Чтение в субботу вечером - о рождении "пятой колонны"
Небольшой отрывок из недавней статьи Педро Барбадильо, посвящённой 85-летию расстрелов в Паракуэльосе, рассказывающий о рождении термина "пятая колонна", который подарила миру Испанская Гражданская.
В такой атмосфере страха и пораженчества и родился термин "пятая колонна". Согласно Хулиусу Руису (El terror rojo: Madrid 1936) впервые данный термин употребила Долорес Ибаррури в "Мундо Обреро" 3 октября 1936 года в статье, которой она отреагировала на избрание Франко генералиссимусом.
В ней утверждалось, что на вопрос журналистов, какая из его четырёх колонн первой войдёт в Мадрид, генерал Мола ответил, что пятая, та, что внутри города, и будет первой. Закончила статью Пассионария своим типичным призывом: "Этот враг должен быть немедленно уничтожен".
Через несколько дней газета 5-го полка "Милисия Популар" устами комиссара подразделения, итальянца Витторио Видали сообщила больше подробностей: "Генерал Мола был достаточно снисходителен, чтобы указать нам на то, где находится враг… "Пятая колонна" - это конгломерат всех элементов, которые до сих пор сидят в засаде в Мадриде, людей, сочувствующих врагу или "нейтральных", против которых наши власти должны принять соответствующие меры".
Но действительно ли генерал Мола, знавший толк в пропаганде и манипулировании массами, так откровенно раскрыл существование сотен союзников, скрывающихся в стане врага?
Руис утверждает, что нет абсолютно никаких доказательств авторства Молы. Поскольку выражение "пятая колонна" впервые появилось в коммунистической газете "Мундо Обреро" сразу после падения Толедо, оно скорее всего было и придумано коммунистами, "для создания эффективного пропагандистского оружия в борьбе с внутренним врагом". Вполне возможно, автором был кто-то из находившихся в то время в Мадриде советских журналистов - Михаил Кольцов или Илья Эренбург.
Наиболее полное исследование "пятой колонны" в Мадриде, проведённое Хавьером Серверой (Madrid en guerra. La ciudad clandestina), доказывает, что до конца 1936-го в столице не существовало никакой подпольной организации, контактировавшей с франкистами. Более того, сам Мола 7 ноября приказал своей разведке попытаться выяснить, существуют ли в Мадриде "какие-то организации, на которые мы можем опереться". Весьма странное распоряжение для человека, уже объявившего о существовании подобных организаций.
Мола погиб в июне 1937-го, так и не подтвердив и не опровергнув, произносил ли он эту фразу, приписанную ему коммунистической пропагандой. Но это выражение пришлось удивительно ко двору режиму Народного фронта. Оно оказалось подобно спичке, брошенной в бочку с порохом. Обвинение в "пятиколонничестве" стало столь же стандартным, как в СССР тех лет обвинение в "троцкизме".