделки из чего-то одного во что-то другое в мировом праве именуется «политикой этноцида». В Российской Федерации она откровенно выражается в невнесении в Общероссийский классификатор национальностей Казачьего Народа, а также в формировании интернациональных общественных организаций, получающих официальное именование «казачьих». Долгие годы малорезультативного Возрождения казачества породили у части казаков упаднические настроения и неверие в собственные перспективы. Так, 22 февраля 2015 года некий казак А. Н. Писаревский изложил на сайте КИАЦ такое мрачное для будущего казаков откровение:
«Заполняя в сентябре минувшего года станичную анкету, я высказал некоторые соображения, от коих и сейчас, к сожалению, не могу отказаться:
«Ещё при царе-батюшке - согласно традиционным представлениям эволюционной этнографии - казаки вначале должны были слиться в единую целостность с прочим населением империи (вследствие постепенного, но неминуемого межсословного уравнивания в правах), а потом и вовсе исчезнуть (вследствие нарушения связи этноса с ландшафтом). Советская власть лишь ускорила этот процесс. По Л. Н. Гумилёву период обскурации (угасания этноса) полон неожиданных взлётов. Пусть они и недолговечны, но они случаются. Более того, слава и опыт былой общности в глазах соседей столь значительны, что даже в таком состоянии влияние «разлагающихся останков» может быть велико. Полагаю, именно такой непродолжительный «взлёт» пережил и наш народ на порубежье 1980-1990 годов. Сегодня же все мы участники физического процесса под названием «затухающие колебания»»».
Постепенно, на протяжении многих лет в казачьих общинах, и, тем более, в создаваемых обществах и организациях выработалось мировоззрение, согласно которому для возрождения казачества государство и власть обязаны создать условия, придумать им государственную службу, предоставить какие-то льготы - и вот тогда казаки возродятся, как феникс из пепла. Подобная мысль породила и цели казачьих организаций, сводившиеся к одному, вне зависимости от того, какой идеологии придерживались казаки в том или ином обществе - а именно: формирование требований казаков к власти. И их изложение в виде обширных программ и пожеланий в надежде на то, что власть даст всё необходимое. Но может ли народ, даже если бы эти программы и были приняты, а пожелания бы осуществились, занимать достойное место, существуя исключительно на подачках? И выстраивать свою жизнь, исключительно полагаясь на волю тех, кто сегодня у власти, либо у власти окажется завтра? Сможет ли такой народ, не выпрашивая и не холопствуя, отстаивать, защищать и претворять в жизнь свои национальные интересы, выстраивать свой уклад жизни? Никогда! Изначально неверно поставленная цель и неработоспособные механизмы её достижения и привели казаков к столь плачевному сегодняшнему состоянию. Но какова же должна быть эта цель? Ответ на этот вопрос крайне важен, ибо, только ответив на него, становится понятным направление, в котором нам хотелось бы двигаться. В котором мы могли бы увидеть свой «свет в окошке», пусть даже в конце длинного чёрного тоннеля, а не обманчивые блики от чужого фонарика. Виктор Мальцев, один из наиболее здравых казачьих мыслителей (хотя автор далеко не во всём с ним может согласиться), говоря в 2015 году о возможном будущем Казачьего Народа, писал так:
«У казаков есть шанс создать свою новую историю. 25-летней истории казачьего движения и участия в вооружённых конфликтах более чем достаточно для создания новейшей истории казачества и выбора лидера Казачьего Народа. Споры о том, родовые они казаки или не родовые - это и есть механизм самоликвидации казачества. Сегодня Российская Федерация ещё сама не знает, что она такое, ну и Бог с ней, с Российской Федерацией, это проблемы Путина. Казакам сначала нужно решить собственный вопрос - вернуть свои земли и возродить свои традиции».
23 сентября 2016 года на сайте «АПН» появилась статья кандидата философских наук Ю. Сошина. В ней он сообщал:
«В настоящее время существует и активно пропагандируется теория казачьего национализма, так называемое «казакийство», согласно которой казаки являются отдельным от русского народом и даже особой нацией, имеющей право на выделение казачьих земель в особое государственное образование. По взглядам умеренной части казачьих националистов - в автономную Донскую Казачью Республику в составе России, по взглядам радикалов - в самостоятельное независимое государство».
Не хочется подвергать критике те ныне существующие казачьи национальные движения, которые занимаются менее масштабными тактическими вопросами, чем Всеказачий Общественный Центр (например, искусственно ограничивая сферу казачьих интересов территорией Присуда или решающих тактические задачи исключительно на уровне местных администраций). Их деятельность, несомненно, также важна для пробуждения казачьего национального самосознания и для понимания своих казачьих интересов. Однако хочется заметить, что, не определив заранее общее и главное (стратегическое) направление работы, заниматься местным и второстепенным (тактическим) - с очень большой долей вероятности может оказаться безрезультатной активностью и усилиями, направленными в сторону от жизненно важного для Казачьего Народа направления. И КПД (коэффициент полезного действия) от таких, порой очень трудоёмких, затратных усилий может оказаться весьма невысоким. Таким, который обозначен образной поговоркой:
«Овчинка выделки не стоит».
А то и вовсе все усилия могут «уйти в песок» по причине неверно выбранного направления. И ещё один немаловажный вопрос казачьего будущего бытия. В 2017 году появилась статья В. А. Мальцева «440 лет Терского казачьего Войска - псу под хвост». В ней было сказано:
«Казаки должны быть вооружены. Это аксиома, не требующая доказательств. Все детские игры казачат были связаны с постижением искусства войны за сотни лет до нынешнего убогого и никчёмного «патриотического воспитания»».
Практически каждый казак знает знаменитое высказывание Лейбы Давидовича Бронштейна (Троцкого) о том, что:
«Казаки - это единственная часть русского народа, способная к самоорганизации».
И каждый казак при этом своими глазами видит, что уже четверть века эта самая хвалёная особенность казаков ну никак не может вылиться во что-то путное, во что-то общее, во что-то полезное для Казачьего Народа. В тоже время, в казачьей повседневной жизни прижилось любимое выражение тех подневольных жителей любого забюрократизированного сообщества, которые сами ничего не делают и по какой-то причине не хотят, чтобы кто-то что-то делал. Такие духовные рабы на всякую чужую инициативу реагируют привычно и без особой фантазии:
«А кто вас уполномочил? Какой представительный орган Казачьего Народа?».
Отвечаю за себя:
«Нас никто не уполномочил! И не уполномочил хотя бы в силу того, что и уполномочивать некому, поскольку нет никакого представительного органа Казачьего Народа».
И самое интересное, что и отнять у меня полномочия выступать в интересах Казачьего Народа так, как я считаю правильным, тоже нельзя! Поскольку нет представительного органа Казачьего Народа, который мог бы это полномочно совершить! Знаете ли вы, как казаки выходили в походы в период своего вольного бытия? Их кто-то уполномочивал? Нет! Тут вступал в силу традиционный принцип казачьей активности - самоорганизация. И именно по такому принципу был создан наш Всеказачий Общественный Центр, нравится ли это кому-то или нет. И этот же самый принцип самоорганизации лежит в основе традиционного казачьего самоуправления, которого уже много десятков лет не только не было в казачьей жизни, но и от которого казаки на самом деле давно отвыкли и не знают «как и с чем его есть». Ведь не считать же те якобы казачьи Круги, которые проводят «всевеликие» атаманы по лекалам заседаний большевистских парткомов традиционным казачьим самоуправлением? Для констатации этого факта даже не надо начинать подробно разбирать процедуру их проведения - достаточно посмотреть, какие вопросы на них поднимаются и решаются. Это - выборы очередного «всевеликого», зачитывание парадных отчётов, утверждение «челобитных к барину» и иногда «разбор полётов». И никогда не поднимаются вопросы, которые действительно касаются как выживания Казачьего Народа в целом, как этнической общности со своими национальными интересами, так и выживания отдельных казаков и казачьих семей в условиях полного гражданского, политического, экономического бесправия и казачьего статуса «ниже плинтуса». Посмотрите на Чечню-Ингушетию-Татарстан-Бурятию. Почему казаки не могут стремиться к чему-то подобному? Ведь создавать свои национально-государственные территории внутри границ других государств мировое право не воспрещает! Вольные казаки и противостоящая им власть прекрасно сознают, что множество мелких казачьих организаций гораздо слабее той организации, которая могла бы появиться в результате их объединения. Не зря же существует притча о том, как отец троим своим сыновьям, убеждая их действовать дружно и сообща, предложил сломать руками веник. А когда ни у кого из них не получилось, отец развязал веник и предложил переломать все составлявшие его веточки поочерёдно, с чем сыновья успешно справились. И тогда отец произнёс фразу, резюмирующую преподанный урок:
«Вот так и с вами будет, сынки! Если вы все вместе выступать будете - никто вас не одолеет, а если каждый в одиночку, порознь от других, всех вас сломают!».
Однако в казачьем социуме нет такого авторитетного для всех вожака, каким был для своих сыновей отец. И потому многие властолюбивые атаманы не реестровых казаков, теша свою гордыню и считая лишь свою особу достойной быть общеказачьим вождём, не идут ни на какие союзы с другими такими же властолюбцами и гордецами. Наш Всеказачий Общественный Центр для подобных неразрешимых ситуаций придумал иную форму межказачьих связей: вместо полного слияния под верховенством одного общего предводителя, мы стали предлагать атаманам отдельных самостоятельных организаций заключать просто договора о взаимном признании и поддержке. И, слава Богу, хоть что-то стало сдвигаться с мёртвой точки, хотя и здесь дела идут с большим трением и скрипом. Иное дело - объединить полностью подчинённых властям реестровиков, тут только нужна воля самой власти. И она её в конце концов проявила. Несколько лет шли разговоры на уровне смутных слухов и предположений о создании общегосударственного реестра, в который вошли бы отдельные региональные реестровые структуры. В 2017 году стали наблюдаться первые попытки объединения реестровых организаций в нечто более крупное. Опять стали подниматься на щит идеи, казалось бы, ранее не одобренные Кремлём и похороненные - об организации «Всероссийского объединённого казачьего общества» во главе с единым верховным атаманом, назначаемым Кремлём. Похоже, такая реанимация былой идеи была связана с усложнившимся положением «жирных котов» (финансово-административной «элиты»), продолжающимся падением авторитета и влияния этого «кошачьего прайда» среди нищающего населения, а также и ожидание ещё более глубокого социального кризиса ввиду беспросветных перспектив в условиях международной изоляции РФ и западных санкций из-за аннексии Крыма и агрессии на Донбассе.
Члены реестровых обществ высказались единогласным «за» ещё во время Первого всероссийского «казачьего» Круга, состоявшегося 15 февраля 2018 года. Но повышенное внимание в первые дни ноября того же года привлекло широко распространённое официальными СМИ сообщение о предстоящем 27 ноября создании Всероссийского казачьего общества. Под проведение этого мероприятия власти выдели значительные средства, оплатив приезд в Москву 500 реестровиков с разных регионов страны, аренду зала в Храме Христа Спасителя, проживание и питание приехавшей массовки. Собранная реестровая толпа из полутысячи охломонов, как ей и было предписано, проголосовала единогласно «за» по всем пунктам, которые написали чиновники президентской администрации. Но затем целый год Путин всё никак не мог остановить свой выбор на конкретном претенденте: кого ему сделать главным реестровым атаманом. Среди казаков говорили, что это будет один из двух карманных «казаков» - либо Виктор Водолацкий, либо Николай Долуда. Один из этих претендентов на «всереестровое атаманство» - Долуда - так прокомментировал состоявшееся мероприятие:
«Создание Всероссийского казачьего общества - событие историческое, так как в России прежде никогда не было такой организации, которая бы финансировалась из федерального бюджета, выстраивала бы тесное взаимодействие с органами федеральной, региональной, муниципальной власти, с казачьими общественными организациями и объединениями за рубежом, участвовала в госпрограммах, контролировала несение госслужбы, развитие казачьего образования».
Через год раскачки, 4 ноября 2019 года президентом РФ В. В. Путиным были подписаны два указа - Указ № 543 «О Всероссийском казачьем обществе» и Указ № 544 «Об атамане Всероссийского казачьего общества», которыми утверждён Устав и назначен атаман Всероссийского казачьего общества. Атаманом Путин решил сделать Долуду, гагауза по национальности. Возможно, как более отвечающего стремлению Кремля к этноциду Казачьего Народа, к размыванию этнической составляющей в современном казачьем социуме и, в конечном итоге, на ассимиляцию казаков. Хотя такая политика правовыми актами ООН однозначно объявлена преступлением. Но вернёмся к проблемам объединения этнических казаков, поскольку нас волнует сугубо собственный интерес - интерес выживания Казачьего Народа. И тут, очевидно, рецепт может быть лишь тот же, что нам продемонстрировали власти - в объединении. Правда, несмотря на отсутствие финансовых подпорок из государственной казны и административного ресурса государственного аппарата, у Казачьего Народа есть огромнейшее, главенствующее, даже решающее преимущество: у него есть Главная Цель, вокруг которой возможно реальное, а не предписанное указами и распоряжениями начальства объединение! Это - всё та же триединая мишень, целиться в которую готовы буквально все национально ориентированные казачьи движения, союзы и организации, независимо от их взаимоотношений между собой. Это - народ, национально-государственное образование и казачье самоуправление. И как бы лидеры национальных казачьих движений, союзов и объединений ни ссорились между собой, как бы ни скубались, какую бы «смертельную обиду» ни таили один на другого - Главная Цель у них у всех одна. Общая. И это - самый надёжный фундамент для объединения Казачьего Народа. Но как может быть достигнута эта Главная Цель?
Есть всего два варианта. Одни предлагают подождать, когда вследствие сегодняшней костенеющей в своих пороках власти начнёт разваливаться существующая имперская государственность - и вот, дождавшись этого развала, нужно будет на её осколках формировать новую. Другие, наоборот, лелеют надежду, что государственная власть, осознав допущенные ошибки в построении вертикали власти, приведшей к бессовестному диктату чиновничьего аппарата и силовых структур над своим народом, изменится и, изменившись, восстановит справедливость и закон, дав возможность и казакам вернуться к своим традиционным ценностям, как в общественно-политическом самоуправлении, так и в хозяйственной жизни. Второе, я думаю, ожидать не стоит, оно совершенно нереально и рассчитано лишь на наивных. Это бесперспективно и безнадёжно. Правда, есть ещё движения, предлагающие просто заявить о себе и что-то продекларировать, даже не думая о механизме достижения продекларированного. Но о них вообще говорить не имеет смысла.
Таким образом, нам остаётся только первый вариант. А то, что он вполне реален, доказывает вся практика действующей центральной власти. Кратко подытожим. Казачье национальное движение, несмотря на все усилия властей (геноцид, этноцид) всё никак не желает умирать - это факт. Несмотря на многовековые усилия со стороны вначале царских властей, потом советских, затем «демократических» по уничтожению казаков как народа, мы крепко держимся за свою генетическую память, более того, наш народ достаточно активен. Пусть нас мало, пусть нас не десятки миллионов, но главное - это не огромная численность, а наличие в народе достаточного числа активных, пассионарных представителей. И они есть! А закончить я хотел бы на оптимистичной ноте, приведя слова политолога Екатерины Шульман. На радио «Эхо Москвы» она отметила характерную особенность государственного бытия, неизменно повторяющуюся в истории: после падения персоналистских автократий, всегда увеличивается влияние коллективных органов. И это наблюдение - весомый довод для создания коллективного органа всего Казачьего Народа с прицелом на будущее. Которое, возможно, и не столь необозримо отдалённо, как кому-то сегодня всё ещё кажется.
Александр Дзиковицкий, сопредседатель Координационного Совета Союза Народов России (КС СНР), лидер Всеказачьего Общественного Центра (ВОЦ) (данная статья является выражением личного мнения автора и не является общей позицией КС СНР или ВОЦ).