Анекдотик
- Алло, здравствуйте! Тут неподалёку, вперемешку с птичьим клёкотом и ненавязчивым шёпотом ветра, будто озаряя багрянцем зеленеющие волны берёзовой рощи, обдавая жаром словно летнее солнце в разгар знойного душного июльского лета, испуская лёгкую дымку подобно поднимающемуся туману от раскинувшейся глади озера на рассвете, распугивая лесных обитателей - работящих бобров, мудрых ежей и беззаботных свиристелей, догорает дом-музей Пришвина. Нет, высылать машину теперь уже не нужно.
Или вот, например, ещё:
"Вот, к примеру, в нашей полосе растет два популярных кустарничка - из одного раньше пекли сладкие пирожки, а другой ядовит. В науке и просвещенной повседневности их называют «паслён черный» и «паслён сладко-горький». Ну и какой же ядовитый? Правильно, второй. То есть, представляете старика Линнея, как он склоняется над судорогами бледного, вспенившегося студента: «Ну скажи… одно слово, мальчик, одно… Какой он? Не слышу!.. Сладкий? Горький? А?» И, дав отмашку пастору, записывает в латинской книжице: «сладко-горький». И только потом по-шведски: «ядовит»." Арсений Дежуров.
Или вот, например, ещё:
"Вот, к примеру, в нашей полосе растет два популярных кустарничка - из одного раньше пекли сладкие пирожки, а другой ядовит. В науке и просвещенной повседневности их называют «паслён черный» и «паслён сладко-горький». Ну и какой же ядовитый? Правильно, второй. То есть, представляете старика Линнея, как он склоняется над судорогами бледного, вспенившегося студента: «Ну скажи… одно слово, мальчик, одно… Какой он? Не слышу!.. Сладкий? Горький? А?» И, дав отмашку пастору, записывает в латинской книжице: «сладко-горький». И только потом по-шведски: «ядовит»." Арсений Дежуров.