Я - Иван, не помнящий родства, Господом поставленный в дозоре.
Оригинал взят у tvsher в Я - Иван, не помнящий родства, Господом поставленный в дозоре.
Сегодня вытащу ещё одно имя из небытия. Его стихи у нас мало известны широкому читателю. Это русский поэт, писатель, журналист Иван Савин. Настоящее имя Иван Иванович Саволайнен.
.png)
Родился в Одессе в 1899 году. Детство и юность Ивана Савина прошли в городке Зеньков Полтавской губернии. Окончив гимназию, он пошёл добровольцем в кавалерию армии генерала Деникина. Служил в уланском эскадроне 3-го сводного кавалерийского полка Добровольческой армии. «Вся семья Савина быда сметена ураганом революционных событий и гражданской войны,» пишет в своих воспоминаниях жена поэта Людмила Владимировна Савина-Сулимовская. Два старших брата были расстреляны в Крыму. Пятнадцатилетний Коля был убит в бою, Борис был зарублен красными, Иван попал в плен к большевикам, где его жестоко пытали...
Не бойся, милый. Это я.
Я ничего тебе не сделаю.
Я только обовью тебя,
Как саваном, печалью белою.
Я только выну злую сталь
Из ран запекшихся. Не странно ли:
Еще свежа клинка эмаль.
А ведь с тех пор три года канули.
Поет ковыль. Струится тишь.
Какой ты бледный стал и маленький!
Все о семье своей грустишь
И рвешься к ней из вечной спаленки?
Не надо. В ночь ушла семья.
Ты в дом войдешь, никем не встреченный.
Не бойся, милый, это я
Целую лоб твой искалеченный.
1923
В 1921 году Савин попал в Петроград и уже оттуда вместе с отцом уехал в Финляндию. Савина с отцом выпустили, так как у них были в порядке финские бумаги. Дед Ивана Савина - Йохан Саволайнен, финский моряк, встретив в Елисаветграде русскую гречанку, женился на ней, остался жить в Россиии. Благодаря этому они совершенно легально приехали в Хельсинки, где отец работал на сахарном заводе. А Иван Савин, после пребывания в санатории, устроился на том же заводе сколачивать ящики.
Именно в это время начинается наиболее активный период его журналистской и писательской деятельности. В 1924 году он становится собственным корреспондентом в Финляндии целого ряда изданий российского зарубежья: берлинской газеты «Руль», рижской «Сегодня», белградской «Новое время». В хельсинкском ежедневнике «Русские вести» с 1922 по 1926 год Савиным было опубликовано более 100 рассказов, стихов и очерков.
В 1926 году в Белграде вышел его единственный прижизненный сборник стихов «Ладонка».
***
Любите врагов своих… Боже,
Но если любовь не жива?
Но если на вражеском ложе
Невесты твоей голова?
Но если, тишайшие были
Расплавив в хмельное питье,
Они твою землю растлили,
Грехом опоили ее?
Господь, упокой меня смертью,
Убей. Или благослови
Над этой запекшейся твердью
Ударить в набаты крови.
И гнев Твой, клокочуще-знойный,
На трупные души пролей!
Такие враги - недостойны
Ни нашей любви, ни Твоей.
1924
***
Когда палящий день остынет
И солнце упадет на дно,
Когда с ночного неба хлынет
Густое лунное вино,
Я выйду к морю полночь встретить,
Бродить у смуглых берегов,
Береговые камни метить
Иероглифами стихов.
Маяк над городом усталым
Откроет круглые глаза,
Зеленый свет сбежит по скалам,
Как изумрудная слеза.
И брызнет полночь синей тишью.
И заструится млечный мост…
Я сердце маленькое вышью
Большими крестиками звезд.
И, опьяненный бредом лунным,
Ее сиреневым вином,
Ударю по забытым струнам
Забытым сердцем, как смычком…
1924
Скончался 12 июля 1927 года от заражения крови после неудачной операции.
Талант Ивана Савина высоко ценили Бунин и Куприн. Илья Репин жалел, что не успел написать портрет Савина. Бунин уже после смерти Савина так оценил его поэтический дар: «То, что он оставил после себя, навсегда обеспечило ему незабвенную страницу в русской литературе. Во-первых по причине полной своеобразностью стихов и их пафоса. Во-вторых по той красоте и силе, которыми звучит их общий тон. Некоторые же строфы - особенно».
А на смерть Ивана Савина Иван Бунин отозвался так: «То, что он оставил после себя, навсегда обеспечило ему незабвенную страницу в русской литературе…Ему не было еще и двадцати, когда он пережил начало революции, затем гражданскую войну, бои с большевиками, плен у них после падения Крыма… Он испытал гибель почти всей своей семьи, ужасы отступления, трагедию Новороссийска… После падения Крыма он остался больной тифом на запасных путях Джанкойского узла, попал в плен… Узнал глумления, издевательства, побои, голод, переходы снежной степи в рваной одежде, кочевания из ЧЕКИ в ЧЕКУ…»
Российский же читатель с творчеством Ивана Савина начал знакомится только в 90-х годах 20-го века.
******
А проклянешь судьбу свою,
Ударит стыд железной лапою,-
Вернись ко мне. Я боль твою
Последней нежностью закапаю.
Она плывет, как лунный дым,
Над нашей молодостью скошенной
К вишневым хуторам моим,
К тебе, грехами запорошенной.
Ни правых, ни виновных нет
В любви, замученной нечаянно.
Ты знаешь… я на твой портрет
Крещусь с молитвой неприкаянной..
Я отгорел, погаснешь ты.
Мы оба скоро будем правыми
В чаду житейской суегы
С ее голгофными забавами.
Прости… размыты строки вновь…
Есть у меня смешная заповедь:
Стихи к тебе, как и любовь,
Слезами длинными закапывать.
НОВЫЙ ГОД
Никакие метели не в силах
Опрокинуть трехцветных лампад,
Что зажег я на дальних могилах,
Совершая прощальный обряд.
Не заставят бичи никакие,
Никакая бездонная мгла
Ни сказать, ни шепнуть, что Россия
В пытках вражьих сгорела дотла.
Исходив по ненастным дорогам
Всю бескрайнюю землю мою,
Я не верю смертельным тревогам,
Похоронных псалмов не пою.
В городах, ураганами смятых,
В пепелищах разрушенных сел
Столько сил, столько всходов богатых,
Столько тайной я жизни нашел.
И такой неустанною верой
Обожгла меня пленная Русь,
Что я к Вашей унылости серой
Никогда, никогда не склонюсь!
Никогда примирения плесень
Не заржавит призыва во мне,
Не забуду победных я песен,
Потому что в любимой стране,
Задыхаясь в темничных оградах,
Я прочел, я не мог не прочесть
Даже в детских прощающих взглядах
Грозовую, недетскую месть.
Вот зачем в эту полную тайны
Новогоднюю ночь, я чужой
И далекий для вас, и случайный,
Говорю Вам: крепитись! Домой
Мы поидем! Мы придем и увидим
Белый день. Мы полюбим, простим
Все, что горестно мы ненавидим,
Все, что в мертвой улыбке храним.
Вот зачем, задыхаясь в оградах
Непушистых, нерусских снегов,
Я сегодня в трехцветных лампадах
Зажигаю грядущую новь.
Вот зачем я не верю, а знаю,
Что не надо ни слез, ни забот.
Что нас к нежно любимому Краю
Новый год по цветам поведет!
Сегодня вытащу ещё одно имя из небытия. Его стихи у нас мало известны широкому читателю. Это русский поэт, писатель, журналист Иван Савин. Настоящее имя Иван Иванович Саволайнен.
Родился в Одессе в 1899 году. Детство и юность Ивана Савина прошли в городке Зеньков Полтавской губернии. Окончив гимназию, он пошёл добровольцем в кавалерию армии генерала Деникина. Служил в уланском эскадроне 3-го сводного кавалерийского полка Добровольческой армии. «Вся семья Савина быда сметена ураганом революционных событий и гражданской войны,» пишет в своих воспоминаниях жена поэта Людмила Владимировна Савина-Сулимовская. Два старших брата были расстреляны в Крыму. Пятнадцатилетний Коля был убит в бою, Борис был зарублен красными, Иван попал в плен к большевикам, где его жестоко пытали...
Не бойся, милый. Это я.
Я ничего тебе не сделаю.
Я только обовью тебя,
Как саваном, печалью белою.
Я только выну злую сталь
Из ран запекшихся. Не странно ли:
Еще свежа клинка эмаль.
А ведь с тех пор три года канули.
Поет ковыль. Струится тишь.
Какой ты бледный стал и маленький!
Все о семье своей грустишь
И рвешься к ней из вечной спаленки?
Не надо. В ночь ушла семья.
Ты в дом войдешь, никем не встреченный.
Не бойся, милый, это я
Целую лоб твой искалеченный.
1923
В 1921 году Савин попал в Петроград и уже оттуда вместе с отцом уехал в Финляндию. Савина с отцом выпустили, так как у них были в порядке финские бумаги. Дед Ивана Савина - Йохан Саволайнен, финский моряк, встретив в Елисаветграде русскую гречанку, женился на ней, остался жить в Россиии. Благодаря этому они совершенно легально приехали в Хельсинки, где отец работал на сахарном заводе. А Иван Савин, после пребывания в санатории, устроился на том же заводе сколачивать ящики.
Именно в это время начинается наиболее активный период его журналистской и писательской деятельности. В 1924 году он становится собственным корреспондентом в Финляндии целого ряда изданий российского зарубежья: берлинской газеты «Руль», рижской «Сегодня», белградской «Новое время». В хельсинкском ежедневнике «Русские вести» с 1922 по 1926 год Савиным было опубликовано более 100 рассказов, стихов и очерков.
В 1926 году в Белграде вышел его единственный прижизненный сборник стихов «Ладонка».
***
Любите врагов своих… Боже,
Но если любовь не жива?
Но если на вражеском ложе
Невесты твоей голова?
Но если, тишайшие были
Расплавив в хмельное питье,
Они твою землю растлили,
Грехом опоили ее?
Господь, упокой меня смертью,
Убей. Или благослови
Над этой запекшейся твердью
Ударить в набаты крови.
И гнев Твой, клокочуще-знойный,
На трупные души пролей!
Такие враги - недостойны
Ни нашей любви, ни Твоей.
1924
***
Когда палящий день остынет
И солнце упадет на дно,
Когда с ночного неба хлынет
Густое лунное вино,
Я выйду к морю полночь встретить,
Бродить у смуглых берегов,
Береговые камни метить
Иероглифами стихов.
Маяк над городом усталым
Откроет круглые глаза,
Зеленый свет сбежит по скалам,
Как изумрудная слеза.
И брызнет полночь синей тишью.
И заструится млечный мост…
Я сердце маленькое вышью
Большими крестиками звезд.
И, опьяненный бредом лунным,
Ее сиреневым вином,
Ударю по забытым струнам
Забытым сердцем, как смычком…
1924
Скончался 12 июля 1927 года от заражения крови после неудачной операции.
Талант Ивана Савина высоко ценили Бунин и Куприн. Илья Репин жалел, что не успел написать портрет Савина. Бунин уже после смерти Савина так оценил его поэтический дар: «То, что он оставил после себя, навсегда обеспечило ему незабвенную страницу в русской литературе. Во-первых по причине полной своеобразностью стихов и их пафоса. Во-вторых по той красоте и силе, которыми звучит их общий тон. Некоторые же строфы - особенно».
А на смерть Ивана Савина Иван Бунин отозвался так: «То, что он оставил после себя, навсегда обеспечило ему незабвенную страницу в русской литературе…Ему не было еще и двадцати, когда он пережил начало революции, затем гражданскую войну, бои с большевиками, плен у них после падения Крыма… Он испытал гибель почти всей своей семьи, ужасы отступления, трагедию Новороссийска… После падения Крыма он остался больной тифом на запасных путях Джанкойского узла, попал в плен… Узнал глумления, издевательства, побои, голод, переходы снежной степи в рваной одежде, кочевания из ЧЕКИ в ЧЕКУ…»
Российский же читатель с творчеством Ивана Савина начал знакомится только в 90-х годах 20-го века.
******
А проклянешь судьбу свою,
Ударит стыд железной лапою,-
Вернись ко мне. Я боль твою
Последней нежностью закапаю.
Она плывет, как лунный дым,
Над нашей молодостью скошенной
К вишневым хуторам моим,
К тебе, грехами запорошенной.
Ни правых, ни виновных нет
В любви, замученной нечаянно.
Ты знаешь… я на твой портрет
Крещусь с молитвой неприкаянной..
Я отгорел, погаснешь ты.
Мы оба скоро будем правыми
В чаду житейской суегы
С ее голгофными забавами.
Прости… размыты строки вновь…
Есть у меня смешная заповедь:
Стихи к тебе, как и любовь,
Слезами длинными закапывать.
НОВЫЙ ГОД
Никакие метели не в силах
Опрокинуть трехцветных лампад,
Что зажег я на дальних могилах,
Совершая прощальный обряд.
Не заставят бичи никакие,
Никакая бездонная мгла
Ни сказать, ни шепнуть, что Россия
В пытках вражьих сгорела дотла.
Исходив по ненастным дорогам
Всю бескрайнюю землю мою,
Я не верю смертельным тревогам,
Похоронных псалмов не пою.
В городах, ураганами смятых,
В пепелищах разрушенных сел
Столько сил, столько всходов богатых,
Столько тайной я жизни нашел.
И такой неустанною верой
Обожгла меня пленная Русь,
Что я к Вашей унылости серой
Никогда, никогда не склонюсь!
Никогда примирения плесень
Не заржавит призыва во мне,
Не забуду победных я песен,
Потому что в любимой стране,
Задыхаясь в темничных оградах,
Я прочел, я не мог не прочесть
Даже в детских прощающих взглядах
Грозовую, недетскую месть.
Вот зачем в эту полную тайны
Новогоднюю ночь, я чужой
И далекий для вас, и случайный,
Говорю Вам: крепитись! Домой
Мы поидем! Мы придем и увидим
Белый день. Мы полюбим, простим
Все, что горестно мы ненавидим,
Все, что в мертвой улыбке храним.
Вот зачем, задыхаясь в оградах
Непушистых, нерусских снегов,
Я сегодня в трехцветных лампадах
Зажигаю грядущую новь.
Вот зачем я не верю, а знаю,
Что не надо ни слез, ни забот.
Что нас к нежно любимому Краю
Новый год по цветам поведет!
Click to view