Карательная психиатрия в ссср
На ватной ленте позвали дедушку психиатра рассказать о карательной психиатрии в ссср. Он начал отнекиваться, что: «Никакая она не карательная, а это всё наговоры западных русофобов, и я вам сейчас расскажу, как всё замечательно было», - и проговорился.
Сам дедушка наверное даже не заметил в своих словах ничего плохого про психиатрию в ссср. Ватники в комментариях тоже начали радоваться, мол, разоблачили очередной русофобский миф, но давайте посмотрим на факты из самой статьи.
1983-й год - ссср выгоняют из Всемирной психиатрической ассоциации на основании выводов международного комитета по расследованию случаев злоупотребления психиатрией, собравшего многочисленные доказательства «систематического злоупотребления психиатрией в политических целях в СССР».
В Советском Союзе использование психиатрии в качестве инструмента преследования инакомыслящих не признавали до 1988 года. А потом признали.
И собственно 1988-м решили начать как-то исправляться. Приняли нужные бумажки, деятельность психиатрических служб начала регулироваться хоть какими-то нормативными актами, а не тайными ведомственными инструкциями.
В том же году Минздраву СССР были переданы 11 психиатрических больниц специального типа, ранее находившихся в ведении МВД СССР, еще пять больниц были ликвидированы.
Одиннадцать. Одиннадцать психиатрических больниц в ведении МВД СССР. Нет, конечно же, не было никакой карательной психиатрии. 5 вообще оказались внезапно ненужными.
Далее 2 миллиона пациентов внезапно оказались здоровыми и были сняты с психиатрического учёта.
Забрать в больницу могли просто потому что. Из дома, улицы, гос учреждения, милиции. Для госпитализации ничьё согласие не требовалось.
Попавших в психиатрическую больницу людей отправляли бесплатно работать на стройки. Могли и на год. Называлось это ЛТП. Лечебно-трудовые профилактории.
«Придумать диагноз проблем не составляло». Из больницы в принципе нельзя было выйти без диагноза. Дело попросту не принимали в архив, если он не был указан.
Людей ложили в больницы для наказания. Их так делили даже в самих больницах. «По поведению» и «по состоянию».
Сульфозиновый крест. Четыре инъекции сульфозина одновременно: под лопатки и в ягодицы. Препарат вызывает сильнейшую боль, повышение температуры до 40 градусов. Дедушка-психиатр говорит, что это совершенно безвредно, и замечательно работает в качестве наказания. Так подтверждается и наличие пыток.
Худшим же из всего, с чем мне пришлось столкнуться, было сочетание «сульфы» с галоперидолом без корректора. Сульфозин вызывал высокую температуру и сильную боль в местах инъекций, а от галоперидола сводило мышцы. Адское сочетание! И таким вот образом наказывал больных заведующий «острым» мужским отделением, куда я ненадолго попал в самом начале своей медицинской практики.
После курса сульфозина поведение пациенток менялось радикально: родителям, милиции, педагогам, врачам они давали обещания быть самыми лучшими и послушными в мире, учиться только на пятерки и никогда больше не попадать в больницу. У многих память о лечении сохранялась надолго, и это им помогало вести себя «на воле» прилично. Или, по крайней мере, больше не попадаться.
А вот и пытки детей. Врач если что в основном занимался подростками.
Были планы по койка-дням. Выписывать пациентов в нарушение этих планов было нельзя.
В больницах присутствовали отделения кгб, куда обычных врачей не пускали, а так же штатные доносчики.
Весь текст статьи перемежается историями реальных больных, ну и присказками, как у нас всё было нормально, а запад наговаривает. Но факты вы видите сами.
Ну вывод, которым завершил свою статью пожилой фашист психиатр
В заключение должен сказать несколько слов в защиту дела, которым занимался значительную часть своей жизни. Когда советскую психиатрию огульно шельмуют, называют преступной или карательной, это по меньшей мере несправедливо.
Нельзя судить о поступках людей, живших в другое время и в другой стране, с точки зрения сегодняшних законов и морали. Многое из того, что сегодня нам кажется ужасным и противоестественным, в СССР считалось вполне нормальным, и наоборот - многое из того, с чем сегодня мы вполне смирились, в то время посчитали бы глубоко аморальным и недопустимым.
Мне выпало счастье работать со многими прекрасными специалистами и замечательными людьми, которых я вспоминаю с большой благодарностью. Тысячам больных они помогли вернуться к нормальной жизни. К сожалению, были и совсем другие примеры.