(no subject)
Ты сам свой суд, ты сам построил тюрьму
Аквариум
Ты сказал быть как соль - и с тех пор я злая
из ненаписанного стихотворения
Однажды жила-была девочка. И этот факт не содержит в себе ничего удивительного, так все из жившие когда-либо на этой земле девочки жили однажды.
И вслед за этим - ничего такого уж удивительного в девочке не было. Не сказать, чтобы она была очень красива, невероятно умна или на редкость талантлива. Девочка как девочка, из тех, что наступает на грабли ровно до тех пор, пока их милосердно не убирают с дороги (или до самого предела, потому что их столь же милосердно не убирают).
Получала она, как и все - по заслугам и шрамы - от себя и людей, по милости и уроки - от Бога. И, как это обстояло и обстоит с большинством девочек, если бы мог Бог управлять ее волей и при этом не лишить ее свободы этой самой воли, то сделал бы, по причине вышеупомянутых граблей, которые девочка и не думала начать обходить
Девочка была избалованной и оттого требовательной. Чем больше ей давалось, тем больше она считала нужным просить, как старуха из сказки о рыбаке и рыбке. Пожалуй, единственно удивительным было то, как много девочка получала. Как и все девочка, она любила мечтать - и ее мечты становились реальностью. Девочка хотела чудес - и чудеса с ней происходили. Девочка бесилась с жиру и ставила под сомнение факт собственной живости - просила доказательств - и получалда их, с ней не ленились возиться. Девочка при всем при этом хотела быть солью земли - и ей услужливо показывали, что такое соль, раз за разом, но как соль она была, разве что, злой и стала, разве что, сильнее кривиться от пресной пищи.
И захотела однажды девочка, чтобы у нее золотая рыбка работала на посылках работать под Богом. Немного отвлечемся и скажем, что девочка вообще увлекалась всяким абсолютом, любила громкие красивые фразы, простые формулы и общие правила, забыв, что рабочее общее правило только одно - любовь. Она даже купила себе специальный костюм для этой работы, и стала ждать указаний. Она очень хотела, чтобы Бог с ней разговаривал. Однажды она услышала, что чем дальше поставишь от себя Бога, тем дольше к нему идти, и, может быть, черезчур буквально и несколько превратно восприняла эту фразу. Раз за разом она пыталась услышать этих указаний и найти себе заданий. Она говорила "Бог играет за меня", забыв, что Бог не играет.
Дурой была девочка, но удивительного в этом ничего нет, потому что сказка наша вовсе не фантастическая, чтобы в ней вдруг фигурировала девочка не дура.
Но ее очень любили. ей даже согласились подыграть - происходившие с ней чудеса становились все удивительней и и правда стали напоминать работу под Богом. Девочка как могла, а может, чуть хуже, справлялась с заданиями.
Шло время, и ей нравилось так жить. Нравилось быть жесткой, нравилось требовать больше, чем человек мог вытянуть, нравилось выносить оценочные суждения, нравилось играть Бога и ломать людям жизни, под конец ей даже нравилось требовать с себя не меньше, чем с остальных, мысленно добавлять, что на Страшном Суде будут спрашивать строже и даже частично соответствовать этим требованиям.
Всем, включая это девочку, очень повезло, что Спаситель был милосердней этой девочки(как и любой другой). Нам всем вообще очень повезло (уместно ли тут это слово), что Спаситель был.
И однажды, на лестничной площадке обыкновенной десятиэтажки, где было скурено немерянное количество сигарет за упиванием собственной значимостью, под самой крышей, у девочки тихонько съехала крыша и она а) получила возможность разговаривать с Богом чуть ли не вслух, как хотелось б) отправилась в командировку в больницу святителя Николая чудотворца. Девочка отшучивалась, что это была паломническая поездка, но ей уже тогда стало не до шуток. Потому что внутри девочки что-то сместилось. Потому что у девочки милосердно отняли возможность наступать на грабли. Потому что девочка справедливо себя покалечила. Потому что, сама не ведая, что делает, она отрубила себе мешавшую ей руку.
Однажды жила была девочка, которая говорила "Господи, я твоя и ничья другая", хотя ее ума и хватало на то, чтобы нащупать некоторый парадокс. И кто она такая была, чтобы иметь возможность совершить с собой что-то непоправимое, кроме самоубийства. И была она обычной девочкой, которая обладала свободой воли рубить себе руки и выкаливать глаза.
Можно ли сказать, что человек изменился после того, как потерял конечность, и можно ли утверждать обратное. Можно ли ставить ему это в заслугу или осуждать его за это.
Однажды жила-была девочка с твердым убеждением, что на все Святая Воля Божья и желанием быть как соль. И забывшая, что соль бывает еще и морской
Отсюда берется морская пена