Мой конкурсный текст
Получилось что-то вроде антиутопии.
Искупительная жертва
Уже через мгновение после пробуждения он ощутил, как волна зябкого тягучего одиночества прокатилась по телу и сдавила горло. Он потрогал лежащую рядом подушку. Та была пустой и холодной. Как и вчера, и позавчера, и уже много недель...
Так начиналось каждое утро его новой жизни, в которой установился свой календарь. Точкой отсчёта в нем стал день ухода жены.
Артур встал с постели, как всегда невыспавшийся, с измятой пустотой в голове, механически переполз к компьютеру. Руки сами запустили программу, в окно «Код объекта» привычно ввели данные жены. Ничего нового: она вовремя пришла в своё агентство, на обед не выходила, после работы зашла в ближайший супермаркет, вот села на 208-й автобус, в 19:50 домовой иридосканер по улице Кленовой дом 8 пропустил её в квартиру 234, и до сего времени объект находится там. Хозяйка квартиры - госпожа Свенсон, добропорядочная пожилая дама, вдова горного инженера.
Нет, уж лучше бы жена изменила, ушла к другому. Тогда он, возможно, научился бы даже ненавидеть её.
А так ненавидеть можно было только себя. Её же - только пожалеть. Потому что так и не смогла понять и принять: это дело его жизни - разработать, продвинуть, вдохнуть жизнь в Систему. Не для себя, для людей. Мечта многих предыдущих поколений: в ней безопасность и комфорт для всех законопослушных граждан. И для неё, и для сына тоже…
Артур вяло пролистал сайты, которые вчера посещала жена, задерживаясь только на оставленных ею комментариях. Зачем-то заглянул в свою почту. Не особенно надеясь, что там может оказаться что-то для него лично. И вдруг… Дэнни!
Это было первое письмо от сына с тех пор, как он уехал на учебу. Горячее и влажное защипало в носу, предательски подобралось к глазам.
«Должен сообщить, что решил взять мамину фамилию. Потому что не хочу иметь с тобой ничего общего. Дэн»
Вот так… Даже без «папа» и без «привет». Хотя, а зачем теперь?
Артур очнулся в кафе, где в своей новой жизни после ухода жены приспособился завтракать, скорее по привычке, чем по необходимости.
Официант легонько тряс его за плечо:
- Сэр?
Артур выпустил из рук чашку с давно остывшим кофе.
- Да, всё в порядке.
Он послушно взглянул в платежный иридоскан-терминал, дождался, когда Система идентифицирует его по радужной оболочке глаз, соединится с его банковским счетом и выдаст сообщение:
«Платеж в сумме $29 проведен успешно». И меленько ниже - дата и время платежа, номер терминала. На всё ушло несколько секунд.
«Система работает», - без прежнего удовольствия отметил Артур.
До офиса он добрался с большим опозданием. Подставил глаза для сканирования. Система опознала его и послушно распахнула двери конторы перед штатным сотрудником.
И вдруг Артур почувствовал, что не может переступить этот порог. И не существует в мире такой силы, которая заставит его это сделать. Ни сейчас, ни потом. Ни-ког-да.
Прочь, прочь отсюда! Куда угодно, только бы подальше…
Похоже, он долго блуждал по улицам, прежде чем из удушливого города ноги вывели его в парк. А там правила осень - сухая и прозрачная до неосязаемости.
Совершенно обессиленный, Артур опустился на аккуратно постриженный и потому всё еще зеленый газон, лёг на траву и уставился в высокое небо, расчерченное изящными штрихами перистых облаков и забранное в золоченую раму из осенних деревьев.
Это всё, конец. Он никому не нужен - ни жене, ни сыну, ни самому себе, если разобраться. Ни даже Системе - она полностью выпотрошила своего создателя и зажила собственной жизнью, в которой Артур такой же «объект», как и все остальные.
Ему вспомнился последний разговор с сыном, когда тот, едва закончив колледж, заявил, что уезжает из дома. Навсегда, потому что не может жить под одной крышей с создателем Системы. Тогда Дэн кричал в запале:
- Вы натыкали своих поганых шпионов-иридосканеров где ни попадя! Даже в общественный сортир нельзя сходить бесконтрольно. Скажи, неужели вам так важно знать, кто, когда и где посрал?
- Сынок! Ну, зачем ты так? В общественных туалетах стоят обычные платежные терминалы. Это же удобно, проводить все платежи через Систему - полностью отпали проблемы, связанные с изготовлением и хождением бумажных денег и пластиковых карточек, которыми пользовались раньше. Радужная глаз - это и удостоверение личности, и пропуск, и платежное средство, которое всегда с собой, и никто его не подделает и не похитит…
- Ага, и ещё очень удобно отслеживать все перемещения, кто с кем и когда, и приобретения, когда и где они сделаны. Папа, Система слишком много на себя взяла! Для неё не существует никаких прав человека на личную жизнь, на хоть какую-то тайну. Перед ней мы все как лабораторные тараканы в стеклянном ящике: голенькие и босенькие. Про нас известно всё, вплоть до содержимого кишок!
- Ну и славно! Мы добились того, что до сих пор не удавалось никаким государственным органам в прошлом: полностью исключен оборот противозаконных товаров и услуг, ни один цент налогов не пройдет мимо казны. Благодаря Системе в нашем обществе не осталось места для коррупционеров, воров, преступников, нелегалов, террористов, грязных бродяг. Они просто не могут с ней сосуществовать!
- Твоя Система не оставляет места для нормальных адекватных людей! Вы расставили сети с такой мелкой ячеёй, что через неё не просочится даже младенец! Он едва родился, только открыл глаза, а уже бац! - его радужка лежит в базе данных. И всё, человек в Системе!
- Ничего, целее будет.
- Вы душите личную свободу человека. Система взяла под контроль абсолютно всё. Это уже не контроль, папа, а тотальная слежка!
- Ради безопасности можно потерпеть. Система защищает законопослушных граждан от всевозможных асоциальных элементов.
- А кто решает, что человек асоциален? Система? На каком основании?
- Честному человеку нечего скрывать!
- Папа, как ты не понимаешь! Однажды Система почему-то решит признать тебя асоциальным, и ты никак не сможешь доказать ей обратного! Только подвернется случай - Система сожрет и тебя! И не подавится!..
- Да, пока возможны сбои и ошибки, ещё есть, над чем работать. Но статистикой доказано, что до Системы преступность была на порядки выше! Тогда просто на улице могли ограбить или даже убить.
- А теперь все эти функции успешно взяла на себя Система! Папа, и ты во всём этом участвуешь! Да как ты можешь! Как ты смеешь!.. - возмущенно кричал тогда Дэн.
Со стороны города до Артура донеслось характерное механическое жужжание.
«Легки на помине», - с досадой подумал он.
Из-за деревьев вылетел патрульный гелискутер и завис над лужайкой.
«Сожрет и не подавится… - вспомнил Артур горькие слова сына. - Вот, Дэнни, и прилетела возможность это проверить… Закрыть глаза и не от-кры-вать», - скомандовал он себе, внезапно преисполнившийся отчаянной решимости.
Гелискутер плавно развернулся и направился к лежащему человеку. Через сомкнутые веки Артур почувствовал, как на его лицо направили мощный прожектор.
- Именем закона! Гражданин, предоставьте возможность идентифицировать вашу личность! - загудело в динамике.
«Не открывать глаза. Не открывать глаза…»
- Предоставьте возможность идентифицировать вашу личность!
«…глаза. Не открывать…»
- …идентифицировать личность!
По инструкции сейчас должны пойти контрольные импульсы, на случай если «объект» почему-то всё ещё не заметил патрульных.
Чудовищной силы тонконаправленный луч миксером проник в голову и в несколько приёмов взбил мозг Артура в омлет.
Ого! Такое не только обморочного приведет в чувство, но и коматозного поднимет! Артур с трудом перевел дыхание и еще крепче зажмурил глаза.
Пауза затянулась.
«Ну же, ну… - мысленно взывал он к патрульным. - Ребята, вы же помните, как учили на курсах: «Человеку с чистой совестью незачем прятать глаза». Выполняйте свои должностные обязанности, что ли?».
Через несколько мгновений от Артура останется только облачко пара и горстка минеральных веществ в сухом остатке.
«Скорее уже, не тяните…»
Смертоносная тяжесть обрушилась на грудь. Там что-то хрустнуло, в голове взорвался фейерверк золотистых искр…
…А сердце продолжало всё так же нервно вколачивать кровь в барабанные перепонки. От удивления Артур открыл глаза. Мертвый лист - жалкий, сухой, сморщенный - лежал у него на груди. Несколько бесконечных мгновений, балансируя на зыбкой границе миров, Артур смотрел на маленький желтый труп. Потом поднял глаза в небо.
Над ним на высоте около 20 футов по-прежнему висел патруль.
- Извините, полковник! - донесся голос с небес. Хриплый и, как краем сознания отметил Артур, несколько смущенный. - Вам нужна помощь?
Он слабо махнул рукой - нет, не нужна.
- Приятного вам отдыха!
Загудел удаляющийся гелискутер.
А сухой лист, слегка покачиваясь, остался лежать на груди полковника. Свою смерть этот лист обменял на человеческую жизнь.
Артур зажал своего спасителя в кулаке. Хрустнул тонкий скелетик, изломались высохшие русла сосудов. На ладони Артура осталось желтовато-серое крошево. Вот цена его жизни. Невелика, честно сказать, цена.
Налетевший вдруг откуда-то шальной порыв ветра зашуршал в кроне старого платана. Ещё один лист упал на лежащего человека, потом ещё и ещё… Внезапно Артур почувствовал, как у него отпускает что-то внутри. Душа очищается и светлеет. Будто каждый упавший лист смывает с неё по греху.
Падают, капают листья.
Кап - за ложь. Кап - за трусость. Кап - за недомыслие. Кап - за предательство. Кап, кап, кап…
Листопад…
Искупительная жертва…
Искупительная жертва
Уже через мгновение после пробуждения он ощутил, как волна зябкого тягучего одиночества прокатилась по телу и сдавила горло. Он потрогал лежащую рядом подушку. Та была пустой и холодной. Как и вчера, и позавчера, и уже много недель...
Так начиналось каждое утро его новой жизни, в которой установился свой календарь. Точкой отсчёта в нем стал день ухода жены.
Артур встал с постели, как всегда невыспавшийся, с измятой пустотой в голове, механически переполз к компьютеру. Руки сами запустили программу, в окно «Код объекта» привычно ввели данные жены. Ничего нового: она вовремя пришла в своё агентство, на обед не выходила, после работы зашла в ближайший супермаркет, вот села на 208-й автобус, в 19:50 домовой иридосканер по улице Кленовой дом 8 пропустил её в квартиру 234, и до сего времени объект находится там. Хозяйка квартиры - госпожа Свенсон, добропорядочная пожилая дама, вдова горного инженера.
Нет, уж лучше бы жена изменила, ушла к другому. Тогда он, возможно, научился бы даже ненавидеть её.
А так ненавидеть можно было только себя. Её же - только пожалеть. Потому что так и не смогла понять и принять: это дело его жизни - разработать, продвинуть, вдохнуть жизнь в Систему. Не для себя, для людей. Мечта многих предыдущих поколений: в ней безопасность и комфорт для всех законопослушных граждан. И для неё, и для сына тоже…
Артур вяло пролистал сайты, которые вчера посещала жена, задерживаясь только на оставленных ею комментариях. Зачем-то заглянул в свою почту. Не особенно надеясь, что там может оказаться что-то для него лично. И вдруг… Дэнни!
Это было первое письмо от сына с тех пор, как он уехал на учебу. Горячее и влажное защипало в носу, предательски подобралось к глазам.
«Должен сообщить, что решил взять мамину фамилию. Потому что не хочу иметь с тобой ничего общего. Дэн»
Вот так… Даже без «папа» и без «привет». Хотя, а зачем теперь?
Артур очнулся в кафе, где в своей новой жизни после ухода жены приспособился завтракать, скорее по привычке, чем по необходимости.
Официант легонько тряс его за плечо:
- Сэр?
Артур выпустил из рук чашку с давно остывшим кофе.
- Да, всё в порядке.
Он послушно взглянул в платежный иридоскан-терминал, дождался, когда Система идентифицирует его по радужной оболочке глаз, соединится с его банковским счетом и выдаст сообщение:
«Платеж в сумме $29 проведен успешно». И меленько ниже - дата и время платежа, номер терминала. На всё ушло несколько секунд.
«Система работает», - без прежнего удовольствия отметил Артур.
До офиса он добрался с большим опозданием. Подставил глаза для сканирования. Система опознала его и послушно распахнула двери конторы перед штатным сотрудником.
И вдруг Артур почувствовал, что не может переступить этот порог. И не существует в мире такой силы, которая заставит его это сделать. Ни сейчас, ни потом. Ни-ког-да.
Прочь, прочь отсюда! Куда угодно, только бы подальше…
Похоже, он долго блуждал по улицам, прежде чем из удушливого города ноги вывели его в парк. А там правила осень - сухая и прозрачная до неосязаемости.
Совершенно обессиленный, Артур опустился на аккуратно постриженный и потому всё еще зеленый газон, лёг на траву и уставился в высокое небо, расчерченное изящными штрихами перистых облаков и забранное в золоченую раму из осенних деревьев.
Это всё, конец. Он никому не нужен - ни жене, ни сыну, ни самому себе, если разобраться. Ни даже Системе - она полностью выпотрошила своего создателя и зажила собственной жизнью, в которой Артур такой же «объект», как и все остальные.
Ему вспомнился последний разговор с сыном, когда тот, едва закончив колледж, заявил, что уезжает из дома. Навсегда, потому что не может жить под одной крышей с создателем Системы. Тогда Дэн кричал в запале:
- Вы натыкали своих поганых шпионов-иридосканеров где ни попадя! Даже в общественный сортир нельзя сходить бесконтрольно. Скажи, неужели вам так важно знать, кто, когда и где посрал?
- Сынок! Ну, зачем ты так? В общественных туалетах стоят обычные платежные терминалы. Это же удобно, проводить все платежи через Систему - полностью отпали проблемы, связанные с изготовлением и хождением бумажных денег и пластиковых карточек, которыми пользовались раньше. Радужная глаз - это и удостоверение личности, и пропуск, и платежное средство, которое всегда с собой, и никто его не подделает и не похитит…
- Ага, и ещё очень удобно отслеживать все перемещения, кто с кем и когда, и приобретения, когда и где они сделаны. Папа, Система слишком много на себя взяла! Для неё не существует никаких прав человека на личную жизнь, на хоть какую-то тайну. Перед ней мы все как лабораторные тараканы в стеклянном ящике: голенькие и босенькие. Про нас известно всё, вплоть до содержимого кишок!
- Ну и славно! Мы добились того, что до сих пор не удавалось никаким государственным органам в прошлом: полностью исключен оборот противозаконных товаров и услуг, ни один цент налогов не пройдет мимо казны. Благодаря Системе в нашем обществе не осталось места для коррупционеров, воров, преступников, нелегалов, террористов, грязных бродяг. Они просто не могут с ней сосуществовать!
- Твоя Система не оставляет места для нормальных адекватных людей! Вы расставили сети с такой мелкой ячеёй, что через неё не просочится даже младенец! Он едва родился, только открыл глаза, а уже бац! - его радужка лежит в базе данных. И всё, человек в Системе!
- Ничего, целее будет.
- Вы душите личную свободу человека. Система взяла под контроль абсолютно всё. Это уже не контроль, папа, а тотальная слежка!
- Ради безопасности можно потерпеть. Система защищает законопослушных граждан от всевозможных асоциальных элементов.
- А кто решает, что человек асоциален? Система? На каком основании?
- Честному человеку нечего скрывать!
- Папа, как ты не понимаешь! Однажды Система почему-то решит признать тебя асоциальным, и ты никак не сможешь доказать ей обратного! Только подвернется случай - Система сожрет и тебя! И не подавится!..
- Да, пока возможны сбои и ошибки, ещё есть, над чем работать. Но статистикой доказано, что до Системы преступность была на порядки выше! Тогда просто на улице могли ограбить или даже убить.
- А теперь все эти функции успешно взяла на себя Система! Папа, и ты во всём этом участвуешь! Да как ты можешь! Как ты смеешь!.. - возмущенно кричал тогда Дэн.
Со стороны города до Артура донеслось характерное механическое жужжание.
«Легки на помине», - с досадой подумал он.
Из-за деревьев вылетел патрульный гелискутер и завис над лужайкой.
«Сожрет и не подавится… - вспомнил Артур горькие слова сына. - Вот, Дэнни, и прилетела возможность это проверить… Закрыть глаза и не от-кры-вать», - скомандовал он себе, внезапно преисполнившийся отчаянной решимости.
Гелискутер плавно развернулся и направился к лежащему человеку. Через сомкнутые веки Артур почувствовал, как на его лицо направили мощный прожектор.
- Именем закона! Гражданин, предоставьте возможность идентифицировать вашу личность! - загудело в динамике.
«Не открывать глаза. Не открывать глаза…»
- Предоставьте возможность идентифицировать вашу личность!
«…глаза. Не открывать…»
- …идентифицировать личность!
По инструкции сейчас должны пойти контрольные импульсы, на случай если «объект» почему-то всё ещё не заметил патрульных.
Чудовищной силы тонконаправленный луч миксером проник в голову и в несколько приёмов взбил мозг Артура в омлет.
Ого! Такое не только обморочного приведет в чувство, но и коматозного поднимет! Артур с трудом перевел дыхание и еще крепче зажмурил глаза.
Пауза затянулась.
«Ну же, ну… - мысленно взывал он к патрульным. - Ребята, вы же помните, как учили на курсах: «Человеку с чистой совестью незачем прятать глаза». Выполняйте свои должностные обязанности, что ли?».
Через несколько мгновений от Артура останется только облачко пара и горстка минеральных веществ в сухом остатке.
«Скорее уже, не тяните…»
Смертоносная тяжесть обрушилась на грудь. Там что-то хрустнуло, в голове взорвался фейерверк золотистых искр…
…А сердце продолжало всё так же нервно вколачивать кровь в барабанные перепонки. От удивления Артур открыл глаза. Мертвый лист - жалкий, сухой, сморщенный - лежал у него на груди. Несколько бесконечных мгновений, балансируя на зыбкой границе миров, Артур смотрел на маленький желтый труп. Потом поднял глаза в небо.
Над ним на высоте около 20 футов по-прежнему висел патруль.
- Извините, полковник! - донесся голос с небес. Хриплый и, как краем сознания отметил Артур, несколько смущенный. - Вам нужна помощь?
Он слабо махнул рукой - нет, не нужна.
- Приятного вам отдыха!
Загудел удаляющийся гелискутер.
А сухой лист, слегка покачиваясь, остался лежать на груди полковника. Свою смерть этот лист обменял на человеческую жизнь.
Артур зажал своего спасителя в кулаке. Хрустнул тонкий скелетик, изломались высохшие русла сосудов. На ладони Артура осталось желтовато-серое крошево. Вот цена его жизни. Невелика, честно сказать, цена.
Налетевший вдруг откуда-то шальной порыв ветра зашуршал в кроне старого платана. Ещё один лист упал на лежащего человека, потом ещё и ещё… Внезапно Артур почувствовал, как у него отпускает что-то внутри. Душа очищается и светлеет. Будто каждый упавший лист смывает с неё по греху.
Падают, капают листья.
Кап - за ложь. Кап - за трусость. Кап - за недомыслие. Кап - за предательство. Кап, кап, кап…
Листопад…
Искупительная жертва…