Салют
Рассказ о бездарно проебанной юности.
Вот, за окном салют стреляет. Праздник у кого-то. А я простужен и валяюсь дома, изредка вставая с кровати за чаем и на мирный боевой пост, сидя на котором нет необходимости прятать сигарету в рукав, туда же выдыхая дым. Диалоги еще веду, в основном на современный лад - печатные, онлайновые.
- А почему бы, - думаю, - рассказ какой не написать?
И писать-то, понимаю, не о чем особенно. Байки травить? Так они уж сто раз перетравлены. Придумывать? Так этого я не умею, хреновый из меня, прямо скажем, выдумщик. И уже совсем, было, отказался от марания нетронутого снежного пространства текстового файла, как вдруг накатило. Вспомнил, значит, историю давнюю.
Вышел, помню, из типографии. Зарплату за неделю получал. Нет-нет, какой к чертям рабочий класс, так, подрабатывющее студенчество первого курса. Ходили, как дебилы, с сумками, полными газет, и орали:
- Столичных газет много, "Столичная газета" - одна!
О Столичной водке тогда известно было мало, ввиду её чрезмерной дороговизны. Так продолжалось не более одной недели, потом меня научили выкидывать газеты в тихие углы, пить вместо работы и клеить таких же, как мы, недоразвитых посетительниц вечерних столичных улиц, кому из "Столичных" ближе все-таки не газета. В тот вечер, как сейчас помню, тоже салют громыхал. Две бутылки "Салют, Златоглавая" в рюкзаке, баклажки с "очком", наверняка, ибо какой досуг у дебила - без баклажки? "Главспирттрест и "Нести" - веселее вместе" тогда не существовало, а если бы и изобрели указанные чудные напитки к тому моменту, все равно, казалось бы неприкрытой роскошью и даже транжирством.
Дальнейшие передвижения не поддаются описанию, ибо поспорил бы я с клерикалами о непостижимости путей. Непостижимее путей, чем у молодого ужратого фаната я в этой жизни, признаюсь, не встречал...Ну, дрались, наверное, с кем-нибудь в метро. Чем еще заняться скучным будничным вечером? А может, и не дрались - такое тоже случалось, но реже.
Главшпаном в те деньки был у нас зашкварившийся позднее некий Николай Ш. Про него сейчас могу сказать лишь одно: у парня явно присутствовал синдром "инверсивного говна" (или "негатив говна"). Это когда человек сам по жизни говно, но, обладая вышеуказанным синдромом, наоборот, считает говном всех окружающих. Получается как бы вывернутая наизнанку вселенная в одном отдельно взятом организме. Тогда мы в таких тонкостях не разбирались, поэтому и согласились поехать в "Парк-Авеню Диско", потому что там доступные телки и всегда можно попиздиться. Хотя какие телки, кому я вру.
И вот:
Поднимаемся по эскалатору. Все - впереди, ступенек на сто. А я, еще один товарищ и моя многострадальная сестра только зашли. Навстречу ехали два паренька, фанатской, как говорится - а тогда говорилось "кежуальной" - наружности. Ну я, не будь дураком, и спросил их грозно:
- Кто такие, - и для массивности добавил в конце, - блядь?!
Пареньки посмотрели, да проигнорировали просьбу. Зато их дружки, человек в тридцать, не попавшие в мой радиус обзора ранее, превратились в отряд кровожадных нинзей. Круша плафоны, они перепрыгнули в наш поток, словно спелые яблоки после пинка дереву. Я вмиг ощутил себя Эйнштейном, даже круче! Изобрести, конечно, ничего не успел, но яблоками засыпало по самое не балуйся.
Смешно, конечно, было вспоминать, как эскалатор ехал вверх, моя туша, с задранной курткой ехала вниз, а вокруг меня штук шесть яблок-нинзя отрабатывали технику избиения лежачего. Остановила жалостливая служительница эскалатор, нинзи кинули шар невидимости и испарились, а я поднялся и пешком пошел на улицу. Честное слово, лучше б до самого верха били - лежа не так устаешь, как идя полупьяным толстяком по стоячему эскалатору. И ведь хоть бы на секунду расстроиться, опечалиться...Нет! Через минуту мы уже вырабатывали моментальный план мщения обидчикам. И придумали. Поехали по домам или кто куда. Там, на районе, в подъезде, я нажрался до остервенения - потому что злой, потому что расстроен - и пошел домой.
Ах, да! Как я мог забыть! Куртке было неделя от роду, а разошлась она по шву от рукава до пояса, будто в ней лет восемь лес рубили. Мама, конечно, была несказанно рада. Ох, как рада была мама! Характер правдивого себе во вред парня я уже тогда начал показывать, поэтому, когда мама показывая на куртку и на оцарапанную рожу, спросила:
- Что это?! - Скорее всего, имело место менее приличная тирада, но это же мама, она не умеет ругаться бранными словами. Я и ответил:
- Кони избили на эскалаторе.
Кажется, уже с тех дней мне перестали верить, что я в дни матчей иногда прихожу со следами ласковых касаний копыт и рассказываю про агрессивных пьяниц, случайные удары о поручень в метро и так далее. Так вот, о характере. Я, вместо того, чтобы смирно лечь спать, взял куртку, замечу, синтетического материала, нити шелковые обычные - и начал зашивать раны. С утра, конечно, самому смешно было видеть результат, но тогда, вечером, я чувствовал себя чуть ли не диссидентом в квартире тиранов, чуть ли не борцом за справедливость, незаслуженно оскорбленным.
А на спине стройными красными полосами красовались тем временем следы от рифленых ступеней. Словно граблями прошлись по гладкой земле. И долго еще красовались, напоминая о том, что маме иногда лучше наврать - меньше проблем будет.
Записал я рассказ и пошел, как старик, шаркая ногами по линолеуму, заварить себе ромашки с чабрецом. Ромашки - для успокоения нервной системы, чабреца - для выведения мокроты. Снабдил это все лимоном, медом. Лег на кровать, смотрю в инстаграм и, окунувшись в неглубокое прошлое одними кончиками пальцев, думаю:
- Хоть и наврал большую часть, а ведь какой же дурак был, чесслово!
Но жизнь не спидометр - километры не скрутишь.