Письмо О.Иванца из колонии-2
ПРОДОЛЖЕНИЕ
К Бегуну у меня было отношение до нашего дела скорее отрицательное. Сейчас изменилось. Стало уважительное. Раньше он делал просто − всем говорил, что я его «проект» и подконтролен ему. Но, мол, и мне надо кушать. Потому, если кто хотел со мной договориться, то выходили на него, и он уже пытался провернуть аферу. Например. Выставляю я нелицеприятную информацию. Ему звонят и просят на меня надавить (я ведь якобы его «проект» и он как «крёстный отец»). Он звонит мне и под любым предлогом договаривается. Если договаривается. А на другом конце озвучивает сумму. Если «стреляет», то сумму оставляет всю себе. Если я отказываюсь, то и он там отказывает. Но лично мне денег он никогда не предлагал. Со мной было подчас легче договориться на иных основаниях. Если мне материал представлялся несущественным, то я соглашался снять за обмен на другую информацию («Олег, я тебе такое про Богданова расскажу и пришлю документы!»), за погашение конфликта (Олег! Сними его фото с Напарником, а то, если он разозлится, то начнёт стрелять!») и т.д. и т.п. Я уже потом стал узнавать, что он не просто выдавал себя за «моего шефа», но и брал деньги под меня. А там уж получалось или нет − он дальше разруливал.
Но лично я с ним никогда не работал! Уже в тюрьме (в автозаке) я услышал как он говорил одному зэку: «Бандитская Самара? Сайт? Это мне подконтролен. Если надо что-то решить, то обращайся. Решим. Иванец − мой человек». Вот так вот и появлялась легенда о Бегуне, что он «решала в интернете». Он сам себе создал такой имидж. Выгодно коммерчески.
До задержания нашего я к нему относился скептически. Мошенник. После его явок и признаний я вообще был на грани конфликта с ним. Но он меня всё успокаивал: «Олег, всё нормально! Я знаю, что я делаю. У меня договорённости. Мы лишь должны поучаствовать в наезде на губера, а потом нас отпустят. Генерал дал слово».
Наивный! Человек, который попал под пресс репрессивной машины, готов сознаться хоть в убийстве Кеннеди. А тем более человек, который никогда не прессовался системой. Бегун не выдержал. Мне его было жалко (и в то же время я его проклинал!). Но Бегун сам по себе человек мягкий и очень интеллигентный (хоть и хитрый). И уже после того как он понял, что его обманули, его поведение достойно. Как в заключении, так и на суде. Здесь я его начал уважать. А то, что он метался и жалко менял показания − это нормальное стремление мягкого человека выпутаться из ловушки. Он − не человек из криминала. И писать бы ему надо было про театр или литературу. Но не политику и бизнес. Опасно. А он не готов был. Но воспоминания о нём хорошие. Руку я ему подам.
Итак, после начала угроз моей семье и озвучивание этого в интернете Мироновой, внезапно появился Бегун. «Ребята! Что произошло? Кто и за что угрожает? Шатило − мой друг и я с ним переговорю».
Уже потом выяснилось (следствие это технично убрало и не стало выносить в суд), что в этот же период «группа Z» (назову её так − это сам Бегун и его друзья «Эрни» и «Алеся») «обрабатывали» Шатило:
− Сергей Францевич! Смотрите какая кампания против Вас. Кто-то под Вас роет! У Иванца тонны компромата на Вас. Я проверял. Но Иванец идейный. С ним бороться не стоит. Себе дороже, и вони будет… Потому предлагаем. Не обращаем внимания на этих блогеров. Как говорится, собака лает… Давайте, мы организуем Вам белую пиар-компанию. Газеты, TV и т.д. … 0000000».
Это не вымогательство со стороны Бегуна, «Эрни» и «Алеси». Это коммерческая журналистика. Они готовы были защищать Шатило от меня за большой гонорар. Это нормы современной журналистики. Но тут интересный фактор - гонорар становился высоким лишь при условии моего наезда. Т.е., чем сильнее я наезжаю, тем они вправе у Шатило требовать большую сумму для защиты.
Потому Бегун сразу озвучил Мироновой (со мной он не общался, т.к. я твердолобый): «Молодцы, ребята! Мочите его! Сильнее! И я помогу каким-нибудь материалом».
После того как Миронова озвучила на всю самарскую блогосферу, что моей семье угрожают, то всплыл Бегун и озвучил: «Шатило срочно хочет встретиться».
Встреча была назначена в «Ренессансе». Я ехал туда с одной целью: «Решить проблему с угрозами моей семье». Уже потом на суде, узнав, что мои телефоны прослушивались, я недоумевал − а что же правоохранители? Ведь угрожали детям! Они в два счёта могли вычислить преступников. Они ведь это слушали… И они же звонили, как я выяснил уже потом. Операция «Трест». Даже самое святое − детей − привлекли к участию в операции…
(Разжёвываю ещё раз. Полицаи, а именно ЦПЭ-шники угрожали убить детей Иванца)
А в «Ренессансе» встреча прошла нормально. Как и ожидалось, Шатило сказал, что он не причастен к угрозам. Что ему совершенно неинтересно − удалю я информацию со своей страницы или нет. Дело у нас сделано. Все, кто хотел, документы перекопировали. Потому он вообще не заинтересован в удалении информации (тем самым он утверждал, что непричастен к угрозам). Речь даже заходила о том, что Шатило может нанять охрану моей семье (я отказался).
А потом самое интересное − Бегун заявил, что он будет доверенным лицом Шатило и (!!!) если у меня появится ещё какой-то компромат на Шатило, то предварительно желательно пересылать его Бегуну, чтобы он с Шатило (т.е. как уже его пресс-секретарь) смог прокомментировать информацию. Чтобы я не попал в ситуацию клеветника и дал возможность на комментарии. Шатило с этим согласился и дал добро на «связь через Бегуна». В принципе, это соответствовало моим методам работы. Я всегда давал возможность оппонентам на ответные комментарии.
На том мы и расстались. Мирно и спокойно. Уже на той встрече я озвучил Шатило, что в ситуации с угрозами моей семье его кто-то хочет подставить. Шатило согласился.
Уже после ухода Шатило, Бегун нам напоследок сказал: «Ребята! Мочите и дальше. Только материалы и мне присылайте. А там, может я вас и привлеку к намечающейся белой пиар-компании Шатило. У него проблемы с банками. Я их взялся решить. Но необходимо, чтобы в прессе и блогосфере о нём писали хорошо. А то он столько стырил с бюджета с помощью Деда, что Генерал и Хин его съедят. А так есть возможность заработать…».
Сразу же после встречи в «Ренессансе» я приехал домой и… обнаруживаю на почте статью Натальи Эльдаровой в «Самарском обозрении» о ВТС-9 («Волгатрансстрой») и список аффилированных компании фирм-однодневок. И далее приписка к статье примерно следующего содержания: «Олег! Если Вы проведёте расследование, то выясните, что данными фирмами-однодневками пользуется и Шатило. Через эти фирмы дербанится бюджет области. ВТС-9 тоже участвует в строительстве Кардиоцентра. И все нити ведут к Деду».
Как мы и договаривались, я сразу же отослал всё это Бегуну. Бегун далее преподнёс всё это Шатило в своём репертуаре: «Иванец продолжает дальше рыть и собирается расследовать Вашу связь с ВТС-9».
Шатило почему-то испугался. Почему? И уже потом, в Документах уголовного дела почему-то везде фигурировало: «вымогали … угрожая опубликовать заведомо ложную информацию». Почему − заведомо ложную? Кто проводил расследование? Видимо, угроза была именно в том, что если бы я провёл расследование, то… Не дали.
(Газета «Самарское обозрение» в номере №73 от 19.10.2015 опубликовала статью «Сонина увязали с однодневками». По версии обвинения, это была страшно разоблачительная статья.
Цитирую приговор: «В целях подкрепления реальности угрозы Бегун направил Шатило СМС, что он, Иванец и Миронова располагают порочащей информацией об обналичивании денежных средств.
При этом Бегуну, Иванцу и Мироновой было достоверно известно, что информация об обналичивании денежных средств «СМТ» при участии «Волгатрансстрой» полностью не соответствует действительности» (стр.4 приговора).
В этой статье к Шатило как бы относятся несколько слов. Вот эти слова «…а также оператором строительства нового кардиоцентра», а также списочек фирм-однодневок Сонина, названия которых совпадают с фирмами-однодневками Шатило.
Как же узнали, что Сонин и Шатило завышали смету и обналичивали? Ведь в газете об этом ни слова, ни полслова.
А очень просто. Шатило сдуру сам проболтался об этом на суде 29 апреля. То есть, газету Шатило не читал. Но про махинации всё время думал, вот и сболтнул лишнее).
28 октября 2015 года Бегун проводит переговоры с Шатило (от команды Z − «Эрни» и «Алеси»). Озвучивает сумму 3 млн рублей на долгое время. Это бюджет задуманной ими информационной «белой» кампании. Вполне официальной − Шатило должен был подписать договор о помощи политтехнологов и информационном сопровождении. Нас Бегун предполагал просто заткнуть или кинуть нам кость («… тысяч 50 им хватит» − такая фраза есть в оперативной видеозаписи).
Но встречу уже писали в рамках ОРД. Накануне (27 октября) с Шатило встретились Яркин и Солодовников и предложили … То, от чего он не смог отказаться. Впоследствии Шатило «амнистируют» по линии МВД. Страшный договор. Шатило пришлось сдать Деда. Но это уже высокая политика. О многом я пока умолчу.
27 октября 2015 года Шатило обращается к своим друзьям (депутат Малеев и некто Валенков из команды Бабича) с вопросом: «Яркин и Солодовников предлагают мне провокацию против блогеров. Стоит ли?» (там текст письма иной, но суть та же − признание, что это провокация и вымогательства нет). Ему дают добро.
Но он делает хитрый ход (ведь огласка приведёт к удару по Деду). Он предупреждает Бегуна. Причём интересно. Вот как мне озвучивает это Миронова:
− «Привет, Олег. Звонил Бегун. Сказал, что ему звонил Шатило. Якобы сам Солодовников предложил ему написать на нас заявление о вымогательстве».
Я спросил: «И что они хотят?» (Бегун, Солодовников, Шатило, все они).
Наталья: « Чтобы ты удалил материалы».
Я: «Это понты и угрозы. Я не удалю материалы. Если Шатило понтуется Солодовниковым, то передай Бегуну, что у меня крыша − московские фэйсы. Понтоваться, так понтоваться».
(Уже потом, после задержания, Генерал орал на меня: «С кем из фэйсов ты работаешь? С московскими или местными?»).
28 октября 2015 года мне позвонил Шатило. Узнал ведь телефон! Предложил встретиться. Сказал - «Срочно!». Я пригласил к себе. Он сказал, что подумает и перезвонит через 10 минут. Но пропал…
Но звонки продолжились. Бегун позвонил Мироновой (и она сразу мне ретранслировала со своей, возможно, интерпретацией): «На Шатило наехал Губернатор. Дал срок пару дней, чтобы вся информация с твоего сайта была удалена. Как это сделает Шатило, ему не важно. Шатило мечется и готов нас нанять в свою пиар-службу на хорошие оклады, лишь бы мы не воевали с ним».
Мой ответ был следующим: «Что-то кипиш стал большим. Честно говоря, мне уже плевать на этот материал − кому надо, его уже перекопировал, могу спокойно удалить. Рисковать семьёй, детьми или своей головой я не буду».
Через какое-то время опять звонит Миронова: «Шатило ждёт нас в 13.00 завтра в своём офисе».
Мой ответ: «Я не смогу подъехать. Если хочешь − езжай без меня. Но имей в виду − будет провокация с деньгами. Смотри, не возьми наличку. Если он будет предлагать контракт об информационном сопровождении, то подписывай. Деньгами хоть наш новый сайт («Бандитская Самара» − О.И.) проспонсирует. Материал удалю в любой момент. Но оплата только безналом. Или на расчётный счёт, или через Яндекс-деньги. Если будет давать наличными, то это провокация. Вообще надоел уже этот Шатило. Честно говоря, пристал как банный лист. Я сейчас историю самарского каратэ пишу. А тут он названивает. Всё дружбу предлагает».
Хорошо помню в ответе Мироновой следующую фразу: «Если он будет предлагать деньги и совать мне наличные, то я их не возьму. Уж не дура же я! Прекрасно понимаю, что это провокация».
В итоге 29 октября 2015 года Миронова приехала на встречу с Шатило. Шатило настойчиво стал всучивать деньги (это отчётливо видно на оперативной видеозаписи). Миронова… согласилась. Но предварительно ошарашила. Когда Шатило озвучил сумму в 3 млн руб, то Миронова сказала примерно следующее: «Вы с ума сошли! Какие 3 млн руб! Да и миллиона хватит!».
«Вымогатели 21 века»! Не удивился бы, если Миронова нахлестала бы деньгами Шатило по щекам за чрезмерно завышенную сумму. Шатило лишь хлопал глазами.
Почему Миронова взяла деньги, обещая, что этого не сделает, заранее зная, что возможна провокация? Ответ по поговорке: «Жадность фраера сгубила».
Во время передачи денег Шатило набрал меня и подстраховался, заявив (требование Яркина): «Олег! Тут у меня Наталья Умярова. Скажите, она представляет Ваши интересы и может выступать от Вашего имени?»
Мой ответ: «Да».
Шатило: «Хорошо. Мы с ней уже обо всём договорились. Я ей передал единичку, но Вы должны сейчас же удалить материал из интернета и сказать мне - кто Ваш источник, кто Вам дал эти материалы?».
Мой ответ: «Хорошо. Материал удалю, но когда услышу подробности договорённости вашей. А источник… Это Владимир Владимирович!».
Было ли тут вымогательство − судить Вам. Напомню, вымогательство − это требование, исходящее со стороны преступников. Тут же всё время именно Шатило требовал − встретиться, удалить, взять деньги, подружиться…
Почему нас судили за 3 млн.руб? Я о такой цифре узнал лишь от следователя. И почему слово «единичка» предполагает 1 млн.руб? Я в тот момент даже не подумал, что это за «единичка». Ждал Наталью с объяснениями.
Бегун на суде заявил, что он озвучивал сумму 3 млн.руб по своей инициативе («Иванец об этом не знал») и собирался получить эти деньги официально («по подписанному договору об оказании информационных услуг»). А потом просто кинуть нас («возможно, дать Иванцу тысяч 50 и он бы всё удалил»)! Но это 100% мошенничество со стороны Бегуна. И Бегун это подтверждал. Но в Приговоре суд пояснил, что здесь мошенничества не было, так как Бегун имел техническую возможность удалить со страницы Иванца компрометирующую информацию. Бред! Как?
Сначала была задержана Миронова. «Прессанули» её неплохо. Но не физически, а уговорами.
«Да не беспокойтесь Вы. Нам нужен Иванец и Бегун. Сейчас Вы подписываете добровольное согласие на участие в ОРМ (оперативно-розыскное мероприятие). Даёте показания, чистосердечные признания. Потом мы Вас до суда отпускаем под подписку. Наймёте хорошего адвоката и на суде максимум получите условное…». И т.д, и т.п.
Уговоры, конечно, длились долго (часа 2) и более многословно и профессионально. Бегуна взяли следом. Ко мне не поехали. Миронова мне потом говорила, что мол она отказалась ехать ко мне. Но я от источника теперь знаю, что правоохранители сами пытались провести очередную комбинацию. Миронова, конечно, на всё была согласна. Кого назвать? Иванца, Бегуна? Пожалуйста. Могу и ещё парочку журналистов и блогеров. Не стоит?
Но правоохранители просят её написать мне СМС: «Меня везут в ментовку» и ждут. Их расчёт, что я позвоню и попрошу помощи у «крота» или «фэйса». Их интересовало с кем же из силовиков я работал.
Миронова всё делала безропотно, готова была подтвердить любые «версии» правоохранителей. Уже на суде я её спросил про некоторые подписанные ею документы:
− Наташа! Это что за бред? Как ты это подписала?
− Олег! Да это мне адвокат дал пустые листы и я подписала. А текст потом сам вписал. Я даже и не читала. Да не беспокойся. Условное дадут, мне Генерал дал слово.
Но я Миронову не виню. Брутальные мужики ломаются, а она женщина. И дома её ждала маленькая дочка. Вот только, честно говоря, среди людей (нормальных) есть правило − заключил договор, вот и следуй ему, но не тяни в омут других. На чужой беде счастья не сделаешь. Бог всё видит. Если Миронова вымогала, то это её проблемы. Она же по указке правоохранителей называла… Если бы правоохранители назвали, например, Фетисова, Мотынгу или Фурсова в подельниках, то Миронова бы и их назвала. Хотя… неизвестно, кого она ещё назвала, но правоохранители не стали афишировать.
Миронова была сломлена. Бегун сломался к утру. Лично я не герой. Я сумасшедший. В простой жизни я − трус, а в экстремальных условиях у меня «сносит крышу» и я − «Че Гевара».
29 октября 2015 года, 18-20. я прекрасно видел, что на улице стоит машина наружки (как оказалось, группа захвата). Я ждал гостей. Незваных гостей. В магазине пистолета успел патроны перевернуть наоборот, тем самым лишив возможности его стрелять. На всякий случай. От греха подальше. Провокаций ждал от всех. Прекрасно понимал, что Миронову не дождусь, и она мне так и не объяснит, что же произошло (что она взяла деньги, я тогда так и не понял. Ведь она обещала!). Но то, что какие-то допросы потребуются - был уверен. Потому сразу приготовил и оружие, и ксиву (Полномочный представитель Федерального комитета по борьбе с коррупцией). (Это общественная организация) В 18-40 ворвались СОБРовцы и опера. (СОБР − специальный отдел быстрого реагирования) Рядом со мной уже стоял мой адвокат. «Солодовников забивает последний гвоздь в гроб "мордовского чучела"», как он потом сам мне сказал. Это он так думал.
Ночь с 29 на 30 октября 2015 года. Я сижу на допросе у интеллигентного следователя СЧ ГСУ МВД России по Самарской области подполковника юстиции Ольховского (потом он исчезнет из этого уголовного дела). Нормально разговариваем. Рядом только постоянно мельтешит зам. начальника УЭБ и ПК и шепчет мне на ухо: «Если не подпишешь сейчас чистосердечное признание, то до утра кинем тебя в камеру с пидорасами и туда же ксиву твою подкинем. Знаешь, что с тобой они сделают? Даю 15 минут!».
«Нормальный» такой разговор. Ничего не изменилось с 90-х… Ольховский вздыхает: «Ну зачем всё это нужно… Не понимаю…». Плохой - хороший. Но для этого цирка всё же не хватает клоуна.
Где-то в 2-00 ночи распахивается дверь. И входит он. Он! Спортивное трико, спортивная майка, запах алкоголя, сушняк…
«Сука! Мразь! Дописался! 7 лет обещаю. Как минимум. Меркушкинское отребье. Я этого лысого х… всё равно посажу. И вас всех предварительно. Путаетесь под ногами. Мешаете. Здесь − я хозяин! Я − в области теперь диктую порядки…».
Для меня все генералы едины. Раз стали генералами, то прошли по трупам, по горю, по страданиям. Я про «цветных генералов». Армейские генералы − это отдельная каста. Мой кумир − Рохлин. Но я не думаю, что он с удовольствием жал руки «цветным генералам». А уж тем более выходцам из тюремного «кум-отдела».
Я встречался с генералом Турбовцом. Что бы про него ни говорили критического, но в нём чувствовался профессионал. Я встречался с генералом Пиявиным. Уставший и разочарованный. Но этот…
Бодрый, агрессивный… Типаж «бандита из 90-х». Отсюда, видимо, и кредо: « Я − пацан. А пацан слово дал, это же слово и обратно взял. Настоящий пацан». В нашем деле Генерал дал «слово генерала» и его не выполнил. Настоящий генерал! Обливал меня водой и ржал (знал ли он про генерала Карбышева?).
Маленькая ремарка. У нас в лагере сидит один генерал. Скушно ему. Не с кем пообщаться «по генеральски». Я иногда обнадёживаю: «Дай Бог, скоро собеседник заедет…».
30 октября 2015 г. Полдень. «Он» приезжает в ИВС. Меня, Бегуна и Миронову тянет по очереди на допрос. Рядом сидит Гринь.
«Ну что, Иванец? Правдолюб ты наш. Дописался. 7 лет получишь. В лучшем случае. Мне от тебя даже сознанки не надо, Миронова достаточно наговорила. Да и Бегун «потёк». Но могу гарантировать срок условный. Меня интересует − кто твои информаторы (звания, должности, фамилии, чем ты их держишь или они тебя) и компромат на Меркушкина и на его команду. Если информация будет интересная, то обещаю заключение досудебного соглашения, явку с повинной задним числом, и в итоге лет 5 условно. Думай до завтра. Если надумаешь − стучи в дверь».
Аналогичный разговор у него был и с Бегуном. К Мироновой он отнёсся «гуманно». Он понимал её полную пустоту в информационном плане, её полную неосведомлённость, потому просто сказал, что она «сдаёт» Иванца и Бегуна, а за это - досудебное соглашение и условный срок. Да, и до суда «подписка о невыезде» и нахождение дома с семьёй. Миронова, что естественно, согласилась на всё. И, тем самым подписала приговор. Я её не могу осуждать. Она всегда считала себя крутой. Журналист, который писала о криминале. Но она всегда заблуждалась. Она идеализировала и криминал, и правоохранителей. И пыталась это навязать другим. Причём возражений не принимала. Наверное, Бог всё видит и теперь предоставил ей возможность быть не наблюдателем, а участником схемы «Криминалитет - правоохранители». И её, в итоге, отвергли все. Правоохранители её посадили (хотя понятно, что посадила она себя сама, и меня за компанию, по просьбе…), а криминал не принял.
А вот с Бегуном Генерал поговорил удачно. Явка с повинной задним числом (она до сих пор осталась в приговоре), досудебное соглашение, условный срок. Или − Сибирь, барак с пидорасами, загубленное здоровье, и т.д. и т.п.
В итоге днём 30 октября (возможно, на следующий день − я тогда запутался в календаре) на весь ИВС раздался грохот стука в дверь какой-то камеры. «О! Твой Бегун ломится. Чего-то хочет» − произнёс «продольный» (сотрудник ИВС на «продоле»). Дима надумал. Но я тогда ещё не знал что.
Нас перевели в Самарское СИЗО. Бегуна в комфортабельную камеру (он «в сознанке»), меня в камеру «особистов» («сознанку» надо выбивать).
Допросы первые месяцы шли обо всём, но только не об уголовном деле о вымогательстве. Кто «крот»? И т.д. Бегун тоже постоянно вывозился в ГСУ. Однажды следователь Закаречкин А.Е. проговорился: «Вот Бегун дал показания на Губернатора. Вот это дело. Завтра весь интернет взорвётся!».
Уже потом Следственный комитет меня допрашивал на тему: «Кто допустил незаконную утечку информации (видеопоказания Бегуна) в сеть интернет?». Странный вопрос. Да мне следователь об этом ещё до утечки говорил. И Генерал всё дело ради этого затеял.
К Бегуну у меня было отношение до нашего дела скорее отрицательное. Сейчас изменилось. Стало уважительное. Раньше он делал просто − всем говорил, что я его «проект» и подконтролен ему. Но, мол, и мне надо кушать. Потому, если кто хотел со мной договориться, то выходили на него, и он уже пытался провернуть аферу. Например. Выставляю я нелицеприятную информацию. Ему звонят и просят на меня надавить (я ведь якобы его «проект» и он как «крёстный отец»). Он звонит мне и под любым предлогом договаривается. Если договаривается. А на другом конце озвучивает сумму. Если «стреляет», то сумму оставляет всю себе. Если я отказываюсь, то и он там отказывает. Но лично мне денег он никогда не предлагал. Со мной было подчас легче договориться на иных основаниях. Если мне материал представлялся несущественным, то я соглашался снять за обмен на другую информацию («Олег, я тебе такое про Богданова расскажу и пришлю документы!»), за погашение конфликта (Олег! Сними его фото с Напарником, а то, если он разозлится, то начнёт стрелять!») и т.д. и т.п. Я уже потом стал узнавать, что он не просто выдавал себя за «моего шефа», но и брал деньги под меня. А там уж получалось или нет − он дальше разруливал.
Но лично я с ним никогда не работал! Уже в тюрьме (в автозаке) я услышал как он говорил одному зэку: «Бандитская Самара? Сайт? Это мне подконтролен. Если надо что-то решить, то обращайся. Решим. Иванец − мой человек». Вот так вот и появлялась легенда о Бегуне, что он «решала в интернете». Он сам себе создал такой имидж. Выгодно коммерчески.
До задержания нашего я к нему относился скептически. Мошенник. После его явок и признаний я вообще был на грани конфликта с ним. Но он меня всё успокаивал: «Олег, всё нормально! Я знаю, что я делаю. У меня договорённости. Мы лишь должны поучаствовать в наезде на губера, а потом нас отпустят. Генерал дал слово».
Наивный! Человек, который попал под пресс репрессивной машины, готов сознаться хоть в убийстве Кеннеди. А тем более человек, который никогда не прессовался системой. Бегун не выдержал. Мне его было жалко (и в то же время я его проклинал!). Но Бегун сам по себе человек мягкий и очень интеллигентный (хоть и хитрый). И уже после того как он понял, что его обманули, его поведение достойно. Как в заключении, так и на суде. Здесь я его начал уважать. А то, что он метался и жалко менял показания − это нормальное стремление мягкого человека выпутаться из ловушки. Он − не человек из криминала. И писать бы ему надо было про театр или литературу. Но не политику и бизнес. Опасно. А он не готов был. Но воспоминания о нём хорошие. Руку я ему подам.
Итак, после начала угроз моей семье и озвучивание этого в интернете Мироновой, внезапно появился Бегун. «Ребята! Что произошло? Кто и за что угрожает? Шатило − мой друг и я с ним переговорю».
Уже потом выяснилось (следствие это технично убрало и не стало выносить в суд), что в этот же период «группа Z» (назову её так − это сам Бегун и его друзья «Эрни» и «Алеся») «обрабатывали» Шатило:
− Сергей Францевич! Смотрите какая кампания против Вас. Кто-то под Вас роет! У Иванца тонны компромата на Вас. Я проверял. Но Иванец идейный. С ним бороться не стоит. Себе дороже, и вони будет… Потому предлагаем. Не обращаем внимания на этих блогеров. Как говорится, собака лает… Давайте, мы организуем Вам белую пиар-компанию. Газеты, TV и т.д. … 0000000».
Это не вымогательство со стороны Бегуна, «Эрни» и «Алеси». Это коммерческая журналистика. Они готовы были защищать Шатило от меня за большой гонорар. Это нормы современной журналистики. Но тут интересный фактор - гонорар становился высоким лишь при условии моего наезда. Т.е., чем сильнее я наезжаю, тем они вправе у Шатило требовать большую сумму для защиты.
Потому Бегун сразу озвучил Мироновой (со мной он не общался, т.к. я твердолобый): «Молодцы, ребята! Мочите его! Сильнее! И я помогу каким-нибудь материалом».
После того как Миронова озвучила на всю самарскую блогосферу, что моей семье угрожают, то всплыл Бегун и озвучил: «Шатило срочно хочет встретиться».
Встреча была назначена в «Ренессансе». Я ехал туда с одной целью: «Решить проблему с угрозами моей семье». Уже потом на суде, узнав, что мои телефоны прослушивались, я недоумевал − а что же правоохранители? Ведь угрожали детям! Они в два счёта могли вычислить преступников. Они ведь это слушали… И они же звонили, как я выяснил уже потом. Операция «Трест». Даже самое святое − детей − привлекли к участию в операции…
(Разжёвываю ещё раз. Полицаи, а именно ЦПЭ-шники угрожали убить детей Иванца)
А в «Ренессансе» встреча прошла нормально. Как и ожидалось, Шатило сказал, что он не причастен к угрозам. Что ему совершенно неинтересно − удалю я информацию со своей страницы или нет. Дело у нас сделано. Все, кто хотел, документы перекопировали. Потому он вообще не заинтересован в удалении информации (тем самым он утверждал, что непричастен к угрозам). Речь даже заходила о том, что Шатило может нанять охрану моей семье (я отказался).
А потом самое интересное − Бегун заявил, что он будет доверенным лицом Шатило и (!!!) если у меня появится ещё какой-то компромат на Шатило, то предварительно желательно пересылать его Бегуну, чтобы он с Шатило (т.е. как уже его пресс-секретарь) смог прокомментировать информацию. Чтобы я не попал в ситуацию клеветника и дал возможность на комментарии. Шатило с этим согласился и дал добро на «связь через Бегуна». В принципе, это соответствовало моим методам работы. Я всегда давал возможность оппонентам на ответные комментарии.
На том мы и расстались. Мирно и спокойно. Уже на той встрече я озвучил Шатило, что в ситуации с угрозами моей семье его кто-то хочет подставить. Шатило согласился.
Уже после ухода Шатило, Бегун нам напоследок сказал: «Ребята! Мочите и дальше. Только материалы и мне присылайте. А там, может я вас и привлеку к намечающейся белой пиар-компании Шатило. У него проблемы с банками. Я их взялся решить. Но необходимо, чтобы в прессе и блогосфере о нём писали хорошо. А то он столько стырил с бюджета с помощью Деда, что Генерал и Хин его съедят. А так есть возможность заработать…».
Сразу же после встречи в «Ренессансе» я приехал домой и… обнаруживаю на почте статью Натальи Эльдаровой в «Самарском обозрении» о ВТС-9 («Волгатрансстрой») и список аффилированных компании фирм-однодневок. И далее приписка к статье примерно следующего содержания: «Олег! Если Вы проведёте расследование, то выясните, что данными фирмами-однодневками пользуется и Шатило. Через эти фирмы дербанится бюджет области. ВТС-9 тоже участвует в строительстве Кардиоцентра. И все нити ведут к Деду».
Как мы и договаривались, я сразу же отослал всё это Бегуну. Бегун далее преподнёс всё это Шатило в своём репертуаре: «Иванец продолжает дальше рыть и собирается расследовать Вашу связь с ВТС-9».
Шатило почему-то испугался. Почему? И уже потом, в Документах уголовного дела почему-то везде фигурировало: «вымогали … угрожая опубликовать заведомо ложную информацию». Почему − заведомо ложную? Кто проводил расследование? Видимо, угроза была именно в том, что если бы я провёл расследование, то… Не дали.
(Газета «Самарское обозрение» в номере №73 от 19.10.2015 опубликовала статью «Сонина увязали с однодневками». По версии обвинения, это была страшно разоблачительная статья.
Цитирую приговор: «В целях подкрепления реальности угрозы Бегун направил Шатило СМС, что он, Иванец и Миронова располагают порочащей информацией об обналичивании денежных средств.
При этом Бегуну, Иванцу и Мироновой было достоверно известно, что информация об обналичивании денежных средств «СМТ» при участии «Волгатрансстрой» полностью не соответствует действительности» (стр.4 приговора).
В этой статье к Шатило как бы относятся несколько слов. Вот эти слова «…а также оператором строительства нового кардиоцентра», а также списочек фирм-однодневок Сонина, названия которых совпадают с фирмами-однодневками Шатило.
Как же узнали, что Сонин и Шатило завышали смету и обналичивали? Ведь в газете об этом ни слова, ни полслова.
А очень просто. Шатило сдуру сам проболтался об этом на суде 29 апреля. То есть, газету Шатило не читал. Но про махинации всё время думал, вот и сболтнул лишнее).
28 октября 2015 года Бегун проводит переговоры с Шатило (от команды Z − «Эрни» и «Алеси»). Озвучивает сумму 3 млн рублей на долгое время. Это бюджет задуманной ими информационной «белой» кампании. Вполне официальной − Шатило должен был подписать договор о помощи политтехнологов и информационном сопровождении. Нас Бегун предполагал просто заткнуть или кинуть нам кость («… тысяч 50 им хватит» − такая фраза есть в оперативной видеозаписи).
Но встречу уже писали в рамках ОРД. Накануне (27 октября) с Шатило встретились Яркин и Солодовников и предложили … То, от чего он не смог отказаться. Впоследствии Шатило «амнистируют» по линии МВД. Страшный договор. Шатило пришлось сдать Деда. Но это уже высокая политика. О многом я пока умолчу.
27 октября 2015 года Шатило обращается к своим друзьям (депутат Малеев и некто Валенков из команды Бабича) с вопросом: «Яркин и Солодовников предлагают мне провокацию против блогеров. Стоит ли?» (там текст письма иной, но суть та же − признание, что это провокация и вымогательства нет). Ему дают добро.
Но он делает хитрый ход (ведь огласка приведёт к удару по Деду). Он предупреждает Бегуна. Причём интересно. Вот как мне озвучивает это Миронова:
− «Привет, Олег. Звонил Бегун. Сказал, что ему звонил Шатило. Якобы сам Солодовников предложил ему написать на нас заявление о вымогательстве».
Я спросил: «И что они хотят?» (Бегун, Солодовников, Шатило, все они).
Наталья: « Чтобы ты удалил материалы».
Я: «Это понты и угрозы. Я не удалю материалы. Если Шатило понтуется Солодовниковым, то передай Бегуну, что у меня крыша − московские фэйсы. Понтоваться, так понтоваться».
(Уже потом, после задержания, Генерал орал на меня: «С кем из фэйсов ты работаешь? С московскими или местными?»).
28 октября 2015 года мне позвонил Шатило. Узнал ведь телефон! Предложил встретиться. Сказал - «Срочно!». Я пригласил к себе. Он сказал, что подумает и перезвонит через 10 минут. Но пропал…
Но звонки продолжились. Бегун позвонил Мироновой (и она сразу мне ретранслировала со своей, возможно, интерпретацией): «На Шатило наехал Губернатор. Дал срок пару дней, чтобы вся информация с твоего сайта была удалена. Как это сделает Шатило, ему не важно. Шатило мечется и готов нас нанять в свою пиар-службу на хорошие оклады, лишь бы мы не воевали с ним».
Мой ответ был следующим: «Что-то кипиш стал большим. Честно говоря, мне уже плевать на этот материал − кому надо, его уже перекопировал, могу спокойно удалить. Рисковать семьёй, детьми или своей головой я не буду».
Через какое-то время опять звонит Миронова: «Шатило ждёт нас в 13.00 завтра в своём офисе».
Мой ответ: «Я не смогу подъехать. Если хочешь − езжай без меня. Но имей в виду − будет провокация с деньгами. Смотри, не возьми наличку. Если он будет предлагать контракт об информационном сопровождении, то подписывай. Деньгами хоть наш новый сайт («Бандитская Самара» − О.И.) проспонсирует. Материал удалю в любой момент. Но оплата только безналом. Или на расчётный счёт, или через Яндекс-деньги. Если будет давать наличными, то это провокация. Вообще надоел уже этот Шатило. Честно говоря, пристал как банный лист. Я сейчас историю самарского каратэ пишу. А тут он названивает. Всё дружбу предлагает».
Хорошо помню в ответе Мироновой следующую фразу: «Если он будет предлагать деньги и совать мне наличные, то я их не возьму. Уж не дура же я! Прекрасно понимаю, что это провокация».
В итоге 29 октября 2015 года Миронова приехала на встречу с Шатило. Шатило настойчиво стал всучивать деньги (это отчётливо видно на оперативной видеозаписи). Миронова… согласилась. Но предварительно ошарашила. Когда Шатило озвучил сумму в 3 млн руб, то Миронова сказала примерно следующее: «Вы с ума сошли! Какие 3 млн руб! Да и миллиона хватит!».
«Вымогатели 21 века»! Не удивился бы, если Миронова нахлестала бы деньгами Шатило по щекам за чрезмерно завышенную сумму. Шатило лишь хлопал глазами.
Почему Миронова взяла деньги, обещая, что этого не сделает, заранее зная, что возможна провокация? Ответ по поговорке: «Жадность фраера сгубила».
Во время передачи денег Шатило набрал меня и подстраховался, заявив (требование Яркина): «Олег! Тут у меня Наталья Умярова. Скажите, она представляет Ваши интересы и может выступать от Вашего имени?»
Мой ответ: «Да».
Шатило: «Хорошо. Мы с ней уже обо всём договорились. Я ей передал единичку, но Вы должны сейчас же удалить материал из интернета и сказать мне - кто Ваш источник, кто Вам дал эти материалы?».
Мой ответ: «Хорошо. Материал удалю, но когда услышу подробности договорённости вашей. А источник… Это Владимир Владимирович!».
Было ли тут вымогательство − судить Вам. Напомню, вымогательство − это требование, исходящее со стороны преступников. Тут же всё время именно Шатило требовал − встретиться, удалить, взять деньги, подружиться…
Почему нас судили за 3 млн.руб? Я о такой цифре узнал лишь от следователя. И почему слово «единичка» предполагает 1 млн.руб? Я в тот момент даже не подумал, что это за «единичка». Ждал Наталью с объяснениями.
Бегун на суде заявил, что он озвучивал сумму 3 млн.руб по своей инициативе («Иванец об этом не знал») и собирался получить эти деньги официально («по подписанному договору об оказании информационных услуг»). А потом просто кинуть нас («возможно, дать Иванцу тысяч 50 и он бы всё удалил»)! Но это 100% мошенничество со стороны Бегуна. И Бегун это подтверждал. Но в Приговоре суд пояснил, что здесь мошенничества не было, так как Бегун имел техническую возможность удалить со страницы Иванца компрометирующую информацию. Бред! Как?
Сначала была задержана Миронова. «Прессанули» её неплохо. Но не физически, а уговорами.
«Да не беспокойтесь Вы. Нам нужен Иванец и Бегун. Сейчас Вы подписываете добровольное согласие на участие в ОРМ (оперативно-розыскное мероприятие). Даёте показания, чистосердечные признания. Потом мы Вас до суда отпускаем под подписку. Наймёте хорошего адвоката и на суде максимум получите условное…». И т.д, и т.п.
Уговоры, конечно, длились долго (часа 2) и более многословно и профессионально. Бегуна взяли следом. Ко мне не поехали. Миронова мне потом говорила, что мол она отказалась ехать ко мне. Но я от источника теперь знаю, что правоохранители сами пытались провести очередную комбинацию. Миронова, конечно, на всё была согласна. Кого назвать? Иванца, Бегуна? Пожалуйста. Могу и ещё парочку журналистов и блогеров. Не стоит?
Но правоохранители просят её написать мне СМС: «Меня везут в ментовку» и ждут. Их расчёт, что я позвоню и попрошу помощи у «крота» или «фэйса». Их интересовало с кем же из силовиков я работал.
Миронова всё делала безропотно, готова была подтвердить любые «версии» правоохранителей. Уже на суде я её спросил про некоторые подписанные ею документы:
− Наташа! Это что за бред? Как ты это подписала?
− Олег! Да это мне адвокат дал пустые листы и я подписала. А текст потом сам вписал. Я даже и не читала. Да не беспокойся. Условное дадут, мне Генерал дал слово.
Но я Миронову не виню. Брутальные мужики ломаются, а она женщина. И дома её ждала маленькая дочка. Вот только, честно говоря, среди людей (нормальных) есть правило − заключил договор, вот и следуй ему, но не тяни в омут других. На чужой беде счастья не сделаешь. Бог всё видит. Если Миронова вымогала, то это её проблемы. Она же по указке правоохранителей называла… Если бы правоохранители назвали, например, Фетисова, Мотынгу или Фурсова в подельниках, то Миронова бы и их назвала. Хотя… неизвестно, кого она ещё назвала, но правоохранители не стали афишировать.
Миронова была сломлена. Бегун сломался к утру. Лично я не герой. Я сумасшедший. В простой жизни я − трус, а в экстремальных условиях у меня «сносит крышу» и я − «Че Гевара».
29 октября 2015 года, 18-20. я прекрасно видел, что на улице стоит машина наружки (как оказалось, группа захвата). Я ждал гостей. Незваных гостей. В магазине пистолета успел патроны перевернуть наоборот, тем самым лишив возможности его стрелять. На всякий случай. От греха подальше. Провокаций ждал от всех. Прекрасно понимал, что Миронову не дождусь, и она мне так и не объяснит, что же произошло (что она взяла деньги, я тогда так и не понял. Ведь она обещала!). Но то, что какие-то допросы потребуются - был уверен. Потому сразу приготовил и оружие, и ксиву (Полномочный представитель Федерального комитета по борьбе с коррупцией). (Это общественная организация) В 18-40 ворвались СОБРовцы и опера. (СОБР − специальный отдел быстрого реагирования) Рядом со мной уже стоял мой адвокат. «Солодовников забивает последний гвоздь в гроб "мордовского чучела"», как он потом сам мне сказал. Это он так думал.
Ночь с 29 на 30 октября 2015 года. Я сижу на допросе у интеллигентного следователя СЧ ГСУ МВД России по Самарской области подполковника юстиции Ольховского (потом он исчезнет из этого уголовного дела). Нормально разговариваем. Рядом только постоянно мельтешит зам. начальника УЭБ и ПК и шепчет мне на ухо: «Если не подпишешь сейчас чистосердечное признание, то до утра кинем тебя в камеру с пидорасами и туда же ксиву твою подкинем. Знаешь, что с тобой они сделают? Даю 15 минут!».
«Нормальный» такой разговор. Ничего не изменилось с 90-х… Ольховский вздыхает: «Ну зачем всё это нужно… Не понимаю…». Плохой - хороший. Но для этого цирка всё же не хватает клоуна.
Где-то в 2-00 ночи распахивается дверь. И входит он. Он! Спортивное трико, спортивная майка, запах алкоголя, сушняк…
«Сука! Мразь! Дописался! 7 лет обещаю. Как минимум. Меркушкинское отребье. Я этого лысого х… всё равно посажу. И вас всех предварительно. Путаетесь под ногами. Мешаете. Здесь − я хозяин! Я − в области теперь диктую порядки…».
Для меня все генералы едины. Раз стали генералами, то прошли по трупам, по горю, по страданиям. Я про «цветных генералов». Армейские генералы − это отдельная каста. Мой кумир − Рохлин. Но я не думаю, что он с удовольствием жал руки «цветным генералам». А уж тем более выходцам из тюремного «кум-отдела».
Я встречался с генералом Турбовцом. Что бы про него ни говорили критического, но в нём чувствовался профессионал. Я встречался с генералом Пиявиным. Уставший и разочарованный. Но этот…
Бодрый, агрессивный… Типаж «бандита из 90-х». Отсюда, видимо, и кредо: « Я − пацан. А пацан слово дал, это же слово и обратно взял. Настоящий пацан». В нашем деле Генерал дал «слово генерала» и его не выполнил. Настоящий генерал! Обливал меня водой и ржал (знал ли он про генерала Карбышева?).
Маленькая ремарка. У нас в лагере сидит один генерал. Скушно ему. Не с кем пообщаться «по генеральски». Я иногда обнадёживаю: «Дай Бог, скоро собеседник заедет…».
30 октября 2015 г. Полдень. «Он» приезжает в ИВС. Меня, Бегуна и Миронову тянет по очереди на допрос. Рядом сидит Гринь.
«Ну что, Иванец? Правдолюб ты наш. Дописался. 7 лет получишь. В лучшем случае. Мне от тебя даже сознанки не надо, Миронова достаточно наговорила. Да и Бегун «потёк». Но могу гарантировать срок условный. Меня интересует − кто твои информаторы (звания, должности, фамилии, чем ты их держишь или они тебя) и компромат на Меркушкина и на его команду. Если информация будет интересная, то обещаю заключение досудебного соглашения, явку с повинной задним числом, и в итоге лет 5 условно. Думай до завтра. Если надумаешь − стучи в дверь».
Аналогичный разговор у него был и с Бегуном. К Мироновой он отнёсся «гуманно». Он понимал её полную пустоту в информационном плане, её полную неосведомлённость, потому просто сказал, что она «сдаёт» Иванца и Бегуна, а за это - досудебное соглашение и условный срок. Да, и до суда «подписка о невыезде» и нахождение дома с семьёй. Миронова, что естественно, согласилась на всё. И, тем самым подписала приговор. Я её не могу осуждать. Она всегда считала себя крутой. Журналист, который писала о криминале. Но она всегда заблуждалась. Она идеализировала и криминал, и правоохранителей. И пыталась это навязать другим. Причём возражений не принимала. Наверное, Бог всё видит и теперь предоставил ей возможность быть не наблюдателем, а участником схемы «Криминалитет - правоохранители». И её, в итоге, отвергли все. Правоохранители её посадили (хотя понятно, что посадила она себя сама, и меня за компанию, по просьбе…), а криминал не принял.
А вот с Бегуном Генерал поговорил удачно. Явка с повинной задним числом (она до сих пор осталась в приговоре), досудебное соглашение, условный срок. Или − Сибирь, барак с пидорасами, загубленное здоровье, и т.д. и т.п.
В итоге днём 30 октября (возможно, на следующий день − я тогда запутался в календаре) на весь ИВС раздался грохот стука в дверь какой-то камеры. «О! Твой Бегун ломится. Чего-то хочет» − произнёс «продольный» (сотрудник ИВС на «продоле»). Дима надумал. Но я тогда ещё не знал что.
Нас перевели в Самарское СИЗО. Бегуна в комфортабельную камеру (он «в сознанке»), меня в камеру «особистов» («сознанку» надо выбивать).
Допросы первые месяцы шли обо всём, но только не об уголовном деле о вымогательстве. Кто «крот»? И т.д. Бегун тоже постоянно вывозился в ГСУ. Однажды следователь Закаречкин А.Е. проговорился: «Вот Бегун дал показания на Губернатора. Вот это дело. Завтра весь интернет взорвётся!».
Уже потом Следственный комитет меня допрашивал на тему: «Кто допустил незаконную утечку информации (видеопоказания Бегуна) в сеть интернет?». Странный вопрос. Да мне следователь об этом ещё до утечки говорил. И Генерал всё дело ради этого затеял.