Альманах "Сеанс повторного блогинга": мастер фантасмагорий
"История литературы бессовестно отказывает иным авторам, которых считает слишком популярными, в чести быть представленными потомкам (например, Эжена Сю, имевшего несчастье добиться успеха, она не числит среди серьезных писателей). Точно так же история науки порой несправедливо отворачивается от тех, кого обвиняет в смешении науки со зрелищем и рекламой. Физик и воздухоплаватель из Льежа Этьен Гаспар Робертсон (1763-1837) - один из них: его немногочисленные сочинения и биография изгнаны из научных библиотек, и их можно найти только в собраниях, посвященных истории зрелищных видов искусства.
Когда его поминают, он, должно быть, ворочается в своей удобной могиле (на кладбище Пер-Лашез, на полпути между могилами Блеза Паскаля и Джима Моррисона) в виде катафалка, укрытого покрывалом. Кажется, что покрывало только что слегка приподняла чья-то невидимая рука, а катафалк возвышается более чем на четыре метра в окружении четырех черепов, неизменно вызывающих возмущение прохожих. Этот странный монумент украшен двумя барельефами. Один изображает толпу людей и в ней маленького мальчика, наблюдающих за взлетом воздушного шара; другой - еще одну толпу, напуганную монстрами, призраками и летающими скелетами, которые играют на трубах. «Физика, фантасмагория, аэростаты», - гласит надпись наверху, сбивая зевак с толку.
«Скоро наступит время, когда никто не будет помнить, что до полетов на воздушных шарах господ Био и Гей-Люссака я уже совершал нечто подобное, и так же, как и они, я делал это в интересах науки, только во время моих полетов воздух тех высоких областей принял меня куда менее гостеприимно, чем упомянутых господ». Академику Био и ученому буржуа Гей-Люссаку (1778-1850) досталась всемирная слава за подъем компаса и барометра на высоту в 4000 метров, а иллюзионисту Робертсону, сделавшему то же самое по меньшей мере годом раньше, - несколько робких, сдержанных похвал.
Это и неудивительно: хотя Робертсон был физиком, воздухоплавателем и замечательным экспериментатором, известностью своей он обязан «фантасмагориям» - захватывающим зрелищам, на которые в годы, предшествующие ужасам Революции, стремился попасть весь Париж. В сумрачных помещениях, лучше всего - бывших монастырей, Робертсон, памятуя о своем прошлом священника (он этим никогда не хвастал, но всю жизнь получал священническую пенсию от французского правительства), проецировал на большой экран изображения дьявола, нарисованного на стеклянных пластинках. И тогда, по словам одного свидетеля, «гасли свечи, поднимался ветер, проливался дождь, падал град, небо вспыхивало молниями и призраки пробегали по залу или порхали в воздухе» под звуки «восточного тамтама» и «армоники» Франклина. Сегодня нам не представить себе ужас, охватывавший парижских зрителей, когда они видели кошмарные рожи, быстро сменяющие друг друга или увеличенные на весь экран.
Изобретательный Робертсон сконструировал «фантаскоп» - подвижный проектор с «самонастраивающимся» объективом. Люмьер эпохи Просвещения (без брата), он уже в 1792 году показывал парижанам «Прибытие поезда на вокзал Ла Сиота» (без поезда).
Его проекции на дымовую завесу (оживающие египетские мумии, Дантон, встающий из своего саркофага, и Марат - из своей ванны, и даже Людовик XVI, подбирающий свою голову) вызывал у зрителей обмороки и гипнотические кризы, столь интересные для многочисленных поклонников месмеризма. Такое «приведение в расстройство всех чувств», которого искал Робертсон, вернется вскоре с Эдгаром По, а затем и с «Путешествием в ад» Рембо: «Я мастер фантасмагорий...»
Н. Витковски, "Сентиментальная история науки"
"И хотя несложный секрет проекционного фонаря знали многие, патент на его изобретение был выдан только в 1799 году. Его изобретатель - физик Робертсон. Прежде чем обнародовать свою новинку, он немало попользовался ею, беззастенчиво обманывая суеверных людей. В 1797 году он организовал в Париже нечто вроде зрелищного предприятия, в котором каждый купивший билет мог посмотреть "дух" любого умершего человека, умерших родителей.
Побывал Робертсон и в России. Когда он возвращался, в Полоцке воспитатели иезуитского коллегиума попросили фокусника помочь устрашить одного из своих воспитанников. Молодой паренёк, как заметили отцы-иезуиты, проявлял склонность к православию. Увидев в проекционном фонаре прекрасное средство "переубеждения", они с согласия Робертсона показали парню "душу" его умершего отца, которую черти тащат в ад за то, что тот был православным, а не католиком.
Позднее Робертсон подробно описал этот случай в своих мемуарах и даже сопроводил его рисунком".
В. Мезенцев, "Энциклопедия чудес"
Когда его поминают, он, должно быть, ворочается в своей удобной могиле (на кладбище Пер-Лашез, на полпути между могилами Блеза Паскаля и Джима Моррисона) в виде катафалка, укрытого покрывалом. Кажется, что покрывало только что слегка приподняла чья-то невидимая рука, а катафалк возвышается более чем на четыре метра в окружении четырех черепов, неизменно вызывающих возмущение прохожих. Этот странный монумент украшен двумя барельефами. Один изображает толпу людей и в ней маленького мальчика, наблюдающих за взлетом воздушного шара; другой - еще одну толпу, напуганную монстрами, призраками и летающими скелетами, которые играют на трубах. «Физика, фантасмагория, аэростаты», - гласит надпись наверху, сбивая зевак с толку.
«Скоро наступит время, когда никто не будет помнить, что до полетов на воздушных шарах господ Био и Гей-Люссака я уже совершал нечто подобное, и так же, как и они, я делал это в интересах науки, только во время моих полетов воздух тех высоких областей принял меня куда менее гостеприимно, чем упомянутых господ». Академику Био и ученому буржуа Гей-Люссаку (1778-1850) досталась всемирная слава за подъем компаса и барометра на высоту в 4000 метров, а иллюзионисту Робертсону, сделавшему то же самое по меньшей мере годом раньше, - несколько робких, сдержанных похвал.
Это и неудивительно: хотя Робертсон был физиком, воздухоплавателем и замечательным экспериментатором, известностью своей он обязан «фантасмагориям» - захватывающим зрелищам, на которые в годы, предшествующие ужасам Революции, стремился попасть весь Париж. В сумрачных помещениях, лучше всего - бывших монастырей, Робертсон, памятуя о своем прошлом священника (он этим никогда не хвастал, но всю жизнь получал священническую пенсию от французского правительства), проецировал на большой экран изображения дьявола, нарисованного на стеклянных пластинках. И тогда, по словам одного свидетеля, «гасли свечи, поднимался ветер, проливался дождь, падал град, небо вспыхивало молниями и призраки пробегали по залу или порхали в воздухе» под звуки «восточного тамтама» и «армоники» Франклина. Сегодня нам не представить себе ужас, охватывавший парижских зрителей, когда они видели кошмарные рожи, быстро сменяющие друг друга или увеличенные на весь экран.
Изобретательный Робертсон сконструировал «фантаскоп» - подвижный проектор с «самонастраивающимся» объективом. Люмьер эпохи Просвещения (без брата), он уже в 1792 году показывал парижанам «Прибытие поезда на вокзал Ла Сиота» (без поезда).
Его проекции на дымовую завесу (оживающие египетские мумии, Дантон, встающий из своего саркофага, и Марат - из своей ванны, и даже Людовик XVI, подбирающий свою голову) вызывал у зрителей обмороки и гипнотические кризы, столь интересные для многочисленных поклонников месмеризма. Такое «приведение в расстройство всех чувств», которого искал Робертсон, вернется вскоре с Эдгаром По, а затем и с «Путешествием в ад» Рембо: «Я мастер фантасмагорий...»
Н. Витковски, "Сентиментальная история науки"
"И хотя несложный секрет проекционного фонаря знали многие, патент на его изобретение был выдан только в 1799 году. Его изобретатель - физик Робертсон. Прежде чем обнародовать свою новинку, он немало попользовался ею, беззастенчиво обманывая суеверных людей. В 1797 году он организовал в Париже нечто вроде зрелищного предприятия, в котором каждый купивший билет мог посмотреть "дух" любого умершего человека, умерших родителей.
Побывал Робертсон и в России. Когда он возвращался, в Полоцке воспитатели иезуитского коллегиума попросили фокусника помочь устрашить одного из своих воспитанников. Молодой паренёк, как заметили отцы-иезуиты, проявлял склонность к православию. Увидев в проекционном фонаре прекрасное средство "переубеждения", они с согласия Робертсона показали парню "душу" его умершего отца, которую черти тащат в ад за то, что тот был православным, а не католиком.
Позднее Робертсон подробно описал этот случай в своих мемуарах и даже сопроводил его рисунком".
В. Мезенцев, "Энциклопедия чудес"