какъ понимать литературу-35
Оригиналъ взятъ у kirillovec въ какъ понимать литературу-35
Йозефъ Ротъ "Маршъ Радецкаго"
я приблизительно догадывался, что авторъ романа видимо еврей (потомъ прочелъ что точно, да),
я понималъ, что онъ антифеодалъ и демократъ
я явно ощущалъ, что авторъ декадентъ, кстати выяснилось, что про спиртное онъ зналъ, что писать, ибо былъ еще и алкоголикъ
но я все равно не единожды прочелъ этотъ декадентскiй романъ о упадающей Австро-Венгерской Монархiи, темъ более что явныхъ оскорбленiй ни Монарха, ни знати, ни воинства, ни духовенства оной въ немъ не нашлось
более того, отношенiе къ православнымъ и унiатскимъ (они для него православные тоже) подданнымъ Дунайской Монархiи у автора, выходца изъ кагала гор. Броды, какъ разъ корректное, порой сочувственное, они показаны далеко не подрывнымъ элементомъ
но передана обстановка крушенiя изнутри, да
передана и обстановка если не разцвѣта, то опаснаго динамизма многихъ мѣлкихъ мѣстныхъ самостей при разжижѣ воли главной, центральной сущности Имперiи ... когда отдѣльные группы клѣтокъ организма обрѣтаютъ подобный динамизмъ это собственно и называется ракомъ...
даны картины именно волевого разжижа правящихъ слоевъ Имперiи
показано, какъ эти слои формировались (во многомъ славянскимъ субстратомъ) и упадали на примѣрѣ исторiи одной онѣмеченной новодворянской семьи, явно не тянущей на аристократизмъ
не очень ясно, насколько пессимистическая настроенность автора была вызвана именно разгромомъ Австро-Венгрiи, насколько собственными мрачными обстоятельствами, какъ соцiяльнаго (24-лѣтнiй ветеранъ разбитой армiи и бѣженецъ на всю жизнь остается трагической фигурой), такъ и чисто биохимическаго характера (скептичный еврей-алкоголикъ безъ определеннаго мѣста жительства это порой тяжко)
использовать эту книгу какъ энциклопедiю австро-венгерской жизни рѣшительно невозможно, но настроенiя связанные съ крахомъ этаго государства книга a posteriori передаетъ, какъ и противозачаточный духъ, что чопорныхъ присутственныхъ мѣстъ, что очень невдалекѣ стоящихъ разухабистыхъ притоновъ -- и то и другое для многихъ и многихъ изъ габсбуржской культурной публики какъ ни странно и было домомъ роднымъ, вспомнимъ венскую оперетту
но лично я не думаю, что Австро-Венгрiя была и остается столь безнадежна !
определенно сильное мѣсто романа: полкъ стоящiй въ экзотической провинцiи, отрѣзвляясь отъ игорнаго дома раззорившаго часть его оффицерства, пробуетъ праздновать праздникъ, затрачены по-католически колоссальные усилiя (католицизмъ есть избыточность именно праздника, зрѣлища), но всё портятъ феерическая гроза и одновременно убiйство эрцгерцога (iюль 1914) со скандальнымъ злословiемъ оффицеровъ-мадьяръ на его счетъ
еще одно сильное мѣсто: описанiя поспѣшныхъ расправъ съ подлинными и мнимыми прорусскими элементами въ Галицiи австро-венгерскими войсками осенью 1914 года, виселицы и пожары
понятно, что эстэтизма (особенно некрофильскаго) автору, по его произхожденiю и духовному облику, недоставало , что сказалось также на глубинѣ романа
физическое страданiе и смѣрть автору определенно не нравились, они изображены только отрывистыми штришками... что удивительно, сэксъ -- тоже
вѣсь романъ много кто мрётъ, притомъ
но мрётъ какъ-то лѣниво, неусѣрдно, безъ долгоиграющихъ деталей: хлопъ, и всё
авторъ явно не желалъ дѣлиться съ публикой и своимъ пониманiемъ экономики, да и вообще правильной жизненной этики, безъ коей экономика не стои'тъ
моральные выводы изъ романа впрочемъ возможны : не надо ни алкоголизма, ни борделя, ни обременительныхъ церемонiй (какъ ни странно тутъ я соглашусь: какъ говоривалъ одинъ современный монархистъ, они нужны церемонiймейстерамъ но не остальнымъ), ни вообще мотовства (и особенно азартныхъ игръ), ни мѣлкихъ провинцiальныхъ нацiонализмовъ
романъ -- явный второй сортъ, впрочемъ не четвертый
для кино романъ подходитъ и неудивительно, что дважды экранизировался
читать да, можно, если не боитесь меланхолiи и просто опусканiя рукъ
Про то какъ понимать литературу у меня см. тутъ.
.
Йозефъ Ротъ "Маршъ Радецкаго"
я приблизительно догадывался, что авторъ романа видимо еврей (потомъ прочелъ что точно, да),
я понималъ, что онъ антифеодалъ и демократъ
я явно ощущалъ, что авторъ декадентъ, кстати выяснилось, что про спиртное онъ зналъ, что писать, ибо былъ еще и алкоголикъ
но я все равно не единожды прочелъ этотъ декадентскiй романъ о упадающей Австро-Венгерской Монархiи, темъ более что явныхъ оскорбленiй ни Монарха, ни знати, ни воинства, ни духовенства оной въ немъ не нашлось
более того, отношенiе къ православнымъ и унiатскимъ (они для него православные тоже) подданнымъ Дунайской Монархiи у автора, выходца изъ кагала гор. Броды, какъ разъ корректное, порой сочувственное, они показаны далеко не подрывнымъ элементомъ
но передана обстановка крушенiя изнутри, да
передана и обстановка если не разцвѣта, то опаснаго динамизма многихъ мѣлкихъ мѣстныхъ самостей при разжижѣ воли главной, центральной сущности Имперiи ... когда отдѣльные группы клѣтокъ организма обрѣтаютъ подобный динамизмъ это собственно и называется ракомъ...
даны картины именно волевого разжижа правящихъ слоевъ Имперiи
показано, какъ эти слои формировались (во многомъ славянскимъ субстратомъ) и упадали на примѣрѣ исторiи одной онѣмеченной новодворянской семьи, явно не тянущей на аристократизмъ
не очень ясно, насколько пессимистическая настроенность автора была вызвана именно разгромомъ Австро-Венгрiи, насколько собственными мрачными обстоятельствами, какъ соцiяльнаго (24-лѣтнiй ветеранъ разбитой армiи и бѣженецъ на всю жизнь остается трагической фигурой), такъ и чисто биохимическаго характера (скептичный еврей-алкоголикъ безъ определеннаго мѣста жительства это порой тяжко)
использовать эту книгу какъ энциклопедiю австро-венгерской жизни рѣшительно невозможно, но настроенiя связанные съ крахомъ этаго государства книга a posteriori передаетъ, какъ и противозачаточный духъ, что чопорныхъ присутственныхъ мѣстъ, что очень невдалекѣ стоящихъ разухабистыхъ притоновъ -- и то и другое для многихъ и многихъ изъ габсбуржской культурной публики какъ ни странно и было домомъ роднымъ, вспомнимъ венскую оперетту
но лично я не думаю, что Австро-Венгрiя была и остается столь безнадежна !
определенно сильное мѣсто романа: полкъ стоящiй въ экзотической провинцiи, отрѣзвляясь отъ игорнаго дома раззорившаго часть его оффицерства, пробуетъ праздновать праздникъ, затрачены по-католически колоссальные усилiя (католицизмъ есть избыточность именно праздника, зрѣлища), но всё портятъ феерическая гроза и одновременно убiйство эрцгерцога (iюль 1914) со скандальнымъ злословiемъ оффицеровъ-мадьяръ на его счетъ
еще одно сильное мѣсто: описанiя поспѣшныхъ расправъ съ подлинными и мнимыми прорусскими элементами въ Галицiи австро-венгерскими войсками осенью 1914 года, виселицы и пожары
понятно, что эстэтизма (особенно некрофильскаго) автору, по его произхожденiю и духовному облику, недоставало , что сказалось также на глубинѣ романа
физическое страданiе и смѣрть автору определенно не нравились, они изображены только отрывистыми штришками... что удивительно, сэксъ -- тоже
вѣсь романъ много кто мрётъ, притомъ
но мрётъ какъ-то лѣниво, неусѣрдно, безъ долгоиграющихъ деталей: хлопъ, и всё
авторъ явно не желалъ дѣлиться съ публикой и своимъ пониманiемъ экономики, да и вообще правильной жизненной этики, безъ коей экономика не стои'тъ
моральные выводы изъ романа впрочемъ возможны : не надо ни алкоголизма, ни борделя, ни обременительныхъ церемонiй (какъ ни странно тутъ я соглашусь: какъ говоривалъ одинъ современный монархистъ, они нужны церемонiймейстерамъ но не остальнымъ), ни вообще мотовства (и особенно азартныхъ игръ), ни мѣлкихъ провинцiальныхъ нацiонализмовъ
романъ -- явный второй сортъ, впрочемъ не четвертый
для кино романъ подходитъ и неудивительно, что дважды экранизировался
читать да, можно, если не боитесь меланхолiи и просто опусканiя рукъ
Про то какъ понимать литературу у меня см. тутъ.
.