Листая назад
Sep. 15th, 2014
«Люди привыкли заселять только нижние этажи своих душ».
(Nicolás Gómez Dávila, НС, I, 104)
В полуподвальчике с окнами на сирень,
на террасе, где самовар, или может быть маттиола,
а второй этаж - уже подниматься лень,
не говоря уж про шар, где горевал Дамилола.
На седьмом не различить дождя,
а повыше - там и асфальт заменяют крыши.
Голубь, присевший на плешь вождя.
Горизонта дуга, плывущий круг рыжий.
Метафора высоты смешна четвертому измеренью.
Высота равна ширине, равна длине.
Плоскость фантазии гнется, отягощена мигренью,
не желать, не мечтать, не летать - три не.
Туда не идет лифт, не ведут ступени.
Разве пройти сквозь стену, или стать стеной?
Не лезть до пентхауза в отупеньи,
а заселить пространство тюрьмы иной.
«Люди привыкли заселять только нижние этажи своих душ».
(Nicolás Gómez Dávila, НС, I, 104)
В полуподвальчике с окнами на сирень,
на террасе, где самовар, или может быть маттиола,
а второй этаж - уже подниматься лень,
не говоря уж про шар, где горевал Дамилола.
На седьмом не различить дождя,
а повыше - там и асфальт заменяют крыши.
Голубь, присевший на плешь вождя.
Горизонта дуга, плывущий круг рыжий.
Метафора высоты смешна четвертому измеренью.
Высота равна ширине, равна длине.
Плоскость фантазии гнется, отягощена мигренью,
не желать, не мечтать, не летать - три не.
Туда не идет лифт, не ведут ступени.
Разве пройти сквозь стену, или стать стеной?
Не лезть до пентхауза в отупеньи,
а заселить пространство тюрьмы иной.