СОСНОРА
Отпевали Соснору в католическом храме св. Станислава. Выглядел он помолодевшим, с красивым средневековым лицом.
Виктор Соснора - уникальнейшая фигура отечественного литературного небосклона. Соснора - это стихи, проза, эссе. И это всегда интересные стихи, проза, эссе. На любителя, конечно. На любителя литературы. Соснора мог бы писать и про уборочную страду. И про уборочную страду было бы интересно. Но к Сосноре по поводу страды не обращались: не доверяли что-то. И оно понятно. В сосноровских текстах всегда чуждые коннотации, уводящие от сюжетной линии вдаль. А что там, вдали, неведомо.
Имя этого непредсказуемого поэта, неожиданного прозаика и оригинального мыслителя полностью отсутствует в сегодняшних СМИ, увлеченных ненормативными сюжетами и околокультурными новостями. Впрочем, способствовал такому положению дел и сам Соснора, живший затворником и редко бывавший на публике.
Жизнь Сосноры была богата вниманием публики, количеством книг - прочитанных и написанных, - числом женщин и смертей. Женщин было больше. Они сотнями приходили и покорно ложились у ног. Оно тоже понятно: у Сосноры Венера на асценденте. Это значит, что и женские души слетаются как мотыльки, и для самого Сосноры жизнь без любви - так, присутствие. Отсюда физиологический нерв сосноровской лирики, феерический алкоголизм зрелых лет, личный конфликт со Вселенной. А вообще гороскоп Сосноры удивительно похож на гороскоп Леонардо. Они и родились-то в один день. Только в разных веках.
…Последнее мероприятие 2000 года в петербургском литературном клубе «Лицей» было посвящено итогам века. Звучали стихи самых значимых, на взгляд собравшихся, поэтов столетия. Последним номером была подборка стихов Виктора Сосноры. И по реакции стало понятно, что для большинства это откровение. А ведь поэт-то знаменитый. И первое заседание клуба уже в новом веке было полностью посвящено творчеству Сосноры. Таким образом, XX век Соснорой закончился, XXI век Соснорой начался. Получилось символично. И символика эта обоснована. В своем творчестве Соснора практически аккумулировал весь предыдущий поэтический опыт и ушел вперед настолько, что двум-трем последующим поколениям экспериментирующих поэтов придется продвигаться по возделанной почве.
Вообще, стихи настоящие можно традиционно поделить на дионисийские и аполлонические, а если проще: на стихи с логически идентифицируемой тектоникой эмоционального феномена (это когда понятно, как стихи сделаны) и на стихи без видимых приемов. Соснора - крупнейший идеолог первой эстетической категории. У Сосноры можно видеть практически весь арсенал рифм. Что уникально само по себе. Прибавим к этому аллитерационную виртуозность, прибавим к этому словообразования, которые для Сосноры уж совсем не являются предметом усилий, прибавим к этому фантастическое ритмическое разнообразие (почти в каждом стихотворении Сосноры есть интригующий ритмический ход), прибавим к этому, прибавим к тому, прибавим, прибавим.
И добавим в его литературный портрет мистические оттенки, которые присущи всему творчеству Сосноры. Причем это не декадентская мистика со свечкой и духом Наполеона Бонапарта. Мистика для Сосноры интимна, как эритроцит. Это мироощущение, болезненное мироощущение своей инородности в пластах прогресса, устойчивых показателей и добротного быта. Сложно не заметить и не отметить философскую составляющую его стихов. Мировой поэзии философская банальность, конечно, присуща, но имеет она исключительно гротесково-наивные формы. Настоящая философия в поэзию вкраплена в виде интонации, но в виде декларированных тезисов - редкость. А у Сосноры сентенции величественны и без ноты менторства: «Труднее жить, бороться проще».
Со времен структурализма есть в литературоведении понятие удельной информативности. То есть отношение количества сообщенного к количеству слов. Не путать с метафорой. На сегодняшний день, похоже, коэффициента информативности выше, чем у Сосноры, попросту нет. Этот коэффициент естественно приводит к трансформации языковой структуры, что для читателя неподготовленного, точнее сказать, не привыкшего к таким штучкам, может оказаться даже препятствием для контакта. Но Соснора ни на секунду и не был озабочен проблемой контакта с читателем, весь его литературный труд как будто и не для людей вовсе. Для Сосноры труд этот скорей обязанность. И если надлежит Сосноре отчитываться за свой труд, то отчитываться он будет не перед составителями учебников.
Еще один очень существенный момент, касающийся сосноровского литературного метода, можно обозначить как «метод усталой небрежности». Многие критики высказывали претензии к сосноровской метафоре: мол, анатомически не точна. И при этом его метафора точна психологически. Вот ведь парадокс. Такая неожиданная парадоксальность еще и усиливает психологическую достоверность. Создает ощущение тяжелого, усталого движения без дорог, но в нужном направлении.
Патетика - это ведь тоже открытие Сосноры. Открытие для лирики и для XX века.
Теперь о драматургии Сосноры. Притом что поэтика Сосноры не нуждается в сюжетных подпорках, нарративность Соснора использовал настолько широко, насколько желал. Вообще, будучи радикальным экспериментатором, Соснора абсолютно не отрицал и не опровергал сложившейся литературной традиции, он честно ее обогащал. И еще один сосноровский пустячок: органическое неприятие штампов - штампов содержания и штампов формы, - не концептуальное, но органическое неприятие. И при этом ни грамма комплекса оригинальности, ни признака усердия - Соснора был совершенно естественен, как все инородное.
Понятно, при таком наборе видовых признаков Соснора по умолчанию попадает в пантеон уникальных. И все же перечисленные признаки при всей своей блистательности вовсе не объясняют поэтического феномена Сосноры. Понятная часть айсберга совсем не объясняет его природы, и почему айсберг может парить над океаном, остается тайной.
…Есть в искусствоведении такая замечательная идиома «внутренний мир художника». Идиома затасканная, затертая, дежурная до невозможности. Но - не отмененная. Потому что есть эта составляющая в конструкции «настоящий художник», есть. И как бы ни объясняли умные люди механику поэзии, а смысл ее, как кощеева игла, притаился именно там, во внутреннем мире. Вот так и складывается уникальное явление «Соснора»; ясный поэт-писатель-мыслитель, ясный и созидательный. Гениальный.
Click to view