И снова Гражданская
Вот и продолжение. На дворе у нас весна 1919 г. и…
Чем же заняты в это время большевики Святицкой и Бельской волостей? Из реальных дел приходит на ум только распределение нарядов на подводы для Красной Армии. В Святицах даже приняли решение о наведении порядка в этой сфере, подводы можно было давать только с разрешения деревенских советов, которым поручалось составить списки нарядов на подводы и установить очередь. Причём наряд должен даваться минимум за 2 дня до представления подводы. Разумеется, на практике ни о какой организации речи не было. Представитель Управления снабжения 3-й армии в волости требовал столько подвод и в такое время, когда ему было надо, невзирая на наряды. Мужики, конечно, ворчали, но реальных случаев саботажа не зафиксировано - власть себя показала, и всем было ясно, что бывает за такое.
Сами большевики с подводами, конечно же, не ездили - у них была масса других дел. И первейшим из них была борьба с самогоноварением (или как его называли в вятских землях "кумышковарением" от названия удмуртского самогона-кумышки). Да уж, все годы своего существования Соввласть боролась с "зелёным змием" - в итоге победил змий:)
Святицкий волостной съезд принял решение о принятии "самых экстренных мер к прекращению кумышковарения в волости и винновых подвергать самым суровым мерам вплоть до расстрела". С привлечением особого отдела Реввоенсовета 3-й армии регулярно организовывались обыски у подозреваемых, с конфискацией кумышки и передачей её на санитарные цели. На этом регулярно попадались даже большевики. Но деревня, как пила, так и продолжала пить.
Волостные власти пытались заниматься социалкой, а именно помощью семьям ушедших в Красную армию. Как? Распределением нарядов среди остальных крестьянских семей, чтобы они обрабатывали земли красноармейцев.
Организация коммун ограничилась лишь устройством митингов по деревням. Реально одну коммуну организовали в Бельской волости путём "инициативы снизу", но большевики быстро прикрыли её, когда выяснилось, что её организатор был левым эсером, что подтвердилось обнаружением у него большого количества соответствующей литературы. Правда, "шили" ему дело по спекуляции. А всех спекулянтов по военным законам нет, не расстреливали, а мобилизовали в трудовое ополчение - рыть окопы и прочее. Короче коммуну развалили, организатора отправили в Глазов, в уездное ЧК, где все обвинения с него были сняты.
Ещё большевики боролись за права женщин. Святицкие большевики постановили "всякую куплю и продажу женщин и девушек отменить навсегда" и установили за такое дело штраф от 500 до 3000 руб.
Ну а, прежде всего, занимались агитацией. Благо в неделю получали 10-12 наименований пропагандистской литературы от уездного комитета. Кстати, это были не труды классиков марксизма-ленинизма (партию большевиков в то время возглавляли ещё не дебильные маразматики), а простенькие популярные брошюрки Павловича, Ярославского и других популяризаторов ленинского учения, а так же брошюры по истории Великой Французской революции, Парижской Коммуны, Интернационала и прочего. Для несения их в массы в Святицах постановили, чтобы "весь учительский персонал и вся интеллигенция" "в свободное время читали в деревнях лекции", а позднее даже решили "произвести мобилизацию грамотных и каждый грамотный должен в неделю по одному дню читать для других книги"
Разумеется, с завидной регулярностью устраивались митинги. С флагами, плакатами, лозунгами, речами и хоровым пением революционных песен. Лозунги были самыми простыми, без всякой столичной зауми - "Да здравствует власть мозолистых рук!", "Смерть Колчаку и всем белым!" и т.п. В Бельской волости даже попытались организовать Народный дом имени Свердлова, конфисковав под это дело дом местного богача и объявив подписку среди крестьян, но в итоге всё заглохло.
Колчак меж тем приближался. В середине марта 1919 г. в волостях принимают решения об эвакуации всех приверженцев советской власти, в связи с чем создают эвакуационные комиссии. В Святицах выпустили листовку "что если кто из кулаков посягнёт на жизнь семьи эвакуируемых лиц. По возвращению на место власти советов будет подвергнут наказанию". Было решено "над всеми гражданами волости сделать самый усиленный надзор" и подготовить к вывозке из волости весь хлеб. Вся деревенская беднота до 30 лет и сочувствующие записывались в добровольные отряды. Но оружия им не дали, хотя большевики не раз просили уездный комитет выдать оружие, ибо его отсутствие, как записано в документе, "неблагоприятно сказывается на психике членов ячейки, находящихся в прифронтовой полосе". Уком не давал, тогда бельские большевики попросили у Реввоенсовета 3-й армии оружия и портреты. Дали только портреты:)
К середине апреля 1919 г. угроза захвата волостей Колчаком отпала и большевики вернулись к митингам.
Было ли сопротивление? Разумеется, было. И, разумеется, как это и бывает во все времена и во всех странах, против новой власти выступал не "народ-богоносец" (он-то предпочитал помалкивать), а "гнилая интеллигенция". Бельские большевики встретили серьёзного противника в лице учительниц местной школы, которые игнорировали все их решения об изъятии учебников духовно-религиозного содержания, устройстве по деревням чтения советских брошюр и газет. Заводилой была учительница Фокина, которая вопреки всем распоряжением сверху, продолжала преподавание Закона Божия, а занятия в школе начинала и заканчивала общей молитвой с учениками. Содержание одной из них сохранилось в документах - "Спаси Господи и помилуй великаго господина нашего святейшего патриарха Московского и Всея России Тихона, преосвященнейшаго Никандра, епископа Вятского и Слободского. Господи, сохрани их и помилуй на многие лета". Последней каплей стало то, что учительница Фокина демонстративно не явилась на собранный большевиками волостной учительский съезд, отправившись вместо этого молиться в местную церковь. После чего большевики решили арестовать Фокину и трёх других учительниц и отправить их в Глазов, в уездное ЧК. Дальнейшая их судьба неизвестна. В расстрельных списках, публикуемых в советских газетах, их не было. С другой стороны, вся эта история совпала с занятием Глазова на короткое время колчаковскими войсками. Поэтому могу предположить два варианта их судьбы: чекисты по-быстрому расстреляли их перед бегством из Глазова или не расстреляли, и тогда их освободили колчаковцы, и они покинули Вятский край вместе с отступающими белыми.
Что же касается судьбы местных большевиков, то в мае 1919 г., в связи с наступлением Деникина, была объявлена мобилизация 50 % членов партии на фронт. И в Святицкой и в Бельской волости план был заметно перевыполнен - многие, как председатель волостного совета - матрос Пасынков, которого очевидно достала такая работа, записались добровольцами сверх плана. После этого в обеих ячейках осталось по несколько человек. А в июне 1919 г. волости престали быть прифронтовой зоной и ячейки просто прекратили своё существование. Жизнь в селе вернулась в обычное русло. Как ехидно заметил военный комиссар Глазовского уезда, "из прифронтовых волостей уезда не успели ещё выйти действующие части, как оттуда уже начинают поступать сообщения, что "в волости всё тихо и спокойно".