volk
in
anothercity
«Декамерон» в «Et Сetera»
Первая премьера этого года в театре Et Cetera «Декамерон. Любовь во время чумы».
Для многих «Декамерон» - это только эротические истории, ведь есть и те, кто оценит и их изощренную поэтичность на фоне каждодневной смерти.
Всего историй семь. Эротическая среди них одна. Это первая новелла третьего дня про Мазетто, который, прикинувшись немым, поступает на должность садовника в женский монастырь. В нем жили восемь монахинь с аббатисой, все молодые, и все девять сошлись с ним. А Амаду Мамадаков в роли Мазетто оказался очень удачным выбором на эту роль.
Говорят, что во время первых показов, которые были еще зимой, когда Мамадаков, который в рамках своего образа за одни сутки сорок с чем-то раз удовлетворял восемь ненасытных монашек, наконец, добирался до кулис, то там ему пожимал руку машинист сцены: дескать, так держать, мужик!
Но не весь состав ровный. Начинается всё дешевой, недостоверной игрой Чумного. В момент его появления я прямо огорчился, что нахожусь не на «Юго-Западе». Там бы это подали так, что ты бы в кресло вжался. Вообще первые сцены спектакля не оглушают зрителя, не уносят его в иную реальность, он сам должен совершить некоторый труд, чтобы заставить себя оказаться в довольно гнусном времени, которое принято называть Возрождением. Некоторые считают его началом просвещения, но сексуального просвещения в нем еще и в помине не было, кстати.
Остальные шесть историй эротическими я бы не назвал, хотя и любодеяние, и прелюбодеяние еще встретятся. И даже будет любовь без постели. А в одной из новелл будут говорить по мобиле и смотреть футбол по телеку… Болгарский режиссер Морфов оправдал свою фамилию и в процессе метаморфоз классического произведения осовременил спектакль. Несмотря на то, что начинается всё весьма исторично. Во время эпидемии чумы 1348 года группе из трех юношей и и семи девушек младше 28 лет, встретившихся в церкви Санта-Мария Новелла во Флоренции, удается вырваться из карантинной Флоренции в расположенную в двух-трех километрах от него виллу, где они убивают время, рассказывая друг другу всякие истории: по 10 историй в течение 10 дней. На такое вступление тратится довольно много драгоценного сценического времени. И после этого - джинсики, серьга в одном ухе, трансляция игр Серии A - высшего дивизиона итальянской футбольной лиги…
В 90-е я смотрел фильм «Декамерон» Пазолини (1971). Там тоже было семь историй из ста. И также - один герой, специально придуманный режиссером. Можно ли тут усмотреть некий канон? В спектакле Морфова для одной из семи историй появляется придуманный им чумной мальчик. И ему дается не абы какое прозвище, а полное имя великого итальянского художника Джованни Беллини, который жил лет сто спустя описываемых событий и не умирал от чумы.
Заметим, что все герои спектакля, по крайней мере, не фарисеи и не ханжи, зато таковые сидят в избытке в своих уютных фейсбушечках и жежешечках. Такие влезут по случаю в чужой бложек, покачают укоризненно головами и напишут что-нибудь морализаторское. И потом отползут обратно в свою виртуальную комнатку, загаженную мемасиками и философскими изречениями. Такого зрителя на этот спектакль, пожалуй, не ждут. А ждут зрителя достаточно богатого (бокал шампанского в буфете 250, 400 и 450 руб), достаточно широких взглядов, и главное такого, который даже в событиях на фоне чумы настроен на развлечение.
Я ходил на него еще две недели назад, но всё никак не мог сформулировать свое отношение к действию.
Спектакль не плохой, не хороший, а какой-то «скользящий», на библейском языке это называется «ни холоден, ни горяч». Про такие труднее всего писать - в отличие от крайностей. Рекомендуется парочкам. Идти ли на него с мамой, с сыном, с коллегами по отделу? Наверное, нет.
Прежние рецензии на спектакли этого театра:
Борис Годунов
Пожары
Птицы
Тайна тетушки Мэлкин
Для многих «Декамерон» - это только эротические истории, ведь есть и те, кто оценит и их изощренную поэтичность на фоне каждодневной смерти.
Всего историй семь. Эротическая среди них одна. Это первая новелла третьего дня про Мазетто, который, прикинувшись немым, поступает на должность садовника в женский монастырь. В нем жили восемь монахинь с аббатисой, все молодые, и все девять сошлись с ним. А Амаду Мамадаков в роли Мазетто оказался очень удачным выбором на эту роль.
Говорят, что во время первых показов, которые были еще зимой, когда Мамадаков, который в рамках своего образа за одни сутки сорок с чем-то раз удовлетворял восемь ненасытных монашек, наконец, добирался до кулис, то там ему пожимал руку машинист сцены: дескать, так держать, мужик!
Но не весь состав ровный. Начинается всё дешевой, недостоверной игрой Чумного. В момент его появления я прямо огорчился, что нахожусь не на «Юго-Западе». Там бы это подали так, что ты бы в кресло вжался. Вообще первые сцены спектакля не оглушают зрителя, не уносят его в иную реальность, он сам должен совершить некоторый труд, чтобы заставить себя оказаться в довольно гнусном времени, которое принято называть Возрождением. Некоторые считают его началом просвещения, но сексуального просвещения в нем еще и в помине не было, кстати.
Остальные шесть историй эротическими я бы не назвал, хотя и любодеяние, и прелюбодеяние еще встретятся. И даже будет любовь без постели. А в одной из новелл будут говорить по мобиле и смотреть футбол по телеку… Болгарский режиссер Морфов оправдал свою фамилию и в процессе метаморфоз классического произведения осовременил спектакль. Несмотря на то, что начинается всё весьма исторично. Во время эпидемии чумы 1348 года группе из трех юношей и и семи девушек младше 28 лет, встретившихся в церкви Санта-Мария Новелла во Флоренции, удается вырваться из карантинной Флоренции в расположенную в двух-трех километрах от него виллу, где они убивают время, рассказывая друг другу всякие истории: по 10 историй в течение 10 дней. На такое вступление тратится довольно много драгоценного сценического времени. И после этого - джинсики, серьга в одном ухе, трансляция игр Серии A - высшего дивизиона итальянской футбольной лиги…
В 90-е я смотрел фильм «Декамерон» Пазолини (1971). Там тоже было семь историй из ста. И также - один герой, специально придуманный режиссером. Можно ли тут усмотреть некий канон? В спектакле Морфова для одной из семи историй появляется придуманный им чумной мальчик. И ему дается не абы какое прозвище, а полное имя великого итальянского художника Джованни Беллини, который жил лет сто спустя описываемых событий и не умирал от чумы.
Заметим, что все герои спектакля, по крайней мере, не фарисеи и не ханжи, зато таковые сидят в избытке в своих уютных фейсбушечках и жежешечках. Такие влезут по случаю в чужой бложек, покачают укоризненно головами и напишут что-нибудь морализаторское. И потом отползут обратно в свою виртуальную комнатку, загаженную мемасиками и философскими изречениями. Такого зрителя на этот спектакль, пожалуй, не ждут. А ждут зрителя достаточно богатого (бокал шампанского в буфете 250, 400 и 450 руб), достаточно широких взглядов, и главное такого, который даже в событиях на фоне чумы настроен на развлечение.
Я ходил на него еще две недели назад, но всё никак не мог сформулировать свое отношение к действию.
Спектакль не плохой, не хороший, а какой-то «скользящий», на библейском языке это называется «ни холоден, ни горяч». Про такие труднее всего писать - в отличие от крайностей. Рекомендуется парочкам. Идти ли на него с мамой, с сыном, с коллегами по отделу? Наверное, нет.
Прежние рецензии на спектакли этого театра:
Борис Годунов
Пожары
Птицы
Тайна тетушки Мэлкин