О защите
В двадцатых числах сентября 2011 года я сидела на лекции. Мне, как это обычно тогда бывало, казалось, что в меня стреляют. По солнечному сплетению расползались красные пятна, и я боялась, что к концу лекции эта прогрессирующая черная дыра совсем не оставит мне меня.
В аудиторию зашёл Лёша (странно, он опоздал сильнее, чем я) и уселся на несколько рядов впереди. Я уставилась ему в спину; спина была рассеянной, хмурой и молчаливой. Но я вдруг почувствовала, что стрелять перестали, что они больше не могут попасть в меня и я в безопасности.
Я вижу эту ситуацию как одну из архетипических для нашей дружбы, тем более что именно в тот период она и началась.
Ровно через неделю он защищается - то есть наше совместное движение от окраины к центру, вперёд и вверх и через тернии к звездам (на шпиле ГЗ. Как вариант - на эстонском шпиле) практически закончилось. Но, как верно заметил Жданов, нет неба над небом, земли над землей и любви над любовью.
В аудиторию зашёл Лёша (странно, он опоздал сильнее, чем я) и уселся на несколько рядов впереди. Я уставилась ему в спину; спина была рассеянной, хмурой и молчаливой. Но я вдруг почувствовала, что стрелять перестали, что они больше не могут попасть в меня и я в безопасности.
Я вижу эту ситуацию как одну из архетипических для нашей дружбы, тем более что именно в тот период она и началась.
Ровно через неделю он защищается - то есть наше совместное движение от окраины к центру, вперёд и вверх и через тернии к звездам (на шпиле ГЗ. Как вариант - на эстонском шпиле) практически закончилось. Но, как верно заметил Жданов, нет неба над небом, земли над землей и любви над любовью.