Пещеры.
Два мира разделены острыми зубьями. Кто рискнет сам залезть в темную клыкастую пасть?
Но любопытство, всегда любопытство. И вот, ты уже не замечаешь, как оказываешься внутри. Смотришь на внешние скалы - в цвету и зелени, и уходишь всё дальше от света.
Ведь там - почти другая вселенная. Завороженный ты глядишь на своды.
Здесь, в первой пещере еще достаточно светло, ведь свет проходит сквозь отверстия наверху.
И видно, что стены, на самом деле цветные:
И очень красивые.
Световод:
Но становится страшно стоять спиной, потому что там, за тобой - абсолютная темнота. Никаких световодов, никаких отблесков. Можно почувствовать дыхание ночи и как растут камни. Каплями по стенам - так они отращивают клыки.
И тут же, в пещере, отдыхает ночь. Её шелковое платье шлейфом тянется вглубь скалы, укрывая беспокойных мышей. Тут - всё иначе. Тревожный свет фонарика тут и там выхватывает чудовищ из темноты. Они притаились и ждут. Они знают, что любой огонь рано или поздно догорает. Любой свет рано или поздно гаснет. Их много и они умеют ждать.
И только самым везучим удается дойти до нового поворота, за которым вновь появляются краски.
И вновь увидеть небо.
Но любопытство, всегда любопытство. И вот, ты уже не замечаешь, как оказываешься внутри. Смотришь на внешние скалы - в цвету и зелени, и уходишь всё дальше от света.
Ведь там - почти другая вселенная. Завороженный ты глядишь на своды.
Здесь, в первой пещере еще достаточно светло, ведь свет проходит сквозь отверстия наверху.
И видно, что стены, на самом деле цветные:
И очень красивые.
Световод:
Но становится страшно стоять спиной, потому что там, за тобой - абсолютная темнота. Никаких световодов, никаких отблесков. Можно почувствовать дыхание ночи и как растут камни. Каплями по стенам - так они отращивают клыки.
И тут же, в пещере, отдыхает ночь. Её шелковое платье шлейфом тянется вглубь скалы, укрывая беспокойных мышей. Тут - всё иначе. Тревожный свет фонарика тут и там выхватывает чудовищ из темноты. Они притаились и ждут. Они знают, что любой огонь рано или поздно догорает. Любой свет рано или поздно гаснет. Их много и они умеют ждать.
И только самым везучим удается дойти до нового поворота, за которым вновь появляются краски.
И вновь увидеть небо.