Быть долбоебом
Порой флешбеки приходят оптом, наслаиваются друг на друга, толкаются даже, выпятив грудь, чтобы поскорей внимание обратили.
Типичная тупка на въезде в Москву по Ярославке, светофор на Малыгина. Красный свет. А слева - бойлерная, тоже отчасти красная, около которой валяется лишенная кабеля катушка. И началось. Глубокий вдох смеси воздуха и паров прошлого засосал прямо в проекторную мозга киноленту с идиотскими историями, коих в моей жизни скопилось увесистое количество.
Увидел, как ездил по работе, глядел на эту бойлерную и отчаянно хотел нанести небольшой макияж нарисованной на ней негритянке в поварском колпаке. Большая такая негритянка, во всю ширину, да в высоту метра два. Потом как-то собрались случайно, имея под крупом автомобиль и много бесполезного времени.
И начинает наслаиваться, как льдины на вешней реке, картина на картина, усмешка на усмешку.
Ведь в тот вечер мы сперва решили заехать перекусить и выбрали "Ростикс" у станции Бибирево. Проезжая мимо метро, увидели с десяток пьяных квадратно-сумочных малолеток, оголтело что-то заряжающих. Объехали торговый центр, подкатили к закусочной, тогда и разобрали, что они, разделившись на две части пытаются перекричать друг друга, параллельно прихлебывая разбавленный пивной концентрат из пластиковых тар. Одни за парно-, другие за непарнокопытных. Двое, изображая Пересвета с Челубеем, держались за плечи друг друга в стороне от основного войска. Ну обычно дело, районное.
- Странно, - сказал Сева, - Орут уже минут десять, а пиздюлей еще не получили.
- Так на районе же, - ответил я.
- Ну и что? Ты район этот плохо знаешь, Димон. А я тут все детство провел. Странно, отвечаю.
Забегаловка оказалась безвременно почившей в перерыве на ночь, мы развернулись и обогнули торговый центр в обратном направлении. Когда ехали по дороге мимо выхода из метро, там уже никто не пел. Кто-то поднимался с колен, кто-то сверкал пятками на горизонте, а буквально перед нами бодренькко перешли дорогу двое парней с широкими улыбками, активно жестикулирующие и стреляющие глазами по сторонам.
- Ну! Что я тебе говорил? - Возликовал Сева. - Это же Алтушка!
Потом я в компании АА стоял на шухере, а парни доводили рисунок до ума. А уже нескоро, еще более потом, в интернете нашелся автор произведения и ругался на нас, обзывал тупыми нациками, мудаками или чем-то подобным. Такое ощущение, что наши деды воевали под Сталинградом, а старшие братья под Гудермесом за то, чтобы негритянок рисовали на бойлерных.
В тот вечер не было никакой катушки. Зато в это утро на светофоре - была. И еще однажды была, недалеко от славного города Покров, куда мы, направляясь в город-герой Пермь, добрались всего за сутки. Сейчас прозвучит банальное и смешное, хотя ничего смешного в этом я не вижу, это стыдно должно быть: "всех подробностей я не помню". Но ехать определенно устали. А тут катушка. И вот, при поддержке старого штакетника, валяющихся деревянных обломков человеческих жизней, устроился внезапно перфоманс в виде костра сродни пионерскому. Только не в лесу и не ночью. Нельзя сказать, что мы замерзли, ведь на дворе был, хоть и не май, но и не ноябрь месяц, да и жидкости для разжигания внутреннего чудо-калорифера "Буллерьян" в каждом находилось предостаточно, однако что-то внутри каждого ультраса сия феерия грела безусловно. Потом я разговаривал с сотрудниками дпс. В несколько вольной форме устно доложил, что их дело заниматься поборами на дорогах, а не за кострами около проезжей части следить. Вот, мол, пусть приедут соответствующие органы, они пусть и ругаются, а вы, мол, продолжайте стоять на страже безопасности дорог. Цитата не точная, но практически слово в слово. Потом было отделение непосредственно в городе Покров, колбаса и специально подготовленная "Кока-кола", переданная нам сочувствующими коллегами по цеху прямо в камеру. После получения такого жирного грева мы отказывались выходить, так как "еще осталось, начальник". И туман тогда был, и была темнота, случайная или намеренная, ведь некоторые особенно болезненные моменты вспоминать не хочется.
А потом загорелся зеленый, я выдохнул картинки с прошлым и поехал дальше. Такой воспитанный, улыбчивый, голубоглазый. И не скажешь ведь, что хватает ума страдать такой хернёй.
А я что?
А по мне так это тоже искусство - быть долбоебом.
26/07/12 12:22
Дома.
Типичная тупка на въезде в Москву по Ярославке, светофор на Малыгина. Красный свет. А слева - бойлерная, тоже отчасти красная, около которой валяется лишенная кабеля катушка. И началось. Глубокий вдох смеси воздуха и паров прошлого засосал прямо в проекторную мозга киноленту с идиотскими историями, коих в моей жизни скопилось увесистое количество.
Увидел, как ездил по работе, глядел на эту бойлерную и отчаянно хотел нанести небольшой макияж нарисованной на ней негритянке в поварском колпаке. Большая такая негритянка, во всю ширину, да в высоту метра два. Потом как-то собрались случайно, имея под крупом автомобиль и много бесполезного времени.
И начинает наслаиваться, как льдины на вешней реке, картина на картина, усмешка на усмешку.
Ведь в тот вечер мы сперва решили заехать перекусить и выбрали "Ростикс" у станции Бибирево. Проезжая мимо метро, увидели с десяток пьяных квадратно-сумочных малолеток, оголтело что-то заряжающих. Объехали торговый центр, подкатили к закусочной, тогда и разобрали, что они, разделившись на две части пытаются перекричать друг друга, параллельно прихлебывая разбавленный пивной концентрат из пластиковых тар. Одни за парно-, другие за непарнокопытных. Двое, изображая Пересвета с Челубеем, держались за плечи друг друга в стороне от основного войска. Ну обычно дело, районное.
- Странно, - сказал Сева, - Орут уже минут десять, а пиздюлей еще не получили.
- Так на районе же, - ответил я.
- Ну и что? Ты район этот плохо знаешь, Димон. А я тут все детство провел. Странно, отвечаю.
Забегаловка оказалась безвременно почившей в перерыве на ночь, мы развернулись и обогнули торговый центр в обратном направлении. Когда ехали по дороге мимо выхода из метро, там уже никто не пел. Кто-то поднимался с колен, кто-то сверкал пятками на горизонте, а буквально перед нами бодренькко перешли дорогу двое парней с широкими улыбками, активно жестикулирующие и стреляющие глазами по сторонам.
- Ну! Что я тебе говорил? - Возликовал Сева. - Это же Алтушка!
Потом я в компании АА стоял на шухере, а парни доводили рисунок до ума. А уже нескоро, еще более потом, в интернете нашелся автор произведения и ругался на нас, обзывал тупыми нациками, мудаками или чем-то подобным. Такое ощущение, что наши деды воевали под Сталинградом, а старшие братья под Гудермесом за то, чтобы негритянок рисовали на бойлерных.
В тот вечер не было никакой катушки. Зато в это утро на светофоре - была. И еще однажды была, недалеко от славного города Покров, куда мы, направляясь в город-герой Пермь, добрались всего за сутки. Сейчас прозвучит банальное и смешное, хотя ничего смешного в этом я не вижу, это стыдно должно быть: "всех подробностей я не помню". Но ехать определенно устали. А тут катушка. И вот, при поддержке старого штакетника, валяющихся деревянных обломков человеческих жизней, устроился внезапно перфоманс в виде костра сродни пионерскому. Только не в лесу и не ночью. Нельзя сказать, что мы замерзли, ведь на дворе был, хоть и не май, но и не ноябрь месяц, да и жидкости для разжигания внутреннего чудо-калорифера "Буллерьян" в каждом находилось предостаточно, однако что-то внутри каждого ультраса сия феерия грела безусловно. Потом я разговаривал с сотрудниками дпс. В несколько вольной форме устно доложил, что их дело заниматься поборами на дорогах, а не за кострами около проезжей части следить. Вот, мол, пусть приедут соответствующие органы, они пусть и ругаются, а вы, мол, продолжайте стоять на страже безопасности дорог. Цитата не точная, но практически слово в слово. Потом было отделение непосредственно в городе Покров, колбаса и специально подготовленная "Кока-кола", переданная нам сочувствующими коллегами по цеху прямо в камеру. После получения такого жирного грева мы отказывались выходить, так как "еще осталось, начальник". И туман тогда был, и была темнота, случайная или намеренная, ведь некоторые особенно болезненные моменты вспоминать не хочется.
А потом загорелся зеленый, я выдохнул картинки с прошлым и поехал дальше. Такой воспитанный, улыбчивый, голубоглазый. И не скажешь ведь, что хватает ума страдать такой хернёй.
А я что?
А по мне так это тоже искусство - быть долбоебом.
26/07/12 12:22
Дома.