Как в СССР происходила "принудительная гимнастика ума"
Заявление
От члена КП(б)Б, партбилет №2827390, партстаж с 1918 г.,
Чернушевича Митрофана Ивановича,
проживающего в г. Минске, Белорусская ул., д. 12, кв. 6.
29 марта 1939 г.
Я в 1937 году, в июле м-це, быв. Народным Комиссаром НКВД Берманом был арестован и вслед за арестом исключен был из партии, как враг народа. Под стражей я находился 14 месяцев, освобожден в сентябре м-це 1938 года, в ноябре прошлого годы восстановлен в звании члена партии. О неправильных методах ведения следствия, применявшихся ко мне, я дал письменные показания прокурору Войск НКВД пограничной и внутренней охраны БССР, также дал показания Особо уполномоченному НКВД БССР Маркову. По предложению тов. Волошина пишу в ЦК КП(б)Б. Меня бесчеловечно избивали, били всем: палками, вешалками, линейками, пресс-папье, стульями, ключами, сапогами, ботинками, кулаками; обливали холодной водой и выводили на 20 градусный мороз; садили на кол, становясь на мои колени, садили на ножку стула (стул переворачивали), а сами давили на плечи, били по ногам - по коленям, били особенно больно по голове. Всего был лишен - книг, передач. Били до 16 апреля 1938 г. (уже после февральского пленума ЦК ВКП(б)).
Били меня Особоуполномоченный Перевозчиков, уполномоченный Поздняков и еще один уполномоченный из аппарата Особоуполномоченного - фамилию его забыл, но в своих показаниях прокурору написал про него. Били по пять суток подряд, ни на одну минуту не давая спать и отказывая в пище. Били, не давая ни одну минуту посидеть, все время я или стоял или сидел на коле (остром). Стоял с вытянутыми руками, делал гимнастику до потемнения в глазах и до обморочного состояния; а когда падал, били каблуками, поливали водой и опять заставляли делать гимнастику или держать руки вверх, а ноги в коленях полусогнутыми. Итак по пяти суток беспрерывно - они: Поздняков, Квиткевич и Киселев дежурили по 8 часов, а меня одного держали по пять суток без пищи, без сна.
Я не могу всего вспомнить, что было - это кошмар. Самый возмутительный факт, о чем я уже заявлял и прокурору и Наркому НКВД и Особо уполномоченному, это когда меня избивали перед портретом Сталина, а уполномоченный Поздняков садил меня верхом на спинку стула или на кол и заставлял голосовать, приказывая: “Голосуй, падшее животное, голосуй за Сталина”. Я протестовал тогда же, что это может говорить только член партии и не чекист. После, когда я был освобожден и когда я об этом и других вещах - избиениях и пр. заявил Начальнику 4-го Отдела Ермолаеву, он категорически приказал молчать, а эти, избивавшие меня Перевозчиков, Поздняков и Киселев - вызвали к себе и угрожали, что если я буду “распространять провокацию”, то будет еще хуже. Ведь мы тебя не били” - заявили они. Второго уполномоченного фамилия Киселев.
М. Чернушевич
НАРБ Ф. 4, воп. 21, спр. 1688, л. 238-239.
От члена КП(б)Б, партбилет №2827390, партстаж с 1918 г.,
Чернушевича Митрофана Ивановича,
проживающего в г. Минске, Белорусская ул., д. 12, кв. 6.
29 марта 1939 г.
Я в 1937 году, в июле м-це, быв. Народным Комиссаром НКВД Берманом был арестован и вслед за арестом исключен был из партии, как враг народа. Под стражей я находился 14 месяцев, освобожден в сентябре м-це 1938 года, в ноябре прошлого годы восстановлен в звании члена партии. О неправильных методах ведения следствия, применявшихся ко мне, я дал письменные показания прокурору Войск НКВД пограничной и внутренней охраны БССР, также дал показания Особо уполномоченному НКВД БССР Маркову. По предложению тов. Волошина пишу в ЦК КП(б)Б. Меня бесчеловечно избивали, били всем: палками, вешалками, линейками, пресс-папье, стульями, ключами, сапогами, ботинками, кулаками; обливали холодной водой и выводили на 20 градусный мороз; садили на кол, становясь на мои колени, садили на ножку стула (стул переворачивали), а сами давили на плечи, били по ногам - по коленям, били особенно больно по голове. Всего был лишен - книг, передач. Били до 16 апреля 1938 г. (уже после февральского пленума ЦК ВКП(б)).
Били меня Особоуполномоченный Перевозчиков, уполномоченный Поздняков и еще один уполномоченный из аппарата Особоуполномоченного - фамилию его забыл, но в своих показаниях прокурору написал про него. Били по пять суток подряд, ни на одну минуту не давая спать и отказывая в пище. Били, не давая ни одну минуту посидеть, все время я или стоял или сидел на коле (остром). Стоял с вытянутыми руками, делал гимнастику до потемнения в глазах и до обморочного состояния; а когда падал, били каблуками, поливали водой и опять заставляли делать гимнастику или держать руки вверх, а ноги в коленях полусогнутыми. Итак по пяти суток беспрерывно - они: Поздняков, Квиткевич и Киселев дежурили по 8 часов, а меня одного держали по пять суток без пищи, без сна.
Я не могу всего вспомнить, что было - это кошмар. Самый возмутительный факт, о чем я уже заявлял и прокурору и Наркому НКВД и Особо уполномоченному, это когда меня избивали перед портретом Сталина, а уполномоченный Поздняков садил меня верхом на спинку стула или на кол и заставлял голосовать, приказывая: “Голосуй, падшее животное, голосуй за Сталина”. Я протестовал тогда же, что это может говорить только член партии и не чекист. После, когда я был освобожден и когда я об этом и других вещах - избиениях и пр. заявил Начальнику 4-го Отдела Ермолаеву, он категорически приказал молчать, а эти, избивавшие меня Перевозчиков, Поздняков и Киселев - вызвали к себе и угрожали, что если я буду “распространять провокацию”, то будет еще хуже. Ведь мы тебя не били” - заявили они. Второго уполномоченного фамилия Киселев.
М. Чернушевич
НАРБ Ф. 4, воп. 21, спр. 1688, л. 238-239.