Величайший Мученик за Православие
протоиерей Владимир Переслегин
Государь пострадал за верность Господу Иисусу, за антимодернизм в вере.
Если бы Государь участвовал в религиозно-философских собраниях, читал русских символистов, увлекался бы Соловьевым и Достоевским - то не был бы отвергнут русским «образованным» обществом, не был бы предан, арестован и расстрелян.
Государю простили бы, если б он был хлыстом, теософом, развратником, оккультистом, марксистом, толстовцем, агностиком, харизматом, масоном, хилиастом. Государю не простили, что он сознательно и твердо держался «школьного богословия», «казенного благочестия», «индивидуально-освятительного» значения Причастия.
За то, что он не мыслил как протопресвитер Шмеман о Евхаристии как о «Таинстве собрания», «Таинстве воспоминания», но мыслил: «имели счастье причаститься Св. Тайн» - был он за это объектом пренебрежения и остракизма. Был ненавидим модернистами, как Удерживающий в себе веру в Бога.
Был презираем «теургами» и «аргонавтами» как ограниченный и неразвитый.
Будь другим Государь - и само самодержавие не ассоциировалось бы с «отсталостью взглядов», «кругозором полковника» и т. п. штампами массового сознания либеральной толпы. Будь другим Государь - и в России сохранилась бы льстящая русским импозантная «монархия» - как в Британии или Бельгии.
Государю не прощали его свободы от угара «серебряного века». Дух времени требовал быть рефлексивным истероидом, эгоистом, извращенцем.
Государь был чист, прост, благороден, уединен, беспартиен. Религиозен.
И этим бесил интеллигенцию.
Для Государя было бы диким прочесть: «Христа и христианство убила религия», «ужасающая редукция Евхаристии», «скольжение Церкви от Христа к «благодати», к освятительному богословию» (выражения о. А. Шмемана).
Государь своим детски-ясным взором видел в этом то, чем это по сути было: нигилизм, ложь, атеизм, жажда самоутверждения, неутоленная гордыня.
И поэтому - видя безрелигиозность церковных модернистов - не давал Своего произволения на созыв требуемого ими собора, Богом данной властью защищая Церковь Божию от насилия «назревших» в сознании церковных революционеров «реформ».
И в отместку за это Помазанник был предоставлен своей участи и расстрелян на виду у всех присягавших на Кресте и Евангелии защищать его до последней крайности. Этим и сделалось очевидным отсутствие у русской элиты религиозности - связи с Небом, имеющей обязательный “обратный привод”.