"Мандерлей" / "Manderlay"
Год выпуска: 2005
Режиссер: Ларс фон Триер
В ролях: Брайс Даллас Ховард, Айзэк Де Банколе, Уильям Дефо, Дэнни Гловер
«Мандерлей - путь к Антихристу»
2 июля 2009 года состоится российская премьера скандального и шокирующего общественность и все гуманное человечество нового фильма Ларса фон Триера «Антихрист». Прежде чем все критики Мира начнут писать рецензии на него и прежде чем зрителя одолеют поспешные выводы о картине, под влиянием шокирующих метафор и аллегорий, стоит прислушаться к его словам, о том, что Триер шел к этой работе всю жизнь и это самое глубокое произведение, где он выразился как художник.
Уже сейчас ясно, что понять «Антихриста» захотят немногие. Понимание дается через преодоление. Преодоление своих стереотипов, с которыми расставаться никто не хочет. Однако тем немногим, кто адекватно понять фильм способны, я предлагаю проанализировать предшествующее творчество Триера. Например, один из ближайших к «Антихристу» снятых фильмов - ведь чем ближе, тем яснее какие-то основные мотивы режиссера.
В «Антихристе» речь пойдет о Боге и Сатане, или если быть точнее, о наших заблуждениях на их счет. Но оставим выводы до премьеры. О Боге и Сатане Триер размышлял еще в «Мандерлее», как и всех своих предыдущих работах.
Мандерлейская история нам предлагает рассказ о заблуждении относительно природы людей. Заметим даже некое сходство: если в «Мандерлее» героиня узнает некую правду о скверной человеческой природе, то в «Антихристе» героине раскрывается бесовость самой окружающей природы.
Хочется обратить внимание и на прямые религиозные мотивы продолжения «Догвилля», где герой ждал некого божественного вмешательства:
- в Мандерлее на карте даже колодец посреди города называется «Люциферов колодец»
- заметим что и для «Догвилля» и для «Мандерлея» используется музыка Баха из «Страстей по Матфею» - некий отсыл к страстям о Христе
- негритянка, подбежавшая к машине говорит «В этом Богом забытом месте» - видимо Бог, наконец, решил навестить это место, отправив туда свою дочь
- перед бурей пыли упоминается, что воет Люцифер
- голос рассказчика говорит, что библейская тьма опустилась на Мандерлей
Герой Дефо в начале говорит о затаенных женских фантазиях, которые носят демонический развратный характер, никак не отвечающий добродетелям. Итак, темная извращенная женская фантазия - первый мотив картины. Сразу заметим, что после слов отца и отрицая их Грейс садится на камень под дубом (это единственная декорация природы). Древо безусловно отсылает к «древу познания», а камень это то что ей предстоит познать - на нем написано «Мандерлей». Сам город, через эту метафору, становится обобщением на все творение. Грейс в нем - некий женский принцип, который отец оставляет «учиться жизни».
То, что говорит фон Триер - неприлично!
Максимальная условность пространства и декораций выбрана Триером не случайно. В пресс-релизе к «Мандерлею» он признается, что это притча и он прячется за неоднозначностью. Такая условность может быть рассмотрена как прием, через который режиссер возводит происходящее в глобальную метафору, не привязанную ни к чему конкретному, ибо конкретика убрана. Триер через этот прием словно говорит: «Не смотрите по-настоящему, не ищите признаков знакомой реальности, ибо это не про то». Отказавшись от признаков реальности, от декораций - Триер как бы высказывается, что наше знание об этой реальности и самих себе точно такая же приятная фантазия.
Главным проводником в познании этого становится Тимати, ибо с него все начинается и им же кончается - в обоих случаях его бичеванием.
Тимати - гордый раб, который из-за перепутанной Грейс цифры оказывается хитрым рабом, подстраивающимся под окружающих. Такая гибкость его природы напоминает хитрого дьявола. И в Мандерлее даже есть намек на место, где оказалась Грейс: посреди города стоит «Колодец Люцифера» - это вполне определенное название места: в «Божественной Комедии» это самый нижний круг ада, в котором сам падший ангел.
Падший ангел - Тимати. Он гордится своим происхождением из некого царского африканского рода - Мунси. Но это обман: на самом деле он Манси - раб у этих царей. Раб, который хочет возвеличиться до царя жутко напоминает светоносного ангела, который в желании возвеличиться пал и называется дьяволом. Кроме того основной чертой характера Тимати можно назвать невыносимую гордыню - это еще один намек на люциферианскую природу, ведь именно из-за гордыни этот ангел пал. Тем более Тимати постоянно гарцует на вороном коне…
Только в конце картины из благородного казначея царских кровей Тимати превращается в хитрого вора. Он раб-хамелион, угодливый негр; и вспомним примечание из Книги Мэм: «Дьявольски хитер».
Все в этой картине открывается как оборотная сторона одной медали. Так спасительное окошко, открывающееся снаружи, становится дверью для визита смерти. Доктор Гектор карточный шулер оказывается честным человеком, который отдает Грэйс деньги украденные Тимати. А добро для паствы Грэйс оборачивается бедой: вырубленный для починки домов лес защищал город и плантации от пыльной бури.
Но благими намерениями вымощена дорога в ад и поэтому все действия направленные на благо оборачиваются злом. Все заблуждения о свободе и добродетели оказываются никчемными. Триер показывает, что в основе природы человека лежит вовсе не свобода и добродетель, а совсем наоборот. И режиссер говорит не конкретно о неграх, а о человеке вообще - будь это раб, или борющаяся за свободу белая женщина. Оба они на самом деле хотят того, с чем борются: рабства и зла.
По сути «Мандерлей» это исследование истинной природы человека на примере несчастных притесненных рабов и активистки за равенство - Грэйс. Ее стремление дать свободу и благо Мандерлею оказывается хуже любого рабства. Но это не некий социальный срез. Это утверждение Триера о том, что человек по своей природе вообще не стремится к благу - он только думает, что стремится к нему, когда его истинная природа о благе ничего не знает.
Истинная природа человека - это игра в Манси-Мунси.
Потому что даже сама Грэйс на поверку оказывается в конце таким же оборотнем. По Триеру человек так противится злу и несправедливости только потому, что дико и страстно желает их, как желает Грэйс гордого раба Тимати. И вот тут проступают черты мысли о том, что зло и дьявол есть корень человека, а бог - это лишь заблуждение и самообман. А всему причина - похотливое желание, как говорит в начале картины отец Грэйс (с учетом того, что похоть всегда соотносят с дьяволом).
И Тимати не случайно так привлекает героиню - потому что он вторит ей настоящей: запрятанной моралью и скрытой от самой себя. Он точно такой же источник ее природы, как источник жизненной силы - воды - для всех жителей колодец под названием Люцифер. Не случайно же вода из него питает жителей плантации. Не случайно мясо осла, обслуживающего колодец, оказывается спасением от голода - жители вкушают мясо символа заблуждения и запивают водой отца лжи.
Свобода тут никому не нужна. Вместо того чтобы убежать раб ложится на снятую изгородь для бичевания. А Грэйс обретает в конце свободу именно бичуя Тимати - она убегает из города через снятую секцию изгороди. Грэйс получает свободу только признав и совершив зло, против которого она весь фильм выступала.
А в начале старушка Мэм говорит, что с рабством уже покончено и она ясно это видит - она говорит о себе, потому что с момента смерти Мэм в рабстве у несчастных и угнетенных оказывается Грэйс.
Даже световое решение, выбрано Ларсом фон Триером, сосредотачивает наше внимание на споре света и мрака. Картина темная с периодически светлыми эпизодами. Свет и мрак тут борются друг с другом и в ходе этого взаимодействия проявляют главную мысль. Это художественное решение - такое же философское высказывание режиссера, как и все остальное в картине.
Уильям Дэфо играет в этом фильме абсолютного знатока человеческой природы. Поэтому выбор его Триером для роли в «Антихристе» совершенно очевиден. Из образа творца в «Мандерлее», который все знает о природе людей, Дэфо превратится в психиатра, опять-таки замечательно осведомленного в этих вопросах.
Однако в «Мандерлее» корень всего происходящего кроется в Тимати, подделывающемся под царя Мунси и считающим Манси злом. При этом сам он как раз оказывается Манси. Не случайно Грэйс сравнивает его со спасителем - на самом деле он окажется лже-спасителем - так сказать будущим Анти Христом. Так же, как и сама Грэйс - лже-мессия. Это перекликается со столь же циничной «Виридианой» Луиса Бунюэля, который еще пол века назад опровергал стереотипы общества и раскрывал природу человека, за что считался самым скандальным и жестокосердечным режиссером. Но Триер заходит даже дальше, потому что обличает не только социальные заповеди, но заповеди о самом человеке и творении.
Вспомним фокус шулера-доктора Гектора. Его чудеснейший обман - сдавать со дна колоды: «Выглядит так, что вы сдаете карту сверху, а на самом деле сдаете снизу, причем карту, которую знаете». Человек думает, что карты сверху, а они крапленые и со дна. Дно тут это природа человека, или проще - колодец. Принимая карты по справедливости выиграть не получится. Такая игра начинается с социальных игр и расходится на все, чем живет человек, в конце концов, охватывая и игру жизни с творцом. Не случайно Гектор учит этому приему Грэйс - этот обман окажется спасением для нее.
Уже в «Мандерлее» Ларс фон Триер говорит, что природа в широком смысле этого слова - ложь. А отец лжи - как раз тот, чьим именем называется источник утоления жажды в Мандерлее. Возможно, именно поэтому почти нет никаких декораций.
Уже в «Мандерлее» Триер подвергает сомнению все созданное Богом.
Очередная метафора - это пыльная буря, которую внутри себя Грэйс называет «безумной демонстрацией силы самой природы» и что «даже объединившись со всеми расами Мира никакая армия гангстеров не сможет противостоять ей». Именно безумная сила природы, вырвавшаяся наружу и есть главная тема картины. Когда природа человека вырывается наружу - она не знает никаких законов и правил и она страшна в своих инстинктивных проявлениях. Пытаясь изменить жизнь рабов, Грэйс пытается изменить природу, но последняя сильнее.
Молодые всходы хлопка - это разумные демократические представления рабов. Но внутренняя природа - буря - только пытается уничтожить эти всходы.
Именно пыльная буря делит картину пополам. В первой половине подавление собственной и чужой человеческой природы, а во второй - ее бесстыдное пиршество. Именно в центре картины прорывается главный конфликт картины: человек конфликтует со своей природой.
Бесстыдное пиршество начинается с вроде бы угодливого собственной же морали убийства старухи, нарушившей закон общины, а затем вообще разрешается половым ритуалом Мунси с Грэйс, после которого раскрывается кража денег общины с еще одним убийством. А венчает все захват в рабство самой Грэйс, чтобы бичевать кнутом Тимати.
«Трудные времена в Мандерлее» - именно в этой главе едят мясо осла, Грэйс дико мастурбирует, а старушку приговаривают к казни и сама Грэйс убивает ее. В этой главе все, наконец, подчиняется инстинктам - т.е. торжество затаенной темной сути человека. Около курятника Грэйс думает, что белая курица бьет черную - т.е. белые убивают негров, а добро борется со злом. Но все, судя по ее реакции (возбуждение), намного интереснее: добро и зло занимаются любовью. Так же как Тимати и Грэйс будут в конце воссоединяться.
Мандерлей место познания черного, а природа место познания зла.
Звериная сторона человека - его истинный источник. Природа же похотлива, развратна, демонична и мстительна. То, что в «Антихристе» Ларс фон Триер возведет до главной идеи (природа - церковь Сатаны), здесь уже заложено.
Сексуальная жажда отметает мораль и принципы Грэйс - это торжество порочной силы самого хтонического дьявольского начала в образе Тимати. Так сметается равенство: «Иди сюда женщина» и платочек на лицо. Так гибнет в тисках чресл мораль. Вот в чем торжество природы, которую в Антихристе уже впрямую Триер покажет во всей красе.
За эротическими устремлениями Грэйс следуют взрывы трагедий. Именно после ожесточенного полового акта с Тимати обрушиваются пожар и убийства. Т.е. воплощение страсти и похоти Грэйс прорывает хтоническую природу всех обитателей Мандерлей.
Тимати и есть соблазняющий Люцифер, который больше всего и притягивает природу женщины в образе Грэйс. И именно женщина как проводник этого зла выбрана в «Антихристе».
Таким образом перед нами в «Мандерлее» очерчиваются все предполагаемые мотивы, которые заложены в «Антихристе». Не просто так ведь ему дали экуменический приз жюри «За женоненавистничество», ведь уже в «Мандерлее» женщина проводник темного инстинкта, его сосуд, который взрывается когда в ней возбуждают инстинктивную природу.
ЛОНОРЕЙТИНГ:
Образность: 5\5
Реализация сверхзадачи, идеи: 5\5
Художественный посыл
Социальный: +
Экуменистический: -
Гуманистический: +
Психоаналитический: -
Философский: +
Новаторский: +
Оригинальность: 5\5
Использование киновыразительных средств
Операторская работа: +
Монтаж: +
Работа художника: +
Музыка: +
Цветовое решение: -
Световое решение: +
Актерская игра: +
Рецензия Екатерины Лоно