Шесть
Ребёнку нашему сегодня исполнилось шесть лет.
Я всё думала, что напишу этот пост с кучей непоказанных фотографий, расскажу про что-нибудь, а по факту ничего не осилила.
Но это ведь неважно, правда?
Он у нас вырос какой-то совершенно офигительный.
Когда-то в доребенкину эпоху я мечтала, что когда рожу кого-нибудь, смогу стать своему ребёнку не строгим, очень ответственным родителем, который является непоколебимым авторитетом для растущего человека, а старшим другом.
Не знаю, получается ли, стану ли, смогу ли потом, когда он будет взрослым, остаться такой же...
Но вот то, что наш ребёнок оказался другом нам - это сумасшедшее ощущение.
Мы с ним тут скатались на великах в ближний пригород, едем вдоль трассы, и я говорю - "Знаешь, Олег, я даже не могу описать тебе свой восторг от того, что мы вот тут едем с тобой рядом, болтаем о жизни, и именно ты - мой сын".
А потом через некоторое время мне понадобилось пойти к врачу, куда мне дико не хотелось, Олежкин пришел, обнял и говорит: "Мам, ты не бойся и не думай про врача. Всё пройдёт. А если хочешь, я пойду с тобой и буду всё время держать тебя за руку, чтобы тебе не было страшно".
Я рассказала это Витьке вечером, на что он ответил, что в такие моменты понимаешь, что, наверное, что-то мы всё же делаем правильно.
Я всё думала, что напишу этот пост с кучей непоказанных фотографий, расскажу про что-нибудь, а по факту ничего не осилила.
Но это ведь неважно, правда?
Он у нас вырос какой-то совершенно офигительный.
Когда-то в доребенкину эпоху я мечтала, что когда рожу кого-нибудь, смогу стать своему ребёнку не строгим, очень ответственным родителем, который является непоколебимым авторитетом для растущего человека, а старшим другом.
Не знаю, получается ли, стану ли, смогу ли потом, когда он будет взрослым, остаться такой же...
Но вот то, что наш ребёнок оказался другом нам - это сумасшедшее ощущение.
Мы с ним тут скатались на великах в ближний пригород, едем вдоль трассы, и я говорю - "Знаешь, Олег, я даже не могу описать тебе свой восторг от того, что мы вот тут едем с тобой рядом, болтаем о жизни, и именно ты - мой сын".
А потом через некоторое время мне понадобилось пойти к врачу, куда мне дико не хотелось, Олежкин пришел, обнял и говорит: "Мам, ты не бойся и не думай про врача. Всё пройдёт. А если хочешь, я пойду с тобой и буду всё время держать тебя за руку, чтобы тебе не было страшно".
Я рассказала это Витьке вечером, на что он ответил, что в такие моменты понимаешь, что, наверное, что-то мы всё же делаем правильно.