Филологические кошмары
У меня режется зуб мудрости - тяжеловато, я вам скажу, даётся помудрение - и всю ночь снились кошмары.
Сначала я должна была писать биографию Горького (читала его на ночь) и Ахматовой - именно их совместную биографию. Горький и Ахматова находились в этот момент рядом: их огромные недовольные головы наперебой указывали мне, что писать - как, помните, изображались боги в сериале про Геракла и Зену-королеву воинов?
Около трёх ночи я проснулась, и, закрыв снова глаза, поставила себе смотреть снегопад: вполне естественно вспомнились строчки Пастернака. Но приснился почему-то Маяковский. Он был во весь рост, нахмуренно-трагичный - зачитывал мне свои стихи, а я должна была с ходу писать их анализ. Собственно, вместо речи из его рта выкатывались уже зрительно воплощённые образы: перед глазами мутно плыли тошнотворные гротески.
Я проснулась, заценила работу своего подсознания и опять уснула. Ближе к утру наконец-то пришёл Пастернак - тоже во весь рост. Но он просто сидел рядом и читал мне стихи - светлые и тихие, какие - не помню, но поэтика была пастернаковская. Хотя бы он меня утешил.)
Сначала я должна была писать биографию Горького (читала его на ночь) и Ахматовой - именно их совместную биографию. Горький и Ахматова находились в этот момент рядом: их огромные недовольные головы наперебой указывали мне, что писать - как, помните, изображались боги в сериале про Геракла и Зену-королеву воинов?
Около трёх ночи я проснулась, и, закрыв снова глаза, поставила себе смотреть снегопад: вполне естественно вспомнились строчки Пастернака. Но приснился почему-то Маяковский. Он был во весь рост, нахмуренно-трагичный - зачитывал мне свои стихи, а я должна была с ходу писать их анализ. Собственно, вместо речи из его рта выкатывались уже зрительно воплощённые образы: перед глазами мутно плыли тошнотворные гротески.
Я проснулась, заценила работу своего подсознания и опять уснула. Ближе к утру наконец-то пришёл Пастернак - тоже во весь рост. Но он просто сидел рядом и читал мне стихи - светлые и тихие, какие - не помню, но поэтика была пастернаковская. Хотя бы он меня утешил.)