На следующем семинаре мы займемся античной прозой - будем обсуждать "Сатирикон" Петрония. На этот раз вам будет предложено много текстов и всего одно письменное задание.
Действие фильма Феллини разворачивается в странном мрачном параллельном пространстве, лишенном даже намеков на чистоту и непорочность. При этом сама картина обладает настолько сильным гипнотическим эффектом, что с первых и до последних кадров оторваться невозможно даже от самой пошлой сцены. Ужасно давит атмосфера - тяжелая, липкая, затягивающая в какую-то бездну отчаяния. В романе Петрония нет цельности: есть только огромное количество деталей, передающих грязь и пороки того времени. Особенно примечателен пир, на котором с бесконечным количеством всевозможной еды (которая даже сама по себе оформлена пошло) мешаются вино и плоские шутки хозяина. При всех потрошат свинью - а из нее вываливаются новые кушания, Трималхион устраивает имитацию своих похорон со слезами, речами и восхвалениями - верх абсурда. Тошноту вызывает к тому же бесконечный снобизм и тупость хозяина, путающего героев известных мифов. Феллини очень красиво обыграл именно отрывочность действия и не слишком яркие описания второстепенных героев - обо всех Петроний упоминает немного поверхностно. Режиссер регулярно проводил кастинги среди обычных людей, пытаясь найти оригинальные фигуры и лица, и надо сказать, что это ему удалось блестяще - глаза, черты лица, самые нелепые и жуткие движения пробирают и запоминаются. Тот же пир, например, снят довольно отвратительно. Люди без перерыва хватают новую пищу, при этом успевая поспорить, очаровать пару мальчиков и напиться. Кадры, где снято, как кто-либо ест крупным планом, вызывают невольную ассоциацию с «Большой жратвой» Марко Феррери - тошнотворное зрелище. Да и цель фильма скорее всего схожа с этой картиной - обличить пороки. А если рассуждать чуть дальше - то показать человечеству, что прошло уже так много времени, а оно все топчется на месте, раздираемое искушениями, порочностью и, может быть, вообще отсутствием какого-либо пути. Феллини помогает собрать дошедшие до нас фрагменты романа в более-менее цельное, имеющее начало и конец произведение. В связи с этим некоторые метафоры и сравнения наверняка додуманы самим режиссером, но вполне органично вписываются в контекст. И все-таки Феллини очень вольно трактует роман Петрония. В фильме гораздо больше безысходности, в книге - едкой издевки. Над картиной хочется задуматься, после нее чувствуешь себя прижатым к стене, загнанным в тупик. Да и несколько обескураженным обилием отвратительных сцен и скачущего сюжета. После книги такого эффекта нет. Может быть, снова это связано с тем, что Феллини намекает на пороки времени, гораздо более близкого нам, чем времена Петрония. Не хотелось бы подсознательно ассоциировать себя с героями, но кто знает, что вызывает такие противоречивые чувства.
Скажите, а какое историческое лицо считается прототипом Трималхиона? Какие его черты предположительно пародирует Петроний (для этого следует заглянуть в комментарии к главам, посвященным пиру)?
В комментариях нашла, что усматривают аллюзию на Нерона по слепой привязанности Трималхиона к роскоши во всем. В других источниках сказано, что кто-то полагает прототипом Нерона, а Г.Буассье, например, усматривает пародию на двор Клавдия, при котором вольноотпущенники тоже играли значительную роль.
В романе Петрония нет цельности: есть только огромное количество деталей, передающих грязь и пороки того времени. Особенно примечателен пир, на котором с бесконечным количеством всевозможной еды (которая даже сама по себе оформлена пошло) мешаются вино и плоские шутки хозяина. При всех потрошат свинью - а из нее вываливаются новые кушания, Трималхион устраивает имитацию своих похорон со слезами, речами и восхвалениями - верх абсурда. Тошноту вызывает к тому же бесконечный снобизм и тупость хозяина, путающего героев известных мифов.
Феллини очень красиво обыграл именно отрывочность действия и не слишком яркие описания второстепенных героев - обо всех Петроний упоминает немного поверхностно. Режиссер регулярно проводил кастинги среди обычных людей, пытаясь найти оригинальные фигуры и лица, и надо сказать, что это ему удалось блестяще - глаза, черты лица, самые нелепые и жуткие движения пробирают и запоминаются.
Тот же пир, например, снят довольно отвратительно. Люди без перерыва хватают новую пищу, при этом успевая поспорить, очаровать пару мальчиков и напиться. Кадры, где снято, как кто-либо ест крупным планом, вызывают невольную ассоциацию с «Большой жратвой» Марко Феррери - тошнотворное зрелище.
Да и цель фильма скорее всего схожа с этой картиной - обличить пороки. А если рассуждать чуть дальше - то показать человечеству, что прошло уже так много времени, а оно все топчется на месте, раздираемое искушениями, порочностью и, может быть, вообще отсутствием какого-либо пути.
Феллини помогает собрать дошедшие до нас фрагменты романа в более-менее цельное, имеющее начало и конец произведение. В связи с этим некоторые метафоры и сравнения наверняка додуманы самим режиссером, но вполне органично вписываются в контекст.
И все-таки Феллини очень вольно трактует роман Петрония. В фильме гораздо больше безысходности, в книге - едкой издевки. Над картиной хочется задуматься, после нее чувствуешь себя прижатым к стене, загнанным в тупик. Да и несколько обескураженным обилием отвратительных сцен и скачущего сюжета. После книги такого эффекта нет. Может быть, снова это связано с тем, что Феллини намекает на пороки времени, гораздо более близкого нам, чем времена Петрония. Не хотелось бы подсознательно ассоциировать себя с героями, но кто знает, что вызывает такие противоречивые чувства.
Reply
Reply
В других источниках сказано, что кто-то полагает прототипом Нерона, а Г.Буассье, например, усматривает пародию на двор Клавдия, при котором вольноотпущенники тоже играли значительную роль.
Reply
Leave a comment