Еще раз о детях и детстве.
В недавнем моем посте речь шла о детях, которые в наше время отличаются гиперактивностью и которые не знают покоя, находясь с родителями в ТРЦ или гипермаркетах, на курортах, в самолетах или на детских площадках.
Родители тащат детишек за собой по бутикам, по пляжам и ресторанам, часами заставляя их томиться скукой в магазинах одежды или около продуктовых полок.
Родители проявляют к детям повышенную заботу, везде увлекая их за собой, предоставляя им свободу бегать по аллеям ТЦ или лазать по столам и стульям в кафе, наивно полагая, что дети должны быть счастливы и радостны, находясь там, где что-то можно купить и тем самым доставить себе маленькую радость.
Но на пост некоторые обиделись, решив, что я против ТЦ, бутиков, свободы и маленьких радостей шопинга, который стал доступен очень и очень многим и благодаря которому так замечательно можно с пользой провести время и обрести миг счастье от удачной покупки
Но речь шла о другом. Речь шла о том, что все эти ТЦ для ребенка не могут принести той радости, что взрослому. Покупки и суета шумного места для детей не являются заботой о них. Родители таскают малыша с собой и верят, что раз он с ними, то он счастлив и спокоен одним сознанием, что он с родителями. Но ни дети, ни их родители не понимают почему же дети начинают капризничать, плакать, вести себя шумно и агрессивно.
А не понимают они и читающие о них потому, что не понимают, что есть внутренний мир души, дающий любовь и покой.
В ТЦ вы заняты созерцанием вещей. В кафе - созерцанием пищи. Дети в вашем созерцании - посторонний элемент. Они выпадают из поля зрения и внимания. Они остаются одинокими в самых шумных и ярких местах, потому что на тот момент и в тот период детства им нужны не калейдоскопные впечатления, а совсем иное: покой, исходящий из любящего сердца. Им нужно внимание родителей, обращенное только на них, а не на тот или иной бутик, на ту или иную вещь, на спор друг с другом о том, стоит ли та или иная вещь быть купленной. Вот и требуют они внимания на свой манер: слезами, истериками и капризами. Они хотят, чтобы родители видели только их, а не этот шумный и пестрый мир соблазнов.
Кто не понимает того, что есть фраза : созижди мир в душе своей и тысячи вокруг спасутся, пусть прочтут только одну главу из повести Льва Толстого «Детство».
Счастливая, счастливая, невозвратимая пора детства! Как не любить, не лелеять воспоминаний о ней? Воспоминания эти освежают, возвышают мою душу и служат для меня источником, лучших наслаждений.
Maman говорит с кем-нибудь, и звуки голоса ее так сладки, так приветливы. Одни звуки эти так много говорят моему сердцу!
Я встаю, с ногами забираюсь и уютно укладываюсь на кресло.
- Ты опять заснешь, Николенька, говорит мне maman: - ты бы лучше шел наверх.
- Я не хочу спать, мамаша, ответишь ей, и неясные, но сладкие грёзы наполняют воображение, здоровый детский сон смыкает веки, и через минуту забудешься и спишь до тех пор, пока не разбудят. Чувствуешь, бывало, в просонках, что чья-то нежная рука трогает тебя; по одному прикосновению узнаешь ее и еще во сне невольно схватишь эту руку и крепко, крепко прижмешь ее к губам.
Все уже разошлись; одна свеча горит в гостиной; maman сказала, что она сама разбудит меня; это она присела на кресло, на котором я сплю, своей чудесной нежной ручкой провела по моим волосам, и над ухом моим звучит милый знакомый голос:
- Вставай, моя душечка: пора итти спать.
Ничьи равнодушные взоры не стесняют ее: она не боится излить на меня всю свою нежность и любовь. Я не шевелюсь, но еще крепче цалую ее руку.
- Вставай же, мой ангел
Она другой рукой берет меня за шею, и пальчики ее быстро шевелятся и щекотят меня. В комнате тихо, полу-темно: нервы мои возбуждены щекоткой и пробуждением; мамаша сидит подле самого меня; она трогает меня; я слышу ее запах и голос. Все это заставляет меня вскочить, обвить руками ее шею, прижать голову к ее груди и, задыхаясь, сказать:
- Ах, милая, милая мамаша, как я тебя люблю!
Она улыбается своей грустной, очаровательной улыбкой, берет обеими руками мою голову, цалует меня в лоб и кладет к себе на колени.
- Так ты меня очень любишь? Она молчит с минуту, потом говорит: - смотри, всегда люби меня, никогда не забывай. Если не будет твоей мамаши, ты не забудешь ее? не забудешь, Николенька?
Она еще нежнее цалует меня.
- Полно! и не говори этого, голубчик мой, душечка моя! вскрикиваю я, цалуя ее колени, и слезы ручьями льются из моих глаз, - слезы любви и восторга.
Эта глава входит в учебник Родная речь для четвертого класса. И когда мы читали ее, мне захотелось узнать у детей их адекватность прочитанному:
Бывали ли у вас такие минуты?
Говорили ли мамы вам ласковые слова? Будили ли они вас с нежными поцелуями и ласковыми именами?
И дети дружно ответили: нет.
Почему? А потому что нынешние психологи говорят:
Дети ведут себя хуже всех с теми, кого они больше всего любят.
Вот и стараются родители дать детям свободу и отгородиться от их капризов.
Но почему же у нас все было иначе:
Я и многие мои друзья вспоминают свое детство, и вспоминая, говорят о том, что ранним летним утром просыпались с радостным ощущением счастья, потому что на кухне тихо о чем-то говорили родители или бабушка, в окошко лился солнечный свет, на кресле спала кошка, и душу охватывала глубокая непонятная радость бытия, радость нового дня, радость от присутствия любимых мамы или бабушки, от их тихих, но таких родных голосов, что хотелось обнять весь мир: и их, и солнце, и утро, и кошку. и друзей, которые позовут тебя гулять.
Мы все помним, как не любили ходить в магазины, каким унынием веяло от вещей, даже тех, которые хотели купить тебе и заставляли тебя их примерять.
Зато каким счастьем было вечером сесть рядом с мамой и слушать историю, которую она читала, или просто сидеть рядом и смотреть фильм или передачу о животных или путешествиях.
Вы думаете дети стали иными? Нет, они все так же хотят ласки и внимания. Они любят вечером посидеть обнявшись с мамой и понежиться под ее поцелуями и нежными руками, тихо гладящими их головки. Но только они не умеют отличить вседозволенность и баловство от реальной теплоты сердечной. Они должны чувствовать, а не приспосабливаться к безволию родителей, когда вместо любви родители воспитывают эгоиста. Отсутствие строгой дисциплины и требовательности превращает ребенка в деспота и избалованное существо, которому любовь уже будет непонятна.
Смыслом же нынешнего воспитания стало именно воспитание требовательного эгоиста и ни разу чуткого, любящего ребенка. Смыслом нового воспитания стала не нежность, исходящая из глубины сердец, ни дисциплина, строгость которой и восполняет ласка, а странная свобода, позволяющая ребенку превратиться в маленькое животное, требовательное и капризное.
Они лезут руками в кашу, размазывают по столу сок или крем. Они лежат на полу в магазинах или в пыли на детской площадке. Они любят грязь во всех ее видах, будь то лужи или грязь грязных клумб. Родители счастливы своих равнодушием к такой странной свободе и даже не животному, а дикому выражению вседозволенности. Ведь даже животные отряхивают лапки от грязи и не хватают все подряд ради развлечения.
Но потом, те же самые родители с негодованием рассказывают, как у молодых ребят и девушек нет привычки к чистоте, как грязно и неуютно в их комнатах, как равнодушны они к порядку и эстетике.
Одна моя знакомая с возмущением рассказывала мне, что устала смотреть на грязь в комнате своего сына - свободного барда и музыканта, и его подруги. А когда сказала этой самой юной подруге, что она как девушка должна заботиться о чистоте, то та ей ответила: чем вы недовольны? Теперь все так живут. У нас не грязь, а творческий беспорядок. У нас нет времени и желания тратить время на уборку. Это глупо.
Но эти же молодые не знают и ласки, не знают нежности, заменяя все ссеком и считая этот секс подлинной любовью.
И нас хотят уверить, что все это результат тлетворного влияния Запада?
Нет, это результат пустоты духовной вначале родителей, считающих потребление, развлечение и деньги единственным смыслом бытия, а свободу без тормозов - высшим завоеванием личности, ее правами.
Кто не знает тепла сердечного, кто не ласкали не целовал ребенка в тишине спокойного утра или вечера, кто не нес ему ощущения чистоты вокруг и гармонии красоты внутренней и внешней, не должен обвинять молодежь в ее жестокости, пофигизме и эгоизме.
Все в нашем мире связано. Все идет от глубины или от пустоты сердца. Свобода без контроля и дисциплины обесценивает минуты счастья и радости от родительской любви.
«Зорко одно лишь сердце. Самого главного глазами не увидишь», говорил Лис в повести Антуана де Сент-Экзюпери «Маленький принц». Но все мы давно забыли эти слова.