(no subject)
Скрипел под ногами снег. Мороз залезал под куртку.
Похолодевший январь их провожал в переулки.
Рано спускалась ночь, и не встречались прохожие.
Он помолчал еще. Пульсировало под кожей.
Она смотрела вперед. Улыбка едва заметная
Мелькала под фонарем. Шапка фасона редкого
Казалась ему смешной, с помпонами ярко-синими.
Он что-то хотел сказать. Искреннее, красивое.
Вялый московский снег падал ему на плечи.
Он понимал, что все. Это последний вечер.
И вот уже раздалась легкая трель мобильного.
Он ей кивнул - возьми. Горло свело обидой.
Он ковырял асфальт сбитым мыском ботинка.
Кинул на лед рюкзак, кепку на лоб надвинул.
Она подбирала слова, вздыхала трепетно часто.
Он не хотел совсем приторно так прощаться.
Никак не кончался снег. И он просто смотрел, как
Мириады снежинок таяли у нее на руках.
Перчатки надев, шагнула. Тяжестью грудь сдавило.
Он тихо сказал: люблю. Она прошептала: спасибо.
Похолодевший январь их провожал в переулки.
Рано спускалась ночь, и не встречались прохожие.
Он помолчал еще. Пульсировало под кожей.
Она смотрела вперед. Улыбка едва заметная
Мелькала под фонарем. Шапка фасона редкого
Казалась ему смешной, с помпонами ярко-синими.
Он что-то хотел сказать. Искреннее, красивое.
Вялый московский снег падал ему на плечи.
Он понимал, что все. Это последний вечер.
И вот уже раздалась легкая трель мобильного.
Он ей кивнул - возьми. Горло свело обидой.
Он ковырял асфальт сбитым мыском ботинка.
Кинул на лед рюкзак, кепку на лоб надвинул.
Она подбирала слова, вздыхала трепетно часто.
Он не хотел совсем приторно так прощаться.
Никак не кончался снег. И он просто смотрел, как
Мириады снежинок таяли у нее на руках.
Перчатки надев, шагнула. Тяжестью грудь сдавило.
Он тихо сказал: люблю. Она прошептала: спасибо.