"...Митрополит Сергий в целом довольно просто определял свое отношение ко всем так или иначе отделившимся от него представителям Русской Церкви. Ведомство Тучкова с конца 1927 года настойчиво требовало от него обрушиться с церковными карами на несогласных с его политикой. И митрополит Сергий не заставил себя долго ждать. Но эти кары нужно было формально обосновать, и в результате с января 1928 года в официальных актах Патриархии всякий раз, когда речь заходила об оппозиции, стало звучать слово «раскол».
(Первым таким актом, по всей видимости, было постановление Заместителя и его Синода № 17 от 12 (25?) января 1928 года по делу епископов Димитрия (Любимова) и Сергия (Дружинина). О епископе Димитрии в этом постановлении было сказано, что он «в своем ослеплении расколом <... > дошел до такого безумия, что один из православных храмов (Спаса на водах) публично назвал храмом сатаны» (Акты... С. 565).
Епископ Димитрий на это ответил: «Свидетельствую моею архиерейскою совестью, что ни в частной беседе, ни публично я таких слов не произносил. Указ рассылается повсеместно, и найдутся люди, которые поверят этой клевете и соблазнятся» («Дело митрополита Сергия». С. 239).
Церковному сознанию активно навязывалась мысль, что между обновленцами и григорианами, с одной стороны, и представителями «правой» оппозиции Заместителю, - с другой, в каноническом отношении нет принципиальной разницы. Окончательно такое уравнивание обновленческих раскольников, григориан и последователей митрополита Иосифа (Петровых), на которых ранее было наложено запрещение в священнослужении, было оформлено в августе 1929 года синодальным постановлением № 1864. Таинства, совершаемые всеми ими, были объявлены недействительными.
При этом нужно заметить, что «иосифляне» были далеко не последними, кого Заместитель запрещал в священнослужении. В 1930 году им был запрещен первый, согласно завещанию святого Патриарха Тихона, кандидат в Местоблюстители - священномученик митрополит Кирилл (Смирнов); в 1931 году- управляющий русскими церквями в Западной Европе митрополит Евлогий (Георгиевский); в 1933 году - митрополит Северо-Американский Платон (Рождественский); в 1934 году- Первоиерарх РПЦЗ митрополит Антоний (Храповицкий) и другие карловацкие иерархи. Все они после этого, согласно логике постановления № 1864, должны были считаться безблагодатными, подобно обновленцам. В 1931 году в «Журнале Московской Патриархии» была опубликована статья митрополита Сергия «Отношение Церкви Христовой к отделившимся от нее обществам», в которой он после тонких рассуждений о возможности действия благодати у инославных замечал: «Обновленческая, и григорьевская, и им подобные современные иерархии, несомненно, берут свое начало от православных архиереев; само производство хиротонии не вызывает в большинстве случаев особых возражений. Однако после запрещения, наложенного на вождей нового раскола, мы признаем эти иерархии безблагодатными и Таинства их недействительными (кроме крещения). Поэтому рожденных в этих обществах мы принимаем чрез миропомазание. <... > В таком же положении находятся и заграничные расколы, например Карловацкий"...
Мазырин Александр, иерей. Высшие иерархи о преемстве власти в Русской Православной Церкви в 1920-х - 1930-х годах. - М.: Изд-во ПСТГУ, 2006. Введение.
http://krotov.info/history/20/1920/mazyrin_01.htm