АНТИДЕЗА № 30
ПРАВИЛЬНАЯ СТОРОНА ИСТОРИИ
Как-то так получилось, что праздник российского единства, который пришелся на эту неделю, связан с военной историей Польши. И как-то так получилось, что на эту неделю пришлись военные учения Польши в Балтийском море. Праздник получился взаимным. В этом праздничном деле полякам помогают войска прибалтийских стран, а вся бравая коалиция, чего уж там, хронически не любит Россию.
Интересно, за что? Если взять историю, Прибалтика в составе России имела обязательные экономические бонусы, при этом с культурой Прибалтики Россия носилась предельно трепетно, как медведь с елочной игрушкой, а военных интервенций, как бы ни разыгрывали эту карту, с российской стороны не было. В ХХ веке точно не было. Была Ливонская война, но война была с Ливонским орденом, а не с Прибалтикой. Впрочем, если быть объективным, то и Прибалтика на Россию не нападала. Любить не любила, но и не трогала. Чего нельзя сказать о Польше.
Польша-то имеет тысячелетний опыт нападения на Россию.
Перемышль, за который русичи бились с польско-венгерскими войсками еще в IX веке, в 1018 году поляками все-таки захвачен. Потом - в 1031 году - отвоеван, и в 1340 году снова завоеван польским королем Казимиром III. В том же 1018 году Болеслав Храбрый взял Киев, впрочем, не надолго. Зато с 1362 года Киев оказался под поляками аж на триста лет. И вся Галиция, которая со времен Владимира Великого была частью Киевской Руси, с середины XIV века завоевана поляками. В 1580 году Стефан Баторий захватил Великие Луки, Можайск, Вязьму, Новгород-Северский, Чернигов и Смоленск. Но после неудачной осады Пскова эти города были возвращены по мирному договору. Не успел договор остыть, как Смоленск, принадлежавший еще князю Игорю (IX век), в 1609 году снова захвачен поляками и оставался под Польшей полвека. С 1618 года Черниговская и Северская земли - опять у Польши. Это, не говоря о хрестоматийном захвате Москвы в 1612 году. Белорусские земли, также входившие в Киевскую Русь, с 1569 года - под Польшей и отходят снова к России только в конце XVIII века, и то, после нескольких разделов неугомонной Польши тогдашним «Евросоюзом».
Если распределить равномерно российско-польские отношения, получится, что каждое столетие Польша нападала на Россию. А Россия когда-нибудь нападала на Польшу?
У порядочных людей такой вопрос должен вызвать звуки негодования. И действительно, а как же 1939й год, да и 1920й - с походом на Варшаву?
Что ж, события такие имели место, но, вынутые почему-то из контекста, обрели исключительно захватническую окраску. Ну, про 1939 год всем все понятно - две кровавые диктатуры разделили Польшу по тайному сговору. А про 1920 год даже вопросов не возникает, с чего это Советы пошли походом на Варшаву. В 1917 году Польше дали независимость, а чуть погодя, передумали. Примерно так. Но почему в 1939 году Советы шли именно до линии Керзона? Это понятие из географического или политического словаря? Что вообще за линия такая, что ходить надо до нее? Когда, почему и кто ее прочертил? Если Молотов с Риббентропом, то что за Керзон?
И вообще, как получилось, что Киев, Вильнюс и Минск к 1920му году побывали под Польшей? Ладно, Киев и Вильнюс, на тот момент это столицы независимых государств. А вот Минск, как и вся Белоруссия, - это ведь Российская юрисдикция.
Когда решение международных комиссий нарушают «правильные страны», международные комиссии смотрят на это устало и сквозь пальчики, но если бы Советский Союз нарушил регламент хоть на ноготок, визгу было бы - страшное дело. Но в 1939 году никто слова не сказал. Более того, даже сама Польша претензий к СССР не предъявила. И в июле 1941, когда наконец-то был подписан договор между СССР и Польшей (правительством в изгнании), об агрессии-1939 не было ни слова. Наоборот, Польша отказывалась от всех своих антисоветских союзов и планов. Каких-каких планов? Ну как же, а директива польского генштаба № 2304/2/37, в которой черным по белому значится, что конечной целью польской политики является «уничтожение всякой России».
17 сентября 1939 года польскому послу была вручена нота, из которой следовало, что «советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии». В тот же день текст ноты был передан всем государствам, с которыми Москва имела дипломатические отношения. Все хором кивнули. Во-первых, потому что международные нормы права соблюдались, во-вторых, потому что никакого польского государства уже не существовало - в предыдущий день правительство покинуло страну, предоставив полную свободу польской армии воевать против Гитлера, если пожелает, - и, в-третьих, потому что советские войска действительно входили не на территорию Польши, а на территорию Западной Украины и Белоруссии. Польша - как это было определено в 1920 году - начиналась как раз за линией Керзона. И других международных определений на данный предмет не было. Нет, завоевывать, конечно, поляки могут кого угодно - история без войн это оксюморон, - но тогда к жизни надо относиться по-взрослому.
…В 1917 году поляки, как и многие другие народы, получили счастливую возможность отделиться от России. Отделились. Однако поляки трактовали ее как предлог к восстановлению Речи Посполитой в границах 1772 года. Сразу по окончании Первой мировой войны Польша напала (Польша напала) на ряд таких же независимых стран - на Украину, Литву и… Россию.
Поздней осенью 1918го, когда Первая мировая война еще не отгрохотала, Польша начала воевать с Украиной. На Рождественских каникулах 1918го, как только из Вильно вышли немецкие войска, город был взят поляками. А перед этим была арестована российская миссия Красного Креста в Варшаве. Первый бой между войсками Советской России и Польши произошел в конце января 1919 года, примерно через месяц после взятия Вильно поляками.
Боевые действия 1919 года между польской армией и РККА шли с переменным успехом, но после вмешательства Антанты немецким войскам, еще остававшимся то там, то сям, было строго-настрого предписано - не противодействовать полякам. Сугубо для гуманитарных нужд на территории Франции были сформированы, вооружены и переброшены в Польшу 6 дивизий. Помимо этого только с апреля 1919 года по январь 1920 Франция предоставила Польше 300.000 винтовок, 2200 пулеметов французского производства, 1460 орудий и долгосрочный кредит в 575 млн. франков. Англия подарила Польше самолеты и 58.000 винтовок. Италия поставила несколько батарей артиллерии и самолеты. США предоставили 200 танков и 300 самолетов, 20.000 пулеметов и проч. на сумму $52,3 млн.
Поэтому заявление СНК РСФСР от 28 января 1920 года было предельно улыбчивым: оно безоговорочно признавало независимость и суверенитет Польши в ее новых границах, а все спорные вопросы предлагалось решать по-доброму. Даже предлагалось, чтоб новая граница между государствами сместилась по всей длине на 50-80 км восточнее, чем прежде. Но Пилсудский рассчитывал на большее, и это большее, при такой-то поддержке, он получил посредством обычной войны. Правда, весы военной удачи качнулись и в сторону Советов, вот тогда-то и прибежал английский Керзон со своей линией, мол, дальше нельзя, не имеете права. А тут и гениальный Тухачевский (поляк, между прочим) провалил поход на Варшаву, да так изумительно провалил, что в учебники эта операция вошла с грифом «чудо на Висле». Когда же в наступление пошли поляки, Керзон своей линией уже не размахивал.
Но разделы-то Польши в XVIII веке были? Были. Значит, когда Польша хотела границ 1772 года, ее желания были обоснованы и в чем-то справедливы?
Ну, тут надо подробнее.
К середине XVIII века Польша, являясь буфером между амбициозными геополитическими игроками, испытывает проблемы. И больше всего - с Пруссией, которая жуть как хочет воссоединить свои восточную и западную части. Можно обсуждать, насколько обоснованы и справедливы такие желания Пруссии, но Россия, как всегда, - на стороне братьев-славян, то есть обижать Польшу не дает. Единственное, чего просит Россия у Августа Понятовского в качестве взаимозачета, это демократизации польского общества. Что ж, православных уравняли в правах с католиками. И это жутко не понравилось польской аристократии. Получается, какое-то быдло - это польское слово, которым для краткости панове называли «некоренных поляков», - юридически станет поляками? А «некоренных поляков» тогда в Польше хватало. Земли Киевской Руси, ослабленные татаро-монгольским нашествием, с XIII века методично прибирает Польша, где и распространяет крепостное право, насаждает католичество. Именно Польше Россия обязана этим европейским нововведением, которым и поныне попрекают только Россию - крепостное право. Эти прогрессивные метаморфозы в свою очередь приводят к народным восстаниям в XVII-XVIII веках. В результате восстания Хмельницкого в 1654 году Малороссия отпадает от Польши и воссоединяется с Россией, но значительная часть русских земель остается под поляками.
Внутренняя обстановка в Польше и без того не простая, а тут еще оппозиция резко так консолидировалась, и ее Франция с Турцией поддержали - а Россия на сторону легитимной власти встала. Глядишь, уже конфликт международный. Короче, так «первый раздел» Польши и произошел: Австрия и Пруссия получили пятое-десятое, а Россия вернула себе земли в Прибалтике и Белоруссию до Двины, Друти и Днепра, включая районы Витебска, Полоцка, Мстиславля.
Екатерина II о Польше: «Поскольку мы взираем на Польшу как на державу, находящуюся между четырьмя сильнейшими державами мира и служащую преградой для их раздоров, то эту преграду необходимо хранить и беречь, чего бы нам это не стоило. И мы об этом будем заботиться. Но лишь до тех пор, пока злые затеи врагов наших и врагов самой Польши не принудят нас изменить свою политику».
Не прошло двадцати лет после первой заварухи, как международная обстановка существенно меняется, на политической арене появляется новая сила.
20 октября 1791 года лидер якобинцев Жан Пьер Бриссо с трибуны Конвента призвал «распространить Свободу на весь мир» и провозгласил решительный тезис: «Пора показать миру, кто мы такие! И в этой борьбе нам не сможет помешать даже императрица Екатерина!» Через год революционным конвентом Франции издан декрет «О помощи всем народам против тиранов». Еще через месяц Пьер Комбон выдает слоган мировой революции «Мир - хижинам, война - дворцам!», но не в таком привычно-усеченном виде, а целиком: «Вот принципы, которые мы выдвигаем для стран, в которые вступает наша армия!». Ареал этих стран очерчивает Дантон: «Я соглашаюсь прослыть кровопийцей! Так будем же пить кровь врагов человечества ради Свободы в Европе!» А Бриссо совсем уточняет, где лучше пить кровь: «Нам надо довести наши военные успехи до логического конца, им будет водружение нашего трехцветного знамени в Санкт-Петербурге. А дальше мы дойдем до Камчатки!»
Польская аристократическая оппозиция оживляется от таких перспектив, и, учитывая очередные российские проблемы с Турцией, стремительно заключает мирный договор со своим недавним врагом, с Пруссией, чтобы вставить шпильку своему недавнему другу - России. Теперь вкупе с Пруссией Англия и Франция - и каждая в своих интересах, - подбивают Польшу на активную конфронтацию с Россией. Польша, понятно, намерена восстановить прежние границы, всвязи с чем увеличивает армию до 100 тысяч. Но внутри Польши поднимают головы и те, кому не хочется, в случае чего, возвращаться в свой прежний статус - «быдла». Этих поддерживает Австрия. Опять общество расколото, опять назревает военный конфликт. В Польше ждут французские войска. В эмиграции Тадеуш Косцюшко общается с лидером польских якобинцев Гуго Колонтаем, и тот сообщает без обиняков: «В мир ворвалась новая сила. Она заставит Россию согнуться». Действительно, 20 апреля 1792 года Законодательное собрание революционной Франции объявило войну всем странам Европы. Для русской разведки это не стало новостью, и в тот же день Екатерина II заявила дипломатам, что «в ответ на французские поползновения русская армия войдет в Польшу»…
Решив очередные проблемы с Турцией, Россия вводит войска, после чего Пруссия и Россия подписывают конвенцию с новыми условиями. Это был «второй раздел Польши».
Можно сказать, Польша в очередной раз пострадала от российской агрессии, поэтому уместным будет упомянуть, что российские войска включали и 2 тысячи сабель польских патриотов.
По второму переделу Россия возвратила себе белорусские земли до линии Динабург-Пинск-Збруч, восточную часть Полесья, малороссийские области Подолье и Волынь. Поскольку польская аристократия хотела совсем другого, через год она выдвигает национального лидера - Косцюшко, человека опытного, ибо масон и американский генерал. И наделяет его всеми полномочиями.
Что ж, повоевали еще раз…
Когда разделы Польши вспоминают эмоционально, то инкриминируют это дело России, хотя участвовали в них страны разные. И границ 1772 года Польша требует только от России. Хотя к России-то формула «раздел Польши» менее всего применима: в итоге «трех разделов» Россия вернула себе белорусские земли, кроме Белостока, и малороссийские земли, кроме Галиции и Буковины. На предложение венчаться польской короной Екатерина II ответила: «Я не взяла ни одной пяди польской земли, но только вернула наше, исконно русское».
Екатерине II через полвека вторит Николай I: «Ежели австрийцы захотят поменяться и отдать мне Галицию взамен всей Польши, отдам и возьму Галицию сейчас, ибо наш старый край».
По «третьему разделу» коренные польские земли, населенные этническими поляками, были поделены между Пруссией и Австрией. Тут официальным языком стал немецкий, были введены австрийское и, соответственно, прусское право, немецкая школа, всякое такое прочее, и признаки польскости растворились.
Россия куда бережней отнеслась к судьбе братьев-славян, - не зря же еще Петр I отвоевывал Польшу у Швеции, в то время как польский король втайне заключал мирное соглашение с Карлом XII, - и на территории, перешедшей под власть России, были сохранены польская правовая система, язык, выборность судей и т.п. Позднее эти земли получили государственность, прогрессивную Конституцию, даже собственную армию и стали именоваться царством Польским. А поскольку все польское было сохранено именно тут, то именно тут и вспыхивали восстания.
Какие бы слезоточивые полонезы ни писал Михаил Огинский, но официальная реакция европейских стран на события 1830 года была предельно конкретной. «Поляки нарушили решения Венского конгресса. Наше вмешательство в польские дела на стороне поляков невозможно» (министр иностранных дел Англии лорд Генри Пальмерстон). «Восставшие поляки совершили роковой шаг» (чрезвычайный посол Франции в России герцог Мортемар).
Заподозрить этих официальных лиц в симпатии к России невозможно, поскольку кое-кто из них обессмертил свое имя в истории русофобии.
………………………..
Когда с театральным гневом говорят о советской агрессии в отношении Польши, почему-то умалчивают о том, что утрата «польских территорий» в 1939 году (обретенных не самым легитимным путем в 1921-м), была очень даже компенсирована Советской Россией в 1945 году.
Польша получила и Нижнюю Силезию, за которую воевала аж в XIV веке, получила Померанию и ту самую Восточную Пруссию. Польше отдали даже Белосток. Получила Польша, как мечтала, полноценный выход к морю, и теперь имеет огромное побережье, благодаря чему сегодня и проводит военные учения.
Как-то так получилось, что праздник российского единства, который пришелся на эту неделю, связан с военной историей Польши. И как-то так получилось, что на эту неделю пришлись военные учения Польши в Балтийском море. Праздник получился взаимным. В этом праздничном деле полякам помогают войска прибалтийских стран, а вся бравая коалиция, чего уж там, хронически не любит Россию.
Интересно, за что? Если взять историю, Прибалтика в составе России имела обязательные экономические бонусы, при этом с культурой Прибалтики Россия носилась предельно трепетно, как медведь с елочной игрушкой, а военных интервенций, как бы ни разыгрывали эту карту, с российской стороны не было. В ХХ веке точно не было. Была Ливонская война, но война была с Ливонским орденом, а не с Прибалтикой. Впрочем, если быть объективным, то и Прибалтика на Россию не нападала. Любить не любила, но и не трогала. Чего нельзя сказать о Польше.
Польша-то имеет тысячелетний опыт нападения на Россию.
Перемышль, за который русичи бились с польско-венгерскими войсками еще в IX веке, в 1018 году поляками все-таки захвачен. Потом - в 1031 году - отвоеван, и в 1340 году снова завоеван польским королем Казимиром III. В том же 1018 году Болеслав Храбрый взял Киев, впрочем, не надолго. Зато с 1362 года Киев оказался под поляками аж на триста лет. И вся Галиция, которая со времен Владимира Великого была частью Киевской Руси, с середины XIV века завоевана поляками. В 1580 году Стефан Баторий захватил Великие Луки, Можайск, Вязьму, Новгород-Северский, Чернигов и Смоленск. Но после неудачной осады Пскова эти города были возвращены по мирному договору. Не успел договор остыть, как Смоленск, принадлежавший еще князю Игорю (IX век), в 1609 году снова захвачен поляками и оставался под Польшей полвека. С 1618 года Черниговская и Северская земли - опять у Польши. Это, не говоря о хрестоматийном захвате Москвы в 1612 году. Белорусские земли, также входившие в Киевскую Русь, с 1569 года - под Польшей и отходят снова к России только в конце XVIII века, и то, после нескольких разделов неугомонной Польши тогдашним «Евросоюзом».
Если распределить равномерно российско-польские отношения, получится, что каждое столетие Польша нападала на Россию. А Россия когда-нибудь нападала на Польшу?
У порядочных людей такой вопрос должен вызвать звуки негодования. И действительно, а как же 1939й год, да и 1920й - с походом на Варшаву?
Что ж, события такие имели место, но, вынутые почему-то из контекста, обрели исключительно захватническую окраску. Ну, про 1939 год всем все понятно - две кровавые диктатуры разделили Польшу по тайному сговору. А про 1920 год даже вопросов не возникает, с чего это Советы пошли походом на Варшаву. В 1917 году Польше дали независимость, а чуть погодя, передумали. Примерно так. Но почему в 1939 году Советы шли именно до линии Керзона? Это понятие из географического или политического словаря? Что вообще за линия такая, что ходить надо до нее? Когда, почему и кто ее прочертил? Если Молотов с Риббентропом, то что за Керзон?
И вообще, как получилось, что Киев, Вильнюс и Минск к 1920му году побывали под Польшей? Ладно, Киев и Вильнюс, на тот момент это столицы независимых государств. А вот Минск, как и вся Белоруссия, - это ведь Российская юрисдикция.
Когда решение международных комиссий нарушают «правильные страны», международные комиссии смотрят на это устало и сквозь пальчики, но если бы Советский Союз нарушил регламент хоть на ноготок, визгу было бы - страшное дело. Но в 1939 году никто слова не сказал. Более того, даже сама Польша претензий к СССР не предъявила. И в июле 1941, когда наконец-то был подписан договор между СССР и Польшей (правительством в изгнании), об агрессии-1939 не было ни слова. Наоборот, Польша отказывалась от всех своих антисоветских союзов и планов. Каких-каких планов? Ну как же, а директива польского генштаба № 2304/2/37, в которой черным по белому значится, что конечной целью польской политики является «уничтожение всякой России».
17 сентября 1939 года польскому послу была вручена нота, из которой следовало, что «советское правительство отдало распоряжение Главному командованию Красной армии дать приказ войскам перейти границу и взять под свою защиту жизнь и имущество населения Западной Украины и Западной Белоруссии». В тот же день текст ноты был передан всем государствам, с которыми Москва имела дипломатические отношения. Все хором кивнули. Во-первых, потому что международные нормы права соблюдались, во-вторых, потому что никакого польского государства уже не существовало - в предыдущий день правительство покинуло страну, предоставив полную свободу польской армии воевать против Гитлера, если пожелает, - и, в-третьих, потому что советские войска действительно входили не на территорию Польши, а на территорию Западной Украины и Белоруссии. Польша - как это было определено в 1920 году - начиналась как раз за линией Керзона. И других международных определений на данный предмет не было. Нет, завоевывать, конечно, поляки могут кого угодно - история без войн это оксюморон, - но тогда к жизни надо относиться по-взрослому.
…В 1917 году поляки, как и многие другие народы, получили счастливую возможность отделиться от России. Отделились. Однако поляки трактовали ее как предлог к восстановлению Речи Посполитой в границах 1772 года. Сразу по окончании Первой мировой войны Польша напала (Польша напала) на ряд таких же независимых стран - на Украину, Литву и… Россию.
Поздней осенью 1918го, когда Первая мировая война еще не отгрохотала, Польша начала воевать с Украиной. На Рождественских каникулах 1918го, как только из Вильно вышли немецкие войска, город был взят поляками. А перед этим была арестована российская миссия Красного Креста в Варшаве. Первый бой между войсками Советской России и Польши произошел в конце января 1919 года, примерно через месяц после взятия Вильно поляками.
Боевые действия 1919 года между польской армией и РККА шли с переменным успехом, но после вмешательства Антанты немецким войскам, еще остававшимся то там, то сям, было строго-настрого предписано - не противодействовать полякам. Сугубо для гуманитарных нужд на территории Франции были сформированы, вооружены и переброшены в Польшу 6 дивизий. Помимо этого только с апреля 1919 года по январь 1920 Франция предоставила Польше 300.000 винтовок, 2200 пулеметов французского производства, 1460 орудий и долгосрочный кредит в 575 млн. франков. Англия подарила Польше самолеты и 58.000 винтовок. Италия поставила несколько батарей артиллерии и самолеты. США предоставили 200 танков и 300 самолетов, 20.000 пулеметов и проч. на сумму $52,3 млн.
Поэтому заявление СНК РСФСР от 28 января 1920 года было предельно улыбчивым: оно безоговорочно признавало независимость и суверенитет Польши в ее новых границах, а все спорные вопросы предлагалось решать по-доброму. Даже предлагалось, чтоб новая граница между государствами сместилась по всей длине на 50-80 км восточнее, чем прежде. Но Пилсудский рассчитывал на большее, и это большее, при такой-то поддержке, он получил посредством обычной войны. Правда, весы военной удачи качнулись и в сторону Советов, вот тогда-то и прибежал английский Керзон со своей линией, мол, дальше нельзя, не имеете права. А тут и гениальный Тухачевский (поляк, между прочим) провалил поход на Варшаву, да так изумительно провалил, что в учебники эта операция вошла с грифом «чудо на Висле». Когда же в наступление пошли поляки, Керзон своей линией уже не размахивал.
Но разделы-то Польши в XVIII веке были? Были. Значит, когда Польша хотела границ 1772 года, ее желания были обоснованы и в чем-то справедливы?
Ну, тут надо подробнее.
К середине XVIII века Польша, являясь буфером между амбициозными геополитическими игроками, испытывает проблемы. И больше всего - с Пруссией, которая жуть как хочет воссоединить свои восточную и западную части. Можно обсуждать, насколько обоснованы и справедливы такие желания Пруссии, но Россия, как всегда, - на стороне братьев-славян, то есть обижать Польшу не дает. Единственное, чего просит Россия у Августа Понятовского в качестве взаимозачета, это демократизации польского общества. Что ж, православных уравняли в правах с католиками. И это жутко не понравилось польской аристократии. Получается, какое-то быдло - это польское слово, которым для краткости панове называли «некоренных поляков», - юридически станет поляками? А «некоренных поляков» тогда в Польше хватало. Земли Киевской Руси, ослабленные татаро-монгольским нашествием, с XIII века методично прибирает Польша, где и распространяет крепостное право, насаждает католичество. Именно Польше Россия обязана этим европейским нововведением, которым и поныне попрекают только Россию - крепостное право. Эти прогрессивные метаморфозы в свою очередь приводят к народным восстаниям в XVII-XVIII веках. В результате восстания Хмельницкого в 1654 году Малороссия отпадает от Польши и воссоединяется с Россией, но значительная часть русских земель остается под поляками.
Внутренняя обстановка в Польше и без того не простая, а тут еще оппозиция резко так консолидировалась, и ее Франция с Турцией поддержали - а Россия на сторону легитимной власти встала. Глядишь, уже конфликт международный. Короче, так «первый раздел» Польши и произошел: Австрия и Пруссия получили пятое-десятое, а Россия вернула себе земли в Прибалтике и Белоруссию до Двины, Друти и Днепра, включая районы Витебска, Полоцка, Мстиславля.
Екатерина II о Польше: «Поскольку мы взираем на Польшу как на державу, находящуюся между четырьмя сильнейшими державами мира и служащую преградой для их раздоров, то эту преграду необходимо хранить и беречь, чего бы нам это не стоило. И мы об этом будем заботиться. Но лишь до тех пор, пока злые затеи врагов наших и врагов самой Польши не принудят нас изменить свою политику».
Не прошло двадцати лет после первой заварухи, как международная обстановка существенно меняется, на политической арене появляется новая сила.
20 октября 1791 года лидер якобинцев Жан Пьер Бриссо с трибуны Конвента призвал «распространить Свободу на весь мир» и провозгласил решительный тезис: «Пора показать миру, кто мы такие! И в этой борьбе нам не сможет помешать даже императрица Екатерина!» Через год революционным конвентом Франции издан декрет «О помощи всем народам против тиранов». Еще через месяц Пьер Комбон выдает слоган мировой революции «Мир - хижинам, война - дворцам!», но не в таком привычно-усеченном виде, а целиком: «Вот принципы, которые мы выдвигаем для стран, в которые вступает наша армия!». Ареал этих стран очерчивает Дантон: «Я соглашаюсь прослыть кровопийцей! Так будем же пить кровь врагов человечества ради Свободы в Европе!» А Бриссо совсем уточняет, где лучше пить кровь: «Нам надо довести наши военные успехи до логического конца, им будет водружение нашего трехцветного знамени в Санкт-Петербурге. А дальше мы дойдем до Камчатки!»
Польская аристократическая оппозиция оживляется от таких перспектив, и, учитывая очередные российские проблемы с Турцией, стремительно заключает мирный договор со своим недавним врагом, с Пруссией, чтобы вставить шпильку своему недавнему другу - России. Теперь вкупе с Пруссией Англия и Франция - и каждая в своих интересах, - подбивают Польшу на активную конфронтацию с Россией. Польша, понятно, намерена восстановить прежние границы, всвязи с чем увеличивает армию до 100 тысяч. Но внутри Польши поднимают головы и те, кому не хочется, в случае чего, возвращаться в свой прежний статус - «быдла». Этих поддерживает Австрия. Опять общество расколото, опять назревает военный конфликт. В Польше ждут французские войска. В эмиграции Тадеуш Косцюшко общается с лидером польских якобинцев Гуго Колонтаем, и тот сообщает без обиняков: «В мир ворвалась новая сила. Она заставит Россию согнуться». Действительно, 20 апреля 1792 года Законодательное собрание революционной Франции объявило войну всем странам Европы. Для русской разведки это не стало новостью, и в тот же день Екатерина II заявила дипломатам, что «в ответ на французские поползновения русская армия войдет в Польшу»…
Решив очередные проблемы с Турцией, Россия вводит войска, после чего Пруссия и Россия подписывают конвенцию с новыми условиями. Это был «второй раздел Польши».
Можно сказать, Польша в очередной раз пострадала от российской агрессии, поэтому уместным будет упомянуть, что российские войска включали и 2 тысячи сабель польских патриотов.
По второму переделу Россия возвратила себе белорусские земли до линии Динабург-Пинск-Збруч, восточную часть Полесья, малороссийские области Подолье и Волынь. Поскольку польская аристократия хотела совсем другого, через год она выдвигает национального лидера - Косцюшко, человека опытного, ибо масон и американский генерал. И наделяет его всеми полномочиями.
Что ж, повоевали еще раз…
Когда разделы Польши вспоминают эмоционально, то инкриминируют это дело России, хотя участвовали в них страны разные. И границ 1772 года Польша требует только от России. Хотя к России-то формула «раздел Польши» менее всего применима: в итоге «трех разделов» Россия вернула себе белорусские земли, кроме Белостока, и малороссийские земли, кроме Галиции и Буковины. На предложение венчаться польской короной Екатерина II ответила: «Я не взяла ни одной пяди польской земли, но только вернула наше, исконно русское».
Екатерине II через полвека вторит Николай I: «Ежели австрийцы захотят поменяться и отдать мне Галицию взамен всей Польши, отдам и возьму Галицию сейчас, ибо наш старый край».
По «третьему разделу» коренные польские земли, населенные этническими поляками, были поделены между Пруссией и Австрией. Тут официальным языком стал немецкий, были введены австрийское и, соответственно, прусское право, немецкая школа, всякое такое прочее, и признаки польскости растворились.
Россия куда бережней отнеслась к судьбе братьев-славян, - не зря же еще Петр I отвоевывал Польшу у Швеции, в то время как польский король втайне заключал мирное соглашение с Карлом XII, - и на территории, перешедшей под власть России, были сохранены польская правовая система, язык, выборность судей и т.п. Позднее эти земли получили государственность, прогрессивную Конституцию, даже собственную армию и стали именоваться царством Польским. А поскольку все польское было сохранено именно тут, то именно тут и вспыхивали восстания.
Какие бы слезоточивые полонезы ни писал Михаил Огинский, но официальная реакция европейских стран на события 1830 года была предельно конкретной. «Поляки нарушили решения Венского конгресса. Наше вмешательство в польские дела на стороне поляков невозможно» (министр иностранных дел Англии лорд Генри Пальмерстон). «Восставшие поляки совершили роковой шаг» (чрезвычайный посол Франции в России герцог Мортемар).
Заподозрить этих официальных лиц в симпатии к России невозможно, поскольку кое-кто из них обессмертил свое имя в истории русофобии.
………………………..
Когда с театральным гневом говорят о советской агрессии в отношении Польши, почему-то умалчивают о том, что утрата «польских территорий» в 1939 году (обретенных не самым легитимным путем в 1921-м), была очень даже компенсирована Советской Россией в 1945 году.
Польша получила и Нижнюю Силезию, за которую воевала аж в XIV веке, получила Померанию и ту самую Восточную Пруссию. Польше отдали даже Белосток. Получила Польша, как мечтала, полноценный выход к морю, и теперь имеет огромное побережье, благодаря чему сегодня и проводит военные учения.