Отрывок из книги "Суеверие и уголовное право" (А. Левенстим, С.-Петербург, 1897 г.)
"Темой настоящего исследования является одна из темных сторон народной жизни, а именно суеверие, насколько оно соприкасается с уголовным правом. Мы остановились на этом вопросе по той причине, что он в последнее время совершенно исчез из юридической литературы. Если мы заглянем в учебники уголовного права семидесятых годов (XIX века), например Лохвицкого или Неклюдова, то найдем довольно подробный комментарии действующего закона, a также ряд фактов, почерпнутых из исторических документов и процессов того времени. Но в учебниках новейших, например Листа, не имеется ни малейших указаний по интересующему нас предмету. Даже Бернер, который по времени своей ученой деятельности принадлежит к более ранней эпохе, упоминает только о суеверии религиозном и то лишь как о факторе, который в прежние годы имел вредное влияние на законодательство и создал мнимое преступление против религии - колдовство.
Упадок интереса к данному вопросу еще резче бросится в глаза, если мы остановимся на содержании наших периодических изданий. «Журнал Министерства Юстиции», издававшийся в 60-х годах, обращал значительное внимание на суеверие, как источник преступлений, и на его страницах нередко можно было найти заметки по данному вопросу. Но этот журнал существовал недолго, а в изданиях, которые его заменили,- в «Юридическом вестнике» и в «Журнале Гражданского и Уголовного Права», появилась в течение 20 лет всего одна статья П.Н. Обнинского, озаглавленная: "В области суеверий и предрассудков".
В полном согласии с наукою права создаются и современные законодательные памятники; поэтому, если мы просмотрим новые уголовные кодексы, то убедимся в том, что понятие суеверия в них совершенно игнорируется, несмотря на то, что народные мировоззрения, влияющие на мотив преступления или способ его совершения, должны быть приняты во внимание при назначении подсудимому возмездия за совершенное им правонарушение. В действующих у нас уложении и уставе о наказаниях о суеверии упоминают следующие статьи: 1469 (убийство младенца чудовищная вида или даже не имеющего человеческого образа по невежеству и суеверию), 2 п. 234 (разрытие могил для суеверных действий), 933, 934 и 935 (колдовство и чародейство), 937 (кликушество), 6 п. 1671 улож. и 5 и. 175 устава (мошенничество, при совершении которых были употреблены суеверные обряды).
В уставе о предупреждении и пресечении преступлений (Свод, зак., т. XIV, изд. 1890 г.) о суевериях говорят статьи 28-35. Из них первые четыре описывают суеверия, которые преследуются правительством, а три последних говорят об обязанностях духовенства при борьбе с этим злом. Но первые из указанных статей весьма неполны и только намекают на те суеверия, которые существуют в народе: ст. 28 - запрещает наряжаться во время Рождества в кумирские одеяния, производить на улицах пляски и петь соблазнительные песни; ст. 29 - запрещает в течение Пасхальной недели купать или обливать водой тех лиц, которые не бывают у заутрени; ст. 30 - запрещает лжепредсказания и лжепредзнаменования; наконец, ст. 31 говорить о лицах, выдающих себя за колдуна и чародея или употребляющих подобные обманы, основанные на суеверии, невежестве или мошенничестве. Из приведенных статей устава о пред. преступлениях, лишь две последние согласованы с уложением о наказаниях, в котором имеются параллельные статьи (933-935), первые же две (28 и 29) говорят скорее о старинных обычаях, а не о суеверии.
В виду того, что литература и законодательные памятники являются картиной умственного развития общества, то на основании изложенного можно было бы заключить, что суеверие почти совершенно исчезло среди людей нашего времени, и порадоваться такому успеху цивилизации. Но подобный вывод был бы совершенно неправилен, ибо многочисленные факты, которые мы изложим ниже, доказывают вполне ясно, что суеверие глубоко засело в темных массах не только наших русских крестьян, но и разных классов населения Западной Европы; поэтому неудивительно, что оно обнаруживается при расследовании самых разнообразных преступлений. Действующее уложение о наказаниях в главе о преступлениях против жизни упоминает о суеверии лишь в статье, которая предусматриваем убийство младенцев-уродов; между тем, при тщательной поверке фактов, мы легко убедимся, что из суеверия совершаются самые разнообразные убийства: одни с заранее обдуманным намерением, другие в запальчивости, третьи по неосторожности. Из прочих преступлений, на возникновение которых влияют те же грубые народные воззрения, уложение знает только разрытие могил, мошенничество, колдовство и кликушество; а между тем несомненные факты доказывают, что под влиянием суеверия совершаются жестокие истязания, грубые насилия, лжесвидетельства, кражи, изнасилования и скотоложество. Поэтому нам казалось небесполезным заняться исследованием этой стороны общественной жизни. Разработка данного вопроса, по нашему мнению, принесет известную пользу юристу-практику, обязанному разрешать дела по существу; но в то же время мы думаем, что подробное исследование суеверия, как источника крайне опасных преступлений, имеет некоторое значение для законодателя, который таким образом на практических примерах может выяснить, нет ли в законе пробелов, правильно ли определены в уложении обстоятельства, увеличивающие и уменьшающие ответственность подсудимого, верно ли избраны наказания, так что они служат не средством терзаний, a действительными мерами борьбы против преступлений.
Остановимся прежде всего на тех случаях, когда суеверие проявляется в совершении преступлений против жизни. Среди этой группы на первом месте стоит, конечно, вопрос о человеческих жертвоприношениях.
При ознакомлении с литературою предмета, мы нашли в Обычном праве Якушкина (т. I, стр. XXXV) указание, что в Архангельской губернии приносили человеческие жертвы водяному еще в двадцатых годах настоящего столетия. Но, оставив в стороне этот рассказ, который сообщен, очевидно, лишь со слов старожилов и не подтвержден положительными данными, мы перейдем к изложению жертвоприношений в Архангельской и Минской губерниях, которые происходили в период более поздний и не подлежать ни малейшему сомнению, так как дела эти доходили до сведения суда и администрации.
Последнее из таких жертвоприношений имело место всего 15 лет тому назад. На дальнем севере, среди Белого моря есть остров «Новая Земля». Благодаря ужасному климату, этот остров населен очень слабо и только самоеды, нетронутые культурой, кочуют по тундрам и селятся со своими семьями отдельными чумами. Миссионеры постоянно посещают этот остров, но влияние христианства еще очень слабое, а языческие понятия и взгляды не забыты народом. Поэтому вполне понятно, что для суеверия здесь имеется надлежащая почва.
Зима 1881 года была чрезвычайно жестокая и снегу выпало масса; поэтому население сильно бедствовало от голода, будучи лишено возможности путем охоты добывать себе мясо. В результате цынга развилась в сильной степени, вследствие чего многие лица, а в особенности дети, умирали. В марте месяце самоед Большеземельской тундры Ефрем Пырерка, 40 лет, проживавший в одном чуме вместе со своей женой, девушкой Саваней и самоедами Андреем и Дмитрием Табарей, решился на ужасное средство. Потеряв от цынги своих детей и не видя спасения от голода, он задушил девушку Саваней, набросив ей на шею мертвую петлю. После этого он открыто рассказал, что сделал это преступление, чтобы принести жертву дьяволу, так как Бог, в которого он верует, не помог ему во время голода... Затем Пырерка стал ожидать добычи. Действительно, ночью к чуму подошел молодой медведь, которого удалось уложить выстрелом из ружья. Через месяц, когда мясо медведя было почти съедено, Пырерка отправился на охоту и верстах в 15-ти от чума убил в лесу 6 оленей. Тогда уже вся семья переехала на место удачной охоты и жила в вырытой в снегу ямѣ, питаясь мясом убитых зверей. Пырерка, сделав из дерева идола и намазав его губы салом, поставил это грубое изваяние на пригорке. В жертву идолу Пырерка намеревался принести своего сожителя Андрея Табарея, накинулъ ему петлю на шею, и только заступничество жены спасло несчастного от смерти. В апреле месяце Пырерка отправился разыскивать других самоедов, зимовавших по соседству. Но оказалось, что большинство из них умерло во время холодов и что в живых остались только старик Карачей и его жена. Тогда Пырерка, опасаясь, чтобы они, узнав о совершенном злодеянии, не сообщили бы об этом властям, убил обоих супругов наповал: старика выстрелом из оружия, а жену его ударом топора по голове. Только летом с прибытием на остров других самоедов, Андрей Таборей, бывший свидетелем всех этих ужасных сцен, рассказал им о преступлениях Ефрема Пырерки. Постепенно эти слухи стали доходить до властей; было произведено расследование, и когда все изложенные факты раскрылись, то Пырерка был предан суду. 10 октября 1889 года Архангельская палата уголовного и гражданского суда, рассмотрев это дело, признала Ефрема Пырерку виновным в убийстве девушки Саваней ради жертвоприношения, а супругов Карачей для сокрытия сего злодеяния, и определила сослать подсудимого на каторжные работы на 15 лет.
От самоедов Новой Земли мы переходим к белорусам Северо-Западнаго края. Новогрудский уезд, Минской губернии, входивший прежде в состав губернии Гродненской, представляет собою, как известно, один из самых глухих углов Российской Империи. Неудивительно поэтому, что среди местных крестьян разные суеверия держатся с особым упорством. В этом уезде существуете убеждение, что повальные болезни и в особенности холера без принесения живой жертвы не прекращаются. В жертву можно принести животных: черного кота, черного петуха или щенка. Так, например, один крестьянин деревни Каменки, Новогрудского уезда, хороня своего сына, умершего от холеры, похоронил вместе с ним 8 живых котов. Но, к несчастью, не всегда дело ограничивается жертвами столь безвредными; когда холера усиливается, то крестьяне приносят в жертву не животных, а людей, чаще всего старых и больных, смерть которых ожидается в ближайшем будущем. В 1831 году крестьяне во время такой эпидемии хотели похоронить заживо священника, но тот спасся тем, что упросил своих прихожан дать ему отсрочку для приготовления к смерти. Затем в первых числах августа 1855 года крестьяне деревни Окоповичи Новогрудского уезда, по совету фельдшера Козакевича решились произвести такое жертвотворение. Они заманили старуху Луцию Манькову на кладбище, втолкнули ее в могилу, в которую были опущены тела умерших, и тут же засыпали землею. По этому делу производилось следствие, во время которого был привлечен к ответственности один лишь Козакевич, так как он не только возбудил вопрос о необходимости жертвоприношения, но и сам втолкнул Манькову в могилу. Минская уголовная палата признала его виновным и постановила: наказать чрез палача плетьми, сослать в Сибирь на каторжные работы на 12 лет. Несмотря на суровое наказание, вера в полезность таких варварских жертвоприношений не исчезла в народе. В августе месяце 1871 года в том же Новогрудском уезде, в деревне Торкачи, крестьяне для избавления от холеры хотели похоронить заживо больную крестьянку Марцеллю Мойсейчикову в жертву за мир. Марцелля, однако, осталась, в живых, благодаря тому, что ее муж и зять выгнали из хаты мужиков, которые пришли, чтобы нести несчастную бабу на кладбище. Но, по слухам, те же крестьяне похоронили живою Софью Мойсейчикову, которая была больна и кончалась. Софья была женщина одинокая, этим обстоятельством и воспользовались соседи, чтобы совершить свое преступление. Но словам господина А. С., сообщившего эти факты в журнале «Неделя», на подобные похороны даже выдавались значки (бумаги) из волостных правлений, ибо старшины и вообще сельское начальство вполне разделяют убеждение крестьян, что от холеры можно спастись посредством зарытия в землю живого человека. «Случаи погребения живых людей,- говорит этот автор,- как видно из приведенных фактов, повторялись в Новогрудском уезде нередко, но только немногие стали известны, благодаря случайности».
Со своей стороны, мы находим, что соображения, высказанные господином А. С. о живучести в Новогрудском уезде этого вредного суеверия, заслуживают полного внимания, ибо мы вполне согласны, что случаи его проявления бывают гораздо чаще, чем это можно предположить, судя по фактам, дошедшим до суда. Следователи узнают о преступлении из сообщений общей или сельской полиции; но если последняя сама находится под полным влиянием суеверия, то неудивительно, что погребения умирающих остаются безнаказанными. Отдельные проявления этого вредного суеверия констатированы почти при каждой сильной эпидемии в 1831, 1855 и 1872 годах. Следовательно, вполне вероятно, что при новой эпидемии суеверие опять себя проявит.
Переходя от Минской губернии к другим областям России, мы должны сказать, что поверье о пользе человеческих жертв при борьбе с эпидемией не может быть названо суеверием местным, которое пустило корни только в Новогрудском уезде. Исследователь Туруханскаго края г. Третьяков сообщает, что в 1861 году крестьянин П., русский по происхождению, решился, для спасения себя и своего семейства от существующей повальной болезни, принести в жертву одну из своих родственниц и заживо похоронить эту девочку. Такие факты глубоко возмущают каждого образованного человека. Совершение же подобных преступлений легко возможно, пока народ будет верить в полезность жертвоприношений, выражающихся в заклании живого существа. Конечно, обычай физических жертвоприношений чисто языческий, но нельзя не заметить, что он сохранился в некоторых местах отчасти благодаря терпимости, оказываемой этому обычаю служителями церкви. Например, среди зырян Вологодской губернии в день Ильи Пророка приносят в жертву быков, баранов и других четвероногих. Назначенное в жертву животное загоняют в церковную ограду, закалывают и варят в большом котле. Одну половину мяса крестьяне берут себе, а другую отдают церковнослужителям.
Вообще надо сознаться, что следы человеческих жертвоприношений сохранились в быту народном и встречаются чаще, чем можно было бы ожидать. Это одно из тех переживаний старины, с которыми общий прогресс культуры еще не совсем справился, а пока эти поверья живы, их нельзя оставлять без внимания.
Затем мы считаем нелишним привести несколько поверий, представляющих собою остатки производившихся когда-то жертвоприношений.
В захолустьях Пошехонскаго уезда, Ярославской губернии, держится предание о том, что в прежнее время мельники, желая задобрить водяного и сохранить плотину от размыва при весеннем полноводье, топили какого-нибудь запоздалого пешехода в мельничном пруду.
В Германии подобные поверья встречаются нередко, и там во многих провинциях народ убежден, что человеческая жертва необходима при постройке плотин, мостов и высоких зданий. В 1463 году прорвало громадную плотину на реке Погатъ (Зап. Пруссия); народ, после тщетных усилий засыпать промытое отверстие, сбросил в воду нищего старика. Этот рассказ есть, конечно, предание, но возможно допустить, что такой факт имел место, тем более, что это поверье не исчезло из памяти народной. В 1841 году строился Елизаветинский мост в городе Галле и, так как в то время подобная постройка считалась сложным техническим сооружением, то в народе поговаривали, что инженерам придется замуровать ребенка; про мост, построенный в Гольштале (Бавария), упорно держится поверье, что ребенок замурован в его устоях.
Но самым трогательным из сказаний данной группы является рассказ о постройке замка Либенштейн в Тюрингии. Чтобы сооруженное здание вышло покрепче, каменщики купили ребенка у нищей и поместили его в нише замковой стены. Сначала девочка не понимала, что с ней длаютъ, и переговаривалась с матерью, пока около нее выводили стену. Потом она начала плакать, говоря, что не видит матери, и стала упрашивать каменщиков оставить ей хоть небольшое отверстие, чтобы видеть голубое небо. Старик рабочий, растроганный мольбой ребенка, отказался класть камни, но его сменил подмастерье и, когда последний камень был положен, то сквозь свежую кладку был слышен плач ребенка, который, рыдая, звал свою мать.
Все эти сказания, из которых многие полны поэзии, являются, по мнению Вуттке, отголоском человеческих жертвоприношений. И в настоящее время следы этого обычая сохранились, но форма его изменилась совершенно. В жертву приносят не людей, а червонцы, опускаемые в фундамент при закладке здания".
Скачать книгу полностью можно здесь: https://rusneb.ru/catalog/000199_000009_003549649/