Ф. Мамонов. Расправа с советским патриотизмом - залог Великой России
Оригинал взят у sergedid в Ф. Мамонов. Расправа с советским патриотизмом - залог Великой России
Original:
http://rpczmoskva.org.ru/russko-sovetskaya-vojna/f-mamonov-rasprava-s-sovetskim-patriotizmom-zalog-velikoj-rossii.html
16 июня, 2012
Рубрика: Русско-советская война
Прочел давеча сей opus. «Смешались в кучу кони, люди», точнее, большевицкая оккупация, латышские легионеры, русский антикоммунизм и галичанская школота. Однако русскими традиционалистами уже столько сделано на поприще разграничения русского и советского, что никакие эмоционально-бессодержательные выкрики не в состоянии перечеркнуть полученный результат.
Советские люди, как вы заметили, любят смешивать воедино довольно противоречивые вещи, нисколько при этом не разбираясь в самом вопросе. Какие реакции протекают в их мозге при словах «советская оккупация»? Их сознание перебирает латышей, эстонцев, поляков, венгров, немцев, но только не русских, как наиболее пострадавших от этой страшнейшей беды на свете, советской оккупации. Русские, находящиеся под советским игом, для товарищей - головоломка, парадокс, ребус, ибо между русским и советским они не проводят принципиальной разницы. И вместо ревизии русского национального сознания в сторону той России (а не в сторону «Залесья», как им мнится; на всякий случай тысячный раз кряду повторю - для нас приоритетна историческая антибольшевицкая Россия, а не «Залесье», которое совки, похоже, избрали пугалом), товарищи начинают «бороться» с призраками: в частности, с «русофобией» иностранцев, которая по большей части является справедливым возмущением европейских народов против перенесённой ими советской политической, военной и культурной оккупации. Ставит ли это возмущение препятствие перед аналогичным возмущением русской нации, которая пострадала от коммунизма в неисчислимое количество раз больше (не говорю о том, что и боролись против коммунизма русские дольше и упорнее остальных европейцев, т. к. на русской почве этот враг обнажил весь свой убийственно-геноцидальный арсенал)? Нет. Ставит ли русский протест против советского реваншизма препятствие перед латышским, польским, венгерским, финским, болгарским стремлением расстаться со следами оккупации в их странах? Опять же нет. Дело за малым: растолковать тем иностранцам, которые по стечению обстоятельств не различают грань между русским и советским, что русские - это нация борцов с коммунизмом, а советские - всего лишь исторические бомжи, не имеющие Отечества агасферы. Если это ясно, так что тогда мы обсуждаем?
В эмоциональной статье, ссылка на которую дана выше, ряд восточноевропейских народов порицается автором за их ярко выраженную антисоветскую позицию. Что интересно: праведный гнев писавшего «тупо» направлен против самих прецедентов «русофобии», но ни единого словечка не уделено главной ее причине: уравниванию русского и большевицкого. Для автора это уравнивание не представляет проблемы, даже более, он яростно отстаивает тезис о «русском коммунизме». Русский, признающийся в том, как сильно он ненавидит коммунизм, для него мгновенно солидаризуется с некими «русофобами». Для удобства на всех русских националистов, не считающих русско-советскую войну законченной, навешивается ярлык «национал-демократов», хотя именно мы, приверженцы Корнилова и Каминского, Краснова и Смысловского, и являемся эталонными империалистами и противниками «идеологий количества» (коммунизм, демократия, эгалитарный национализм). Начнем с того, что империализм возможен при наличии Империи. Нашу Империю оккупировали варвары в 1917 г. Помимо нее, они оккупировали и еще ряд стран, но к сегодняшнему дню под оккупацией находится лишь Россия. Естественно, просить прощения за те зверства, что варвары совершили и у нас, причём в масштабах, не сопоставимых с европейскими, нелогично. Но для автора десоветизация России равняется ее дерусификации (sic!). Интернационально-педерастический прогрессивизм, утвердившийся на территории оккупированной Российской Империи в форме советчины, он принимает за данность, за еще одно наслоение русской культуры, вымарывать которое недопустимо. И это самое страшное. Когда чудовищная агрессия против исторической России рассматривается закономерным поворотом русской истории, а русских под угрозой обвинения в русофобии (sic!) призывают встать на защиту оккупантских ошметков по всему миру («Эти гады нашего Бронзового солдата снесли! А вот эти и наших болельщиков избили! - Это тех, что в буденновках и с красными флагами? - Да, те самые, наши русские ребята!»), это верные признаки тупика, в который мы зашли и не можем выбраться.
Русский может обижаться на Польшу за снос православного собора в Варшаве в 20-х г. Может обижаться за насильственную полонизацию населения Западной Белоруссии и Лемковщины в 20 - 30-е г. Но при конфликте поляков с увешанными серпасто-молоткастой символикой нерусскими мутантами всякий русский не просто должен, а обязан желать мутантам смерти, ну, или, по крайней мере, разбития их физиономий в кровь. Нация в первую очередь определяется самосознанием («русский - это тот, кто осознаёт свою принадлежность к Вечной России»), а в украшенных большевицкими побрякушками мутантах нет даже намека на какое-либо причисление к народу Суворова, Кутузова, Скобелева, Колчака, Краснова и Каминского. Искренне переживать за «понаехавших» в польские города советских людей-дворняг может только «националист» советского розлива, вернее, советский националист, т. е. тот, для кого центральный вопрос русского национализма - по какой цене баба Дуня купила сегодня молоко (хачи и жиды обокрали бабу Дуню! Быра, на улицу, возмущаться! К оружию!) - всё что угодно, только не тематика нормального европейского нац. дискурса: выработка национальной идентичности, создание национального Мифа, снятие негативных стереотипов с собственного народа. В нашей русской ситуации главная задача - донести белому миру правду о русской борьбе с коммунизмом, о том, что в России живут не только орки, о том, что изначально в России жили люди, Homo sapiens, а не Homo soveticus, о том, что Россия - это страна гениев и пророков, а не хамов и пьяниц.
Мозг советских националистов захламлён настолько, что они не понимают очевидного: отмежёвываясь от коммунизма, восстанавливая по крупицам память о русских героях («прославляя предателей», ага) и выражая согласие с аналогичными шагами (восточно-)европейских правых, мы не унижаем русское имя, а возвышаем его. Мы переводим национализм на рельсы подлинной России, Великой России. В данный момент он стоит на окольных путях советского жлобства. Речь идет не о «покаянии», речь идет о [восстановлении.]
Мы восстанавливаем преемственность по отношению к Тысячелетней России, и вполне логично, что мы хотим, чтобы в сопредельных странах нас воспринимали именно как соплеменников лучших русских людей, а не советско-россиянских алкоголиков, непонятно каким боком относящихся к нашему государству (РИ, а не РФ). Защита сих алкоголиков, практикуемая советскими патриотами, только затрудняет процесс по реконструкции русского национального движения. Вани Ивановы и Васи Васильевы со 149-процентными русскими генетическими кодами, напяливая на себя оккупационную символику, лишаются право называться русскими просто потому, что потому. Это не требует объяснений, так же как не требовала бы объяснения реакция ирландцев на британский флаг, вывешенный ирландцами же посреди Дублина. Русский с красным флагом по степени идиотизма равен ирландцу с Юнион Джеком.
И не надо глупых отмазок типа «они ненавидят русских, а не коммунистов! Они всё равно будут нас ненавидеть, даже если мы отречемся от коммунизма!». Эта большевизанская лазейка пускается в ход с 20-х г. прошлого века. Во-первых, белые русские (прошу прощения за тавтологию, как будто бывают «красные русские») находили общий язык с самыми разнообразными националистами, развенчивая мифы о «врожденном коммунизме» русских на ура. Русские сражались в финской армии в Зимнюю войну 1939 - 1940 г. и в эстонском легионе SS, храня при этом свою русскую идентичность. Во-вторых, разборки между народами - это удел самих народов, и интернационал-педерастические«новые исторические общности» к этому отношения не имеют. Заступничество за совков под предлогом «бьют-то они русских, а не совков» входит в арсенал наиболее хитрожопых политруков. Мне, честно говоря, до лампочки, за что бьют совков и по какому поводу. В конце концов, за нас нашу работу делают. Решать старые споры с соседушками мы будем, когда похороним последнего советского патриота на еврейском кладбище, где ему, собственно, и место.
Теперь, решив, вроде бы, что «просить прощения» у нас не за что и что никто его, в общем-то, и не просит (даже национал-демократы, которых мы бичуем за левачество и эгалитаризм), коснемся конкретного. Для автора статьи, которую мы тут разбираем, нет существенной разницы между народами-«русофобами», между поляками, прибалтийцами и украинцами. Тем не менее, если глядеть со стороны Вечной России, то разница есть. Благоразумная национальная и имперская политика выстраивает дифференцированную систему «хороших» и «плохих» народов, «родственных» и «гетерогенных». В Российской Империи до Катастрофы учитывались малейшие различия между нерусскими этносами; выявленные различия принимались к сведению имперскими чиновниками и приспосабливались к реальной жизни в русских интересах. Так должно быть в грядущей национальной России, коя будет Империей, но в которой не найдется места советским патриотам и любителям повпрягаться за бомжей неопределенной национальности.
В качестве примера возьмем прибалтийцев, а если более конкретно, то латышей, «русофобия» которых без устали «обличается» красным балаганом. Как мы убедимся, в истории русских и латышей есть кое-что очень похожее.
В первой половине XX века латыши прошли путь преодоления национал-большевизма, очень похожий на тот, что проходят сейчас русские. Условно говоря, в 20 - 40-е г. в латышском народе боролись два начала: белое и красное, причём красные спекулировали на национализме не меньше белых. Судьба вклинила латышей между двумя имперскими проектами, германским и русским. Во включённых в Российскую Империю Курляндии и Лифляндии немецко-латышский симбиоз дополнился русской составляющей (имперское чиновничество, старообрядцы, псковские крестьяне) и продолжался до самого уничтожения России как государства в 1917 г. Красный оттенок латышского национализма впервые заявляет о себе в революционных событиях 1905 г., латышская вариация которых шла не под интернационалистскими (как в собственно русских областях), а под национальными лозунгами. К слову, первый президент независимой Латвии К. Ульманис был членом партии социалистов-революционеров. Он же отличился своей одновременно и антигерманской, и антирусской внешней политикой, превратив Латвию в колонию Туманного Альбиона. Но об этом позже. Пока же, с началом Первой мировой войны латыши сами написали письмо Николаю II с просьбой создать латышские дивизии для борьбы с немцами, которые прочно ассоциировались у них с помещиками. Петербург, в свою очередь, дал обещание создать после победы латышское (и не только; те же права были обещаны литовцам и эстонцам в благодарность за их антинемецкую позицию в войне) автономное квази-государство. Так проявилось белое начало латышского национализма, правда, использовано оно было русским правительством в шовинистических целях против той страны, которая в предвоенной Европе более всего подходила на роль союзника России - Германии (ясно, что монархическая и консервативная Германия не чета республикано-масоно-негроидной Франции, однако русские галломаны думали иначе). Гражданская (русско-советская) война на просторах бывшей Российской Империи окончательно разграничило латышских белых от латышских красных. К сожалению, первые оказались в меньшинстве, и участие Латвии в войне 1917 - 1921 г. запомнилось по кровавому следу латышских стрелков и предательству правительства Ульманиса германо-русского Ландсвера (который освободил Ригу от большевиков в 1919 г.), а не по латышским офицерам и генералам в русских белых армиях (многие латыши сражались за Империю еще в Русско-японскую и Первую мировую войну). Кстати, прежде чем к власти пришел «розовый» социалистический (и пробританский) кабинет Ульманиса, в Латвии успел поправить настоящий национал-коммунистический режим Стучки. Не в пример «русским» большевикам, среди латышских большевиков не было ни единого еврея, что, однако, не помешало устроить им каннибальский трэш в стиле Пол Пота с полным истреблением немцев, ну, заодно и всех несогласных латышей. Когда немецкие части фон дер Гольца и русские части Ливена выбили большевиков из Риги, то националисты отблагодарили их весьма своеобразно: не пропустили русско-немецкие войска на соединение с Северо-Западной армией, штурмовавшей в те дни Петроград. Вернее, пропустили небольшой отряд ливенцев, а против Западной Добровольческой армии фон дер Гольца и Бермонда-Авалова с санкции Лондона развязали настоящие военные действия, хотя в своих обращениях Бермонд-Авалов неоднократно заявлял о своем признании независимости Латвии. В конечном итоге, использовав немцев и русских, латышские эсеры при содействии британских крейсеров изгнали их в Восточную Пруссию, сделав невозможным захват Юденичем Петрограда. А затем был заключён мир с большевиками, по которому Латвия приобретала Абренский уезд, населенный в основном русским крестьянством.
По окончании активной фазы русско-советской войны за латышами окончательно утвердился имидж, который мы сегодня наблюдаем у русских: слова латыш и коммунист (даже более: чекист) оказались синонимами. Хотя опять встречались исключения: Рудольф Бангерскис, Карлис Лобе и др. Но в целом ситуация была такова, что даже в 60-е г. крестьяне на Тамбовщине кривились от слова «латыш».
В 1940 Латвия попыталась повторно вкусить национал-большевизма. Нынешние советские патриоты, отрицающие факт оккупации Прибалтики, любят демонстрировать фотографии ликующих местных жителей, встречающих красные войска. В общем-то, они правы. Поначалу местный пролетариат с надеждой встретил «освободителей». Однако «освобождение» обернулось чудовищным по масштабу геноцидом латышского народа коммунистическими захватчиками. Геноцид перенесли не только латыши, но и русские старожилы; по оценкам латышских же историков русская община потеряла 21 процент от своей численности убитыми и увезёнными вглубь СССР. Летом 1941 г. те рабочие, которые недавно радостно встречали большевиков, теперь уже закидывали цветами солдат Вермахта. Такой грустный урок пришлось понести латышам, чтобы теперь уже окончательно вылечиться от национал-большевизма. Теперь они уже массово записывались в легион SS (во главе которого стал ветеран Сибирского Ледяного похода Р. Бангерский) и отчаянно сражались с красными. И не надо тут про «вырезанную Псковщину». Если уж кто и вырезал Псковщину, то советские оккупанты в 1944 г. Невель был сожжен большевиками дотла за то, что большинство его населения ушло вместе с немцами. Для борьбы с русскими лесными братьями из состава Псковской области была выделена Великолукская область под управлением МГБ. Латышские же солдаты боролись с большевиками на Псковщине точно так же, как русские солдаты боролись с тем же врагом в Латгалии и Курляндии.
Чтобы изжить национал-большевизм, латышам пришлось пережить геноцид, советскую колонизацию и утрату национальной государственности. Русские перенесли всё это в более крупных масштабах, но национал-большевизм не изжили до сих пор. Советские националисты упорно отстаивают проклятое красное наследие.
Думаю, вышеизложенного вполне достаточно, чтобы понять: ни перед кем русские националисты извиняться не собираются, хотя в полной мере поддерживают антикоммунистические шаги прибалтийцев. Одновременно мы не очень приветствуем пережитки латышского «розового» дискурса, например, фильм «Стражи Риги» о войне с Бермондом/Гольцем, даже не столько антирусский, сколько антинемецкий (по градусу германофобии он мало чем уступает «Александру Невскому» Эйзенштейна). Но против изрисованных свастиками советских скотомогильников в Прибалтике русские националисты уж точно не имеют ничего против. Во взаимоотношениях с прибалтийцами первостепенно актуализировать общее историческое наследие (средневековые русско-латышские княжества в Латгалалии, Латвия в составе Российской Империи, этнические контакты латышских, великорусских и белорусских крестьян, латыши в Белом движении и русские в латышском легионе), решительно заявив о том, что русские - такие же враги советского реваншизма, как и народы Прибалтики. Как бы то странно ни звучало после истошных воплей советских националистов, но только сильная национальная Россия сможет обеспечить независимость балтийских государств, только ей под силу приостановить медленную советизацию Латвии (лишившись поддержки РФ, советское «русскоязычное» население не будет представлять угрозу латышской государственности) и устранить угрозу со стороны еврокоммунистической цивилизации золотого тельца (ЕС и евроинтеграция Прибалтики). Латышским националистам тоже пора бы понять, что ориентироваться нужно только на русских антикоммунистов (немецкие правые уже, к сожалению, иссякли как представители прусского имперского проекта в Прибалтике), а не на каких-нибудь «вильных укров». В конце концов и глупцу понятно, что национальная безопасность Прибалтики находится в прямой зависимости от существования или несуществования исторической России. Сказочные «Ингерманландии» и «Украины» своей абсолютной никчёмностью и неспособностью предоставить реальную помощь только способствуют растворению латышей в советском колониальном субстрате и превращению Латвии в колонию EuroUSSR.
Русские националисты признают пользу за любыми проявлениями антикоммунизма в соседних странах и готовы сотрудничать с любыми националистами (за исключением разве что галицких и белорусских сепаратистов, отношение к которым неизменно отрицательное).
Многим непонятен смысл слов «русский пост-апокалипсис». Так вот, классический образец Русского Пост-Апоклипсисиса - это когда национал-коммунисты спорят с галичанской школотой о России. Спорят с умным видом, одни вопят о «русском вожде Сталине и русском СССР», вторые вопят… о том же самом, т. е. о «Сталине - продолжателе антиукраинской политики царей» и т. д. Фактически, Русский Пост-Апокалипсис подразумевает полное отсутствие собственно национально-русской стороны во всех дискуссиях относительно русского настоящего и русского прошлого. Место русских заняли советские мутанты, которые, генерируя тонны советско-патриотического поноса, бесплатно подкармливают галицких русофобов. Белоэмигранты, посвящая 95 процентов полемике с платными и бесплатными агентами сталинского оборончества, оставшиеся 5 процентов уделяли самостийникам и, как можно догадаться, критиковали их с подчеркнуто антикоммунистических позиций. Современные сталинцы от «национализма» 95 процентов свободного времени уделяют срачу со своими братьями по шизофрении, вильными вкраинцами, причём вся аргументация сводится к тому, что «бандеровцы стреляли в спину русской Красной армии» и прочему совковому позорищу (нет, чтобы вспомнить русско-украинскую войну 1919 г. или участие русских фашистов в разгоне Карпатской Сечи в 1939 г.). Остальные 5 процентов времени они по своей народоложеской привычке расписываются в любви к «народу, какой он есть» и клеймят русских антикоммунистов-имперцев за «либерализм», «русофобию» и «народоненавистничество». Дискурс таких «националист», выдержанный в духе «сегодня баба Дуня пёрднула громче обычного. Казалось бы, при чём тут жиды?» становится идеальной мишенью не только для галичан, но и для кого угодно.
Для полной самоликвидации той самой галичанской трололо-школоты (хотя, в отличие от паразитов внутри РФ, это даже не третьестепенный враг, а, как минимум, десятистепенный) русским нужно всего лишь поставить крест на советчине, вырвать позорный советский лист из своей истории, назвать СССР (и ее правопреемницу РФ) государством-оккупантом, провести линию государственности к Российской Империи. Украинские националисты, натренированные на советских патриотах, не в силах противопоставить что-либо внятное русским антисоветским националистам, идейным наследникам Врангеля и Краснова. Строящие свою «нацию» на сетевом троллинге (причём очень жирном), они испарятся ровно в тот момент, когда столкнутся с настоящими русскими, а не жалкой подделкой под них. Русский антикоммунизм гораздо более зубодробителен, нежели украинский - достаточно поверхностный и перетекающий в тупой «антимоскализм». Поэтому единственной преградой к восстановлению русских имперских границ являются сами советские шовинисты, благодаря которым у галичан есть «непрошибаемый» аргумент о «русском коммунизме». Короче, для тупых попытаюсь изложить мысль в максимально примитивном виде: единственный способ лишить галичан их излюбленных приёмчиков - это устраивать ежегодные марши РОНА, открыть мемориалы белых героев и на пожертвования построить памятник антикоммунисту (и антисамостийнику) Краснову.
Только историческая антибольшевицкая Россия сможет отбивать атаки русофобов на свое славное имя. Национал-большевицкая помойка пресловутого «национального государства» лишь усугубит наше положение, даст лишний повод к гноблению русских по всему миру. При национал-большевиках с идеей Русской Империи можно распрощаться навсегда.
Попробуем вывести тезисы из всего написанного выше.
1) Десоветизация русского национального сознания преследует цель возрождения нашей национальной гордости (через создание героического мифа об Освободительной борьбе против международного коммунизма), но никак не ее унижение. Национал-большевиков же мы вовсе не стремимся унизить, мы стремимся их уничтожить как идеологическую группу.
2) Желание заручиться поддержкой правых и традиционных движений родственных народов видится нам благородным. При этом нельзя сравнивать между собой наши старые (до 1917 г.), ныне полностью забывшиеся конфликты с этими народами и сегодняшнюю неосоветскую пропаганду против них.
3) Миф о том, что русские антикоммунисты хотят «разделить Россию на десяток республик», свидетельствует только о разыгравшемся воображении национал-большевиков. По-моему, Великую Россию уже разделил Ленин и Сталин в 20 - 30-е г.
4) Национал-демократия, как ни отрицали того ее «советско-имперские» оппоненты, тоже расположена на левом фланге «националистического» движения, и о ее дружественности исторической России не может вестись речи. Левак-прогрессист-антиимперец Широпаев омерзителен так же, как и левак-прогрессит-«как бы имперец» (но на самом деле враг исторической России, в ней же «немцы правили») Проханов. Единственные, кто имеет профит от этой недоделанной идейки, - сами же советские патриоты, получающие возможность наклеивать ярлык «национал-демократа» на всех кого ни попадя.
5) Только десоветизированное русское движение способно принять капитуляцию украинствующих и литвинствующих. У последних есть аргументы против Сталина и Путина, но нет ничего против достойного Николая II и Корнилова. Аргументы против последних двух приводит украинцев к голимому левачеству и ленинскому антиимпериализму, т. е. в родные для свидомых национал-большевицкие пенаты. Здесь еще можно вспомнить, что во всей Восточной Европе только «украинцы» и «белорусы» пытаются изо всех сил подменить антикоммунизм антирусизмом, набиваясь в друзья и к полякам, и к прибалтийцам, и к хорватам. Идею Черноморско-Балтийского Союза (Украина, Белоруссия, Литва, Латвия, Эстония, Польша) в противовес России впервые высказал глава Белорусского Национального Фронта Зенон Позняк. Так что сведение на нет украинского и белорусского национализмов (хотя белорусский можно не принимать во внимание, ведь только 1 процент населения Белоруссии принципиально говорит на польском воляпуке, гордо именуемом «матчыной мовой», в то время как 99 процентам до лампочки и мова, и БНФ, и Великое Княжество) приведет к сильному понижению уровня русофобии во всей Восточной Европе, ибо главные ее инициаторы уйдут в небытие. Но для этого нам сначала надо выкорчевать национал-сталинистскую бредятину у себя дома.