когда мне будет пятьдесят...
Иногда я беру в утреннем поезде парижскую утреннюю газету - обычно это оказывается "Metro". Заголовок "Metro" с "о" в форме кругленького глобуса мне напоминает о Сан Пауло... там я по утрам брала точно такую же газету, и точно так же ехала пятнадцать минут, и пересаживалась, и ехала еще четыре минуты. Правда, в Сан Пауло траектория была Вила Мадалена - Ана Роза - Санта Круз. А в Париже я следую маршруту Нантер Префектюр - Шатле - Жардин Люксембург. Но газета в руках та же, и глобусоподобная "о" о Сан Пауло напомнила мне совсем не случайно. Зайдя сегодня на сайт, я узнала, что "Metro" - одна из самых широко издаваемых газет в мире, 21 страна, 150 городов... Новости везде свои, а заголовок один.
В парижских новостях с первой полосы на меня глядели тревожные женские глаза из разреза черной бурки. Закон о грядущем запрете бурок и никабов во Франции обсуждается широко, а недавний штраф молодой женщины за рулем "за ношение одежды, сужающей поле зрения при вождении" немедленно попал в первые строчки новостей. Сегодня я додумалась спросить по этому поводу мнение моей арабской студентки, мусульманки из Туниса, чей отчет о наших экспериментах по биологии транскрипции так взволновал меня на днях... Надо сказать, что ответ Рихаб меня шокировал.
- В Тунисе, - сказала Рихаб, - бурки были запрещены еще в шестидесятых годах. Ходить с лицом, плотно закрытым тканью, не разрешается...
Рихаб убедительно рассказала, что в Тунисе в унивирситет никто студентку с закрытым лицом не пустит. Хиджабы в этой арабской стране запрещены законом. Разрешают лишь пожилым сеньорам покрывать лицо легкой вуалью.
На вопрос "А ты?" Рихаб мечтательно сказала:
- Ну,,, Когда мне будет лет пятьдесят... тогда я буду закрывать лицо тонкой розовой вуалью. Как моя мама.
Это прозвучало для меня ужасно трогательно. Может быть, потому, что я попыталась представить свою собственную маму в тонкой розовой вуали. И сразу немедленно потом - свои пятьдесят лет, о которых, оказывается, можно думать и вот так - мечтательно и с легкой улыбкой... Правда, немедленное желание выбежать на улицу в поисках розового шелка я подавила. Нас ждали раковые клетки в блюдцах Петри - менять питательную среду и пересаживать в блюдца побольше...
В парижских новостях с первой полосы на меня глядели тревожные женские глаза из разреза черной бурки. Закон о грядущем запрете бурок и никабов во Франции обсуждается широко, а недавний штраф молодой женщины за рулем "за ношение одежды, сужающей поле зрения при вождении" немедленно попал в первые строчки новостей. Сегодня я додумалась спросить по этому поводу мнение моей арабской студентки, мусульманки из Туниса, чей отчет о наших экспериментах по биологии транскрипции так взволновал меня на днях... Надо сказать, что ответ Рихаб меня шокировал.
- В Тунисе, - сказала Рихаб, - бурки были запрещены еще в шестидесятых годах. Ходить с лицом, плотно закрытым тканью, не разрешается...
Рихаб убедительно рассказала, что в Тунисе в унивирситет никто студентку с закрытым лицом не пустит. Хиджабы в этой арабской стране запрещены законом. Разрешают лишь пожилым сеньорам покрывать лицо легкой вуалью.
На вопрос "А ты?" Рихаб мечтательно сказала:
- Ну,,, Когда мне будет лет пятьдесят... тогда я буду закрывать лицо тонкой розовой вуалью. Как моя мама.
Это прозвучало для меня ужасно трогательно. Может быть, потому, что я попыталась представить свою собственную маму в тонкой розовой вуали. И сразу немедленно потом - свои пятьдесят лет, о которых, оказывается, можно думать и вот так - мечтательно и с легкой улыбкой... Правда, немедленное желание выбежать на улицу в поисках розового шелка я подавила. Нас ждали раковые клетки в блюдцах Петри - менять питательную среду и пересаживать в блюдца побольше...