Листая назад
Sep. 10th, 2015
Фридрих отложил денситометр и долго смотрел на бракованный тиражный оттиск. Шансов сдать работу в срок не было. А на работе он провел уже почти двое суток. В голове мутилось. Вот она, мудрость, блеклая синева. А ведь должна быть небесно-голубая, воздушная. Или мужество - саднящий оттенок пурпурного. Совсем не тот, что на «Пурпурном сердце». А вот и справедливость - безумно-желтый, а вовсе не щедро-солнечный, согревающий или сжигающий. Ну и напоследок умеренность - протокольно-черный, становящийся по-настоящему черным, когда умеренность дополняется жадностью, с привлечением других полиграфических добродетелей. И как так получается, что по-настоящему красивые оттенки - это редчайшие комбинации, неустойчивые, уплывающие с любой ошибкой в брак? И что же тогда белый, сияющая пустота, которая никогда не подведет?
Коктейль неясных свойств, случайной рецептуры,
что действует на глаз и наугад.
Но нет такой простой, на всё согласной дуры,
чтоб не мечтала - лучше новый гад.
Наград не ждем, не требуем венца,
одна у нас надежда - на синхронность,
но совершенный миг - умеренность и скромность,
он мышью прошмыгнет и беглеца
не то что не догнать, не вспомнить - был ли он?
Забудь - он был один на биллион.
Фридрих отложил денситометр и долго смотрел на бракованный тиражный оттиск. Шансов сдать работу в срок не было. А на работе он провел уже почти двое суток. В голове мутилось. Вот она, мудрость, блеклая синева. А ведь должна быть небесно-голубая, воздушная. Или мужество - саднящий оттенок пурпурного. Совсем не тот, что на «Пурпурном сердце». А вот и справедливость - безумно-желтый, а вовсе не щедро-солнечный, согревающий или сжигающий. Ну и напоследок умеренность - протокольно-черный, становящийся по-настоящему черным, когда умеренность дополняется жадностью, с привлечением других полиграфических добродетелей. И как так получается, что по-настоящему красивые оттенки - это редчайшие комбинации, неустойчивые, уплывающие с любой ошибкой в брак? И что же тогда белый, сияющая пустота, которая никогда не подведет?
Коктейль неясных свойств, случайной рецептуры,
что действует на глаз и наугад.
Но нет такой простой, на всё согласной дуры,
чтоб не мечтала - лучше новый гад.
Наград не ждем, не требуем венца,
одна у нас надежда - на синхронность,
но совершенный миг - умеренность и скромность,
он мышью прошмыгнет и беглеца
не то что не догнать, не вспомнить - был ли он?
Забудь - он был один на биллион.