Яся
Вот и Яну уволили. Вот уж совсем закончились поводы для шуток.
После увольнения редактора, который был настолько "моим", что не выдумать нарочно, наше неподражаемое начальство решило указать на дверь единственному человеку, который делал мое пребывание в редакции не только полезным, но и приятным.
Слова закончились, потому что не было ни поводов, ни предупреждений, ни реверансов.
Что-то я совсем не знаю, как теперь работать вот так, в неприкаянном совершенно состоянии. Тем более что у нас за плечами было приличное количество общих приключений.
Скажем, недавно мы ехали в автобусе рядом с мальчиками старшего школьного возраста. Они имели вид безнадежных любителей физики. Многие меня поймут. В какой-то момент один из них, разлепив поросшие юношеским пухом губы, стал читать с листов свои стихотворения. Наши мозги подверглись коррозии уже через пять-семь секунд, поскольку текст там был что-то вроде "И я увидел сатану". Заканчивался шедевр словами "Так понял я: не занимайтесь логикой под наркотой".
Хотелось аплодировать и вешаться. А юный Державин, сбежавший из учебника физики, доверительным тоном сказал другу:
- А что, честно говоря, перед тем, как это написать, я выпил бутылку кваса. И съел полторы плитки шоколада.
Так-то, суслики.
Неужели придется работать без Яны, без наших шуток на столь любимые темы - притяжение мною людей с приветом, неадекватность начальство, тупость пиарщиков, городские катаклизмы. Вместе ходить на концерты и радоваться, что пляшем до упаду под одну и ту же музыку. Выручать друг друга и прикрывать оплошности. Многое, многое другое.
Я успела пофотографировать её и очень этому рада.
Мне иногда кажется, что в её внешности как-то очень выпукло выражена неуверенность в себе, удивительным образом скомбинированная с ясностью и решительностью некоторых мыслей, хрупкость, но очерченность; чувствительность и невероятная доброта, абсолютно детская восторженность, хитрость, нескладность нутряных противоречий. Её хочется разглядывать так же, как перечитывать текст, вызывавший непонятные эмоции из-за союза мастерства и субъективности.
А вообще для меня эта съемка была большим подарком. Просто как эксперимент с новой моделью, от комплексов которой ты еще не успел устать, и читаешь её с интересом, ожидая подвоха, как первые страницы повести.
1
2
3
4
5
6
7
Poll
Кстати, Яна регулярно смешила меня до слез фотографями с мероприятиями с нашим участием. Я не знаю, как так она их находила, но в их числе были шедевры, где наши лица перекошены наперекор законам анатомии.
Одна мне даже понравилась более-менее. Яна, говорю я, смотри-ка, нормальная фотография! Правда, такое впечатление, что мы сидели, злостно иронизировали над всем происходящим на премии ТОП50, а кто-то подошел и сфотографировал нас.
Тут мы помолчали, переглянулись и поняли, что вообще-то так оно и было.
Как же теперь.
После увольнения редактора, который был настолько "моим", что не выдумать нарочно, наше неподражаемое начальство решило указать на дверь единственному человеку, который делал мое пребывание в редакции не только полезным, но и приятным.
Слова закончились, потому что не было ни поводов, ни предупреждений, ни реверансов.
Что-то я совсем не знаю, как теперь работать вот так, в неприкаянном совершенно состоянии. Тем более что у нас за плечами было приличное количество общих приключений.
Скажем, недавно мы ехали в автобусе рядом с мальчиками старшего школьного возраста. Они имели вид безнадежных любителей физики. Многие меня поймут. В какой-то момент один из них, разлепив поросшие юношеским пухом губы, стал читать с листов свои стихотворения. Наши мозги подверглись коррозии уже через пять-семь секунд, поскольку текст там был что-то вроде "И я увидел сатану". Заканчивался шедевр словами "Так понял я: не занимайтесь логикой под наркотой".
Хотелось аплодировать и вешаться. А юный Державин, сбежавший из учебника физики, доверительным тоном сказал другу:
- А что, честно говоря, перед тем, как это написать, я выпил бутылку кваса. И съел полторы плитки шоколада.
Так-то, суслики.
Неужели придется работать без Яны, без наших шуток на столь любимые темы - притяжение мною людей с приветом, неадекватность начальство, тупость пиарщиков, городские катаклизмы. Вместе ходить на концерты и радоваться, что пляшем до упаду под одну и ту же музыку. Выручать друг друга и прикрывать оплошности. Многое, многое другое.
Я успела пофотографировать её и очень этому рада.
Мне иногда кажется, что в её внешности как-то очень выпукло выражена неуверенность в себе, удивительным образом скомбинированная с ясностью и решительностью некоторых мыслей, хрупкость, но очерченность; чувствительность и невероятная доброта, абсолютно детская восторженность, хитрость, нескладность нутряных противоречий. Её хочется разглядывать так же, как перечитывать текст, вызывавший непонятные эмоции из-за союза мастерства и субъективности.
А вообще для меня эта съемка была большим подарком. Просто как эксперимент с новой моделью, от комплексов которой ты еще не успел устать, и читаешь её с интересом, ожидая подвоха, как первые страницы повести.
1
2
3
4
5
6
7
Poll
Кстати, Яна регулярно смешила меня до слез фотографями с мероприятиями с нашим участием. Я не знаю, как так она их находила, но в их числе были шедевры, где наши лица перекошены наперекор законам анатомии.
Одна мне даже понравилась более-менее. Яна, говорю я, смотри-ка, нормальная фотография! Правда, такое впечатление, что мы сидели, злостно иронизировали над всем происходящим на премии ТОП50, а кто-то подошел и сфотографировал нас.
Тут мы помолчали, переглянулись и поняли, что вообще-то так оно и было.
Как же теперь.