Лубянка. Взгляд на Москву из одной точки
Открыла заново для себя старое развлечение. Сидишь себе в каком-нибудь кафе, пьешь неспеша кофе и рассматриваешь окружающих. Сегодня так получилось - наблюдательным пунктом стало кафе "Скромное обаяние буржуазии" (никакой рекламы, ничего личного) - просто там мне была назначена встреча, но человек запаздывал... Из развлечений телефон, блокнот с ручкой, посетители кафе и уличная Москва. Я выбрала Москву.
Лубянка. Название впервые упомянуто в летописи 1480 г., Когда-то тут поселились новгородцы (а вы говорите, что Москва это только сейчас Вавилон, ан нет, всех сюда созывали цари аж с незапамятных времен). Строили она себе лубяные шалаши, в них жили, в них торговали. А улица сложилась на пути в Троице-Сергиев монастырь. Улица была потом разделена. Переименована в 1926 г. в улицу Дзержинского, А в 1991 вернули историческое название. В общем, улица как улица, если бы не воспоминания о ней разных людей. Которые эти воспоминания записывали, а потом книги издавали. Раньше был популярный жанр - автобиографии, фоспоминания, эссе о своем времени, документальная проза... Это сейчас все больше пишут о вымышленности, да вирутальных запиаренных событиях и персонажах. А там не было пиара - одни чистые эмоции да ассоциации. И еще факты. Иной раз в мемуарах больше истинной эпохи, чем в учебниках истории.
Незаслуженно забыт сегодня жанр мемуаристики. (Вот сейчас пишу пост, а тему эту обсуждаю с интереснейшим музыкантом, да думаю, многие к нам присоединятся, что жанр не имеет права не возродиться, особенно сейчас, особенно в потоке пиаровских фабрикованных новостей). Однако, если бы я писала мемуары, то я бы, наверное, отметила, что вокруг меня в кафе были люди из Вики и жгучих форумов, телеведущие. Почему объект на Лубянке стал их "NN-ым домом"? Не знаю, но часто приходилось отвлекатся от созерцания и здороваться. В итоге вышла покурить на улицу. Около кафе поставлены разноцветные лавочки (для всех!) с пепельницами. Справа лавочки с витыми спинками для продавщиц Аптеки, что тоже составляет единый архитерктурный ансамбль с троллейбусной остановкой, обаянием, буржуазией, пабом... Девчушки щебетали о наручных часах, кто что носит, зачем носит и где у них написаны цены... При этом, из двери аптеки, при открытии-закрытии доносился легкий запах мяты, анальгина и сиропа от кашля, типичный запах советских аптек. Следом стояли лавочки плетеные, с деревянными столиками и горшочками цветов. Это около паба.
На лавочке восседала жилистая активная еврейка-москвичка (есть такой определенный типаж) и громко беседовала по телефону о каких-то стройках, эммах, кристинах, банках и, главное, постоянно кому-то доказывала-объясняла-возмущалась-критиковала-искала входы-выходы. Потом резко затушила сигарету, сказал жестко: - Иду к тебе! и ушла... А на разноцветной лавочке примостилась я, стараясь не улыбаться и не доставать блокнот, чтобы не начать стенографировать ее. Через ступеньки в буржуазию примостился старичок в серой пиджачной паре. Ждал троллейбус. До этого он спросил у швейцара: - Это по-прежнему столовая? Швейцар буржуазии ответил утвердительно. Мимо нас прощебетали две девушки. Одна жаловалась другой, что в сентябре ноги мерзнут даже в закрытой обуви, а такое ощущение, что сейчас сентябрь. Через пятнадцать минут они прошелестели обратно.
Вторая сигарета. Парковка словно забор отгораживает меня от московской реликвии, которую фотографируют с этой стороны все иностранцы. И только один седой дедушка остановился, посмотрел на все, перекрестился и пошел дальше. Мне это послужило сигналом все-таки перейти дорогу и зайти внутрь улицы, тем более, что на днях я прочла хороший текст об этом отреставрированном чуде. Еще раньше, до новрогодцев, в 1397 г. князь Василий I, в память о чудесном спасении Москвы от войск Тамерлана, поставил здесь монастырь. Сретенский.
Мне он всегда казался чем-то неприступным, несмотря на открытые двери... Оказывается, внутри есть кладбище погибших русских воинов, защищавших Москву от наполеоновских войск. Его сейчас перенесли на территорию монастыря (ранее погост сравняли с землей, а на его месте стояла средняя школа). Вообще территорию очистили, подновили. Монатырь весь в цветах, кстати. И отреставрирован (и снаружи и изнутри). Собор весь золотится в лучах августовского солнца (не только купола). Хотя некоторые храмы, колокольня и братские корпуса в процессе "расширения уличного движения" в 1928-х - 30-х г.г. были разрушены и уже восстановлению не подлежат. И еще при Советской власти в монастыре было общежитие для НКВДшников. С 1950 г. - был культурно-реставрационный центр Грабаря (благодаря этому восстановление началось гораздо раньше, чем с приходом РПЦ).
РПЦ "забрало" монастырь в том самом 1991, перетащило сюда подворье Псково-Печорского монастыря и восстановило обитель. Сейчас здесь царствует архимандрит Тихон с братией.Братия оказалась очень активной и много что сделала для "восстановления православия в России". Духовная школа, катехизаторский центр, самый насыщенный информацией портал Православие.ру и пр. В монастырских стенах тишина и покой. Машин не слышно. Людей не видно.
Я бы еще прошлась к Кузнецкому мосту - вот где по пути просто валяются мои воспоминания юности. И клубы разные. И магазины книжные. и выставку галстуков мы здесь проводили в каком-то из магазинов. И поэтические вечера устраивали в пыльных залах. И на другой строне улице - где сейчас активное строительство поглотило физическую плоть старых зданий... Но это в другой раз. Телефонный звонок - и мне снова возвращаться к истинной Лубянке, той на которой... происходят встречи. Той, на которой на парковках много черных внедорожников. Той, у которой так много заныканных в пыльные закрома историй... Но каждый может вписать свой штрих в воспоминания этой улицы - это неоспоримо.
Лубянка. Название впервые упомянуто в летописи 1480 г., Когда-то тут поселились новгородцы (а вы говорите, что Москва это только сейчас Вавилон, ан нет, всех сюда созывали цари аж с незапамятных времен). Строили она себе лубяные шалаши, в них жили, в них торговали. А улица сложилась на пути в Троице-Сергиев монастырь. Улица была потом разделена. Переименована в 1926 г. в улицу Дзержинского, А в 1991 вернули историческое название. В общем, улица как улица, если бы не воспоминания о ней разных людей. Которые эти воспоминания записывали, а потом книги издавали. Раньше был популярный жанр - автобиографии, фоспоминания, эссе о своем времени, документальная проза... Это сейчас все больше пишут о вымышленности, да вирутальных запиаренных событиях и персонажах. А там не было пиара - одни чистые эмоции да ассоциации. И еще факты. Иной раз в мемуарах больше истинной эпохи, чем в учебниках истории.
Незаслуженно забыт сегодня жанр мемуаристики. (Вот сейчас пишу пост, а тему эту обсуждаю с интереснейшим музыкантом, да думаю, многие к нам присоединятся, что жанр не имеет права не возродиться, особенно сейчас, особенно в потоке пиаровских фабрикованных новостей). Однако, если бы я писала мемуары, то я бы, наверное, отметила, что вокруг меня в кафе были люди из Вики и жгучих форумов, телеведущие. Почему объект на Лубянке стал их "NN-ым домом"? Не знаю, но часто приходилось отвлекатся от созерцания и здороваться. В итоге вышла покурить на улицу. Около кафе поставлены разноцветные лавочки (для всех!) с пепельницами. Справа лавочки с витыми спинками для продавщиц Аптеки, что тоже составляет единый архитерктурный ансамбль с троллейбусной остановкой, обаянием, буржуазией, пабом... Девчушки щебетали о наручных часах, кто что носит, зачем носит и где у них написаны цены... При этом, из двери аптеки, при открытии-закрытии доносился легкий запах мяты, анальгина и сиропа от кашля, типичный запах советских аптек. Следом стояли лавочки плетеные, с деревянными столиками и горшочками цветов. Это около паба.
На лавочке восседала жилистая активная еврейка-москвичка (есть такой определенный типаж) и громко беседовала по телефону о каких-то стройках, эммах, кристинах, банках и, главное, постоянно кому-то доказывала-объясняла-возмущалась-критиковала-искала входы-выходы. Потом резко затушила сигарету, сказал жестко: - Иду к тебе! и ушла... А на разноцветной лавочке примостилась я, стараясь не улыбаться и не доставать блокнот, чтобы не начать стенографировать ее. Через ступеньки в буржуазию примостился старичок в серой пиджачной паре. Ждал троллейбус. До этого он спросил у швейцара: - Это по-прежнему столовая? Швейцар буржуазии ответил утвердительно. Мимо нас прощебетали две девушки. Одна жаловалась другой, что в сентябре ноги мерзнут даже в закрытой обуви, а такое ощущение, что сейчас сентябрь. Через пятнадцать минут они прошелестели обратно.
Вторая сигарета. Парковка словно забор отгораживает меня от московской реликвии, которую фотографируют с этой стороны все иностранцы. И только один седой дедушка остановился, посмотрел на все, перекрестился и пошел дальше. Мне это послужило сигналом все-таки перейти дорогу и зайти внутрь улицы, тем более, что на днях я прочла хороший текст об этом отреставрированном чуде. Еще раньше, до новрогодцев, в 1397 г. князь Василий I, в память о чудесном спасении Москвы от войск Тамерлана, поставил здесь монастырь. Сретенский.
Мне он всегда казался чем-то неприступным, несмотря на открытые двери... Оказывается, внутри есть кладбище погибших русских воинов, защищавших Москву от наполеоновских войск. Его сейчас перенесли на территорию монастыря (ранее погост сравняли с землей, а на его месте стояла средняя школа). Вообще территорию очистили, подновили. Монатырь весь в цветах, кстати. И отреставрирован (и снаружи и изнутри). Собор весь золотится в лучах августовского солнца (не только купола). Хотя некоторые храмы, колокольня и братские корпуса в процессе "расширения уличного движения" в 1928-х - 30-х г.г. были разрушены и уже восстановлению не подлежат. И еще при Советской власти в монастыре было общежитие для НКВДшников. С 1950 г. - был культурно-реставрационный центр Грабаря (благодаря этому восстановление началось гораздо раньше, чем с приходом РПЦ).
РПЦ "забрало" монастырь в том самом 1991, перетащило сюда подворье Псково-Печорского монастыря и восстановило обитель. Сейчас здесь царствует архимандрит Тихон с братией.Братия оказалась очень активной и много что сделала для "восстановления православия в России". Духовная школа, катехизаторский центр, самый насыщенный информацией портал Православие.ру и пр. В монастырских стенах тишина и покой. Машин не слышно. Людей не видно.
Я бы еще прошлась к Кузнецкому мосту - вот где по пути просто валяются мои воспоминания юности. И клубы разные. И магазины книжные. и выставку галстуков мы здесь проводили в каком-то из магазинов. И поэтические вечера устраивали в пыльных залах. И на другой строне улице - где сейчас активное строительство поглотило физическую плоть старых зданий... Но это в другой раз. Телефонный звонок - и мне снова возвращаться к истинной Лубянке, той на которой... происходят встречи. Той, на которой на парковках много черных внедорожников. Той, у которой так много заныканных в пыльные закрома историй... Но каждый может вписать свой штрих в воспоминания этой улицы - это неоспоримо.