Почему фармацевтическое лобби блокировало разработку и одобрение лекарств для лечения Ковид-19
На протяжении прошлого года все мы были свидетелями того, как в печати, в том числе и специальной медицинской, появлялись обнадеживающие материалы о достаточно недорогих и эффективных методах и средствах лечения больных Ковид-19 а затем с завидным постоянством появлялся шквал публикаций, опровергающих эти данные. В чём же причина
этого? Только ли в том, что "вирус не лечится?"?
30 января New York Times опубликовала статью «Как прекратились поиски методов лечения COVID-19». В статье оплакивали тот факт, что «почти год пандемии коронавируса, тысячи пациентов умирают каждый день в Соединенных Штатах, до широкомасштабной вакцинации еще несколько месяцев, а у врачей очень мало лекарств для борьбы с болезнью».
Согласно Times:
«Правительство вложило 18,5 млрд долларов в вакцины[Это только часть средств, потраченных на разработку и организацию производства- прим.] - стратегия, которая привела к созданию по крайней мере пяти вакцин с рекордной скоростью. Но его инвестиции в лекарства были намного меньше, около 8,2 миллиарда долларов, большая часть из которых досталась всего нескольким кандидатам, таким как моноклональные антитела.
«В результате многие многообещающие препараты, которые могли остановить болезнь на ранней стадии, называемые противовирусными, были оставлены без внимания. Их испытания зашли в тупик потому, что исследователи не смогли найти достаточного финансирования ».
В статье также отмечалось, что во многих случаях «исследователи были предоставлены самим себе и не смогли начать испытания без поддержки федерального правительства или фармацевтических компаний».
Статья в Times была информативной, но не дала ответа на самый простой и важный вопрос: почему это произошло?
Ответ на этот вопрос довольно прост.
В интервью MSNBC от 16 марта, проведенное Рэйчел Мэддоу с доктором Яном Липкиным, директором Центра инфекций и иммунитета Колумбийской школы общественного здравоохранения говорится,
«Мы не так много инвестируем в испытанные и настоящие классические методы, перепрофилируя лекарства и стратегии, которые уже доказали свою эффективность. Большая часть наших инвестиций вкладывается в более привлекательные новые вещи, которые можно запатентовать».
Иначе говоря, что приоритеты в борьбе с пандемией определяются желанием создать новые патенты и, в свою очередь, новые прибыли.
Национальный институт аллергии и инфекционных заболеваний США (NIAID) в партнерстве с Moderna начал разработку новой вакцины до того, как в США был зарегистрирован первый случай COVID-19.
Первая партия вакцины Moderna была изготовлена в течение 42 дней с момента получения компанией генетической информации о коронавирусе.
NIAID, который работает при Национальном институте здравоохранения (NIH) и возглавляется доктором Энтони Фаучи, является совместным держателем патента с Moderna на вакцину COVID. За счет гонораров агентство и сотрудники включая самого Fauci получают огромные выплаты.
Годовой отчетУправления трансфера технологий NIH за 2014 финансовый год объясняет, как роялти, собранные от продаж продуктов, в первую очередь лекарств и биопрепаратов, составили 84% от 138 миллионов долларов роялти, собранных NIH в 2014 году. Три самых продаваемых продукта используют технологию, лицензированную NIH. В том же году были представлены новый ингибитор протеазы для лечения ВИЧ-1, вакцина Merck's Gardasil и Synagis от AstraZeneca, моноклональные антитела для лечения респираторно-синцитиального вируса (RSV) у младенцев.
В декабре 2020 года Управление по санитарному надзору за качеством пищевых продуктов и медикаментов США (FDA) одобрило вакцины Moderna и Pfizer COVID для экстренного использования в США. Затем секретарь Министерства здравоохранения и социальных служб США сделал официальные заявления об использовании вакцин Moderna и Pfizer в чрезвычайных ситуациях.
Разрешение FDA на использование в чрезвычайных ситуациях открыло путь для NIAID и доктора Fauci, чтобы начать "обналичивать" вакцины.
Ответ на вопрос, почему влиятельные чиновники от медицины всячески препятствовали разработке,
исследованию и, тем более, одобрению каких либо методов лечения Ковид кроется в правилах FDA для одобрения лекарств, включая вакцину COVID, для экстренного использования. Раздел 564 §360 Федерального закона о пищевых продуктах, лекарствах и косметических средствах гласит, что комиссар FDA может разрешить использование неутвержденных медицинских продуктов или несанкционированного использования одобренных медицинских продуктов в экстренных случаях для диагностики, лечения или предотвращения серьезных или жизненно важных заболеваний только в том случае, если «нет адекватной, одобренной и доступной альтернативы продукту для диагностики, предотвращения или лечения такого заболевания или состояния».
Другими словами, если невакцинные терапевтические средства против COVID, такие как витамин C, витамин D, цинк или недорогой протокол лечения, разработанный Front Line COVID-19 Critical Care Alliance, были бы одобрены в качестве эффективных методов лечения COVID, экспериментальная мРНК Moderna и вакцины Pfizer не подлежали бы разрешению FDA на экстренное использование.
Вместо этого Moderna и Pfizer должны были бы пройти обычную процедуру лицензирования вакцин, включая более обширные испытания на безопасность. Это заняло бы больше времени и, возможно, привело бы к проблемам безопасности, которые могли бы помешать их утверждению. Любой сценарий снизил бы прибыль NIAID и производителей вакцин и поставил бы под угрозу миллионы долларов которые они должны были получить в качестве роялти.
Само собой, что в этом случае фармкомпании и их инвесторы не досчитались бы миллиардов. Но без
высокопоставленных чиновников, участвующих в их прибылях, сделать это было бы весьма затруднительно,
если вообще возможно.
И я не касался здесь других аспектов ускоренного внедрения экспериментальных мРНК вакцин.
Об этом я писал уже раньше.
Вакцинация от короновируса или генная модификация человека?
ДНК вакцины и трансгуманизм
Скотный двор как прообраз будущего