Свадьба одиночки
Предложение. Вначале, когда ты спустя 10 лет, наконец, промурлычешь свое неуверенное «да», немножко хочется сбежать. Потому что еще с детства ты решила, что свадьбы у тебя не будет, ибо все те свадьбы, которые были приняты у твоих знакомых, - это как минимум посмешище и село. Впрочем, нет, на самом деле сбежать хочется не поэтому. По правде, тебе просто страшно, потому что ты боишься перемен. И хотя в твоей жизни были счастливые перемены, тебя это не научило не бояться новых поворотов.
Развитие событий. Чтобы съездить в ЗАГС и написать заявление, ты долго выбираешь время. На тебе три статьи, одна пресс-конференция и еще пара заданий от шефа, и во все это нужно втиснуть час скрупулезного заполнения бумажек, в которых нельзя ошибаться. Ситуацию может решить только он - когда заедет за тобой в определенный срок и скажет, что пора, он договорился. Когда ты все-таки добираешься до ЗАГСа и начинаешь вдаваться в премудрости накорябанных тобой же буковок, ты вдруг ощущаешь приятное тепло где-то в районе желудка. В соседнем кабинете наспех женят какую-то пару. Невеста в деловом костюме и ей явно некогда. Жених забыл купить цветы, но им не до них. Они радостно огорошены свершившимся, поэтому даже забывают сразу поцеловаться. Ты смотришь, как трогательно сплелись их пальцы, и с облегчением улыбаешься. Кажется, тебя ждет что-то хорошее.
Наносное. С этого дня ты начинаешь думать о предстоящем без ужаса. Ты понимаешь, что свадьба с выкупом-тамадой-конкурсами-и-салютом - это действительно колхоз, и если ты не хочешь умереть от отвращения на месте, просто о нем забудь. Платье-колокол, нагороженный на голове огород, придурковатый жених с окосевшим цветком в петлице, затасканный мерседес, пьянка в кабаке под дурацкую музыку и выкрики неуемного тамады, позорные конкурсы, от которых неловко всем, листочки с отпечатками губ разных девиц, на которых жених должен угадать твой, рушники, караваи, подвески, подвязки, неудобные туфли… Вот то, чего у тебя не будет. Ты не будешь выходить замуж так, как это делали все твои друзья и соседи - так, что наутро мучает похмелье от переизбытка кислых, перебродивших ощущений, испытанных в ходе этого балагана. Сбросив этот балласт, ты распрямляешь плечи. Тошнота отступает.
Кольца. Единственная вещь, которую ты выбираешь с огромным рвением, поэтому успеваешь вынести мозг продавцам сразу в нескольких магазинах «Алмаз». Потом они (кольца) хранятся в красной коробочке, в тумбочке за стеклом. Пока будущий муж в ванной, ты достаешь свое, воровато оглядываешься, а потом вдруг его целуешь. В этой золотой косыночке есть что-то такое сладкое, что потом, в день свадьбы, распространится по всему твоему телу.
День. Свадьба, назначенная на среду, 10 утра, - это залог тишины. Единственной вещи, которая для свадьбы, собственно, и необходима: чем тише вокруг, тем слышнее, что это там робко мямлит твое сердце, которое только-только учится радоваться. У тебя нет гостей, потому что единственный гость, которого ты хочешь видеть, не может вырваться, как бы ему (на самом деле ей) этого ни хотелось. Родители настаивают на собственном присутствии, но уже на прогулке отстают, устают и покорно усаживаются на скамеечку любопытным рядком. В городе так тихо, что ты слышишь только три звука - как стучат твои собственные каблуки, как мягко ложатся на землю шаги мужа, и как за ними след в след ступает что-то неслышное, но хорошее. Ты огладываешься, но его не видно. Уже к вечеру ты понимаешь, что это, кажется, и было счастье. Его оказалось так много, что оно не уместилось внутри вас двоих, поэтому выбралось и таскалось за вами по пятам.
Сейчас, почти неделю спустя, мне иногда кажется, что я его уже не слышу. Но стоит мне коснуться безымянного пальца правой руки, как я вновь ощущаю - оно заинтересованно дышит мне в затылок, слегка шевеля волосы и вызывая мурашки. Это его любимое занятие. Оно со мной знакомится, постоянно заглядывая через плечо и интересуясь всеми моими делами. И, кажется, это ему не должно наскучить. Я постараюсь остаться интересной.