Со мною вот что
Я вообще считаю, что друг или есть, или он никогда им не был.
Это мой драгоценный осколок былого максимализма, из-за которого я чувствую себя каким-то реликтом, сохранившимся от древней, забытой цивилизации, где средством денежного обмена служили фигурки из репы. Теперь же другие времена, скорости, мир без границ, никто больше не плачет на перроне в след поезду, увозящему друга в другой город, все просто записывают номер скайпа, и жизнь весело течет дальше. И если с тобою вот что происходит - к тебе твой старый друг не ходит, то какие проблемы, мало что ли народу в фейсбуке. А может, я все путаю, и дело вовсе не во временах, а просто таков миропорядок, и надо плюнуть и забыть.
Я как-то читала, что трудную жизнь в неволе аквариумным рыбкам помогает перенести чудное свойство памяти - промежуток в 3 секунды. Только разобрался, что к чему, как сразу все забыл. Вот бы и мне уметь подчистить оперативку, чтобы случайно наткнувшись на фотографию, где нам по 20, на мне ужасные мешковатые штаны, а он держит кубок «Пиволюб-2002», не заплакать, а спросить с ясными глазами - кто это, интересно.
Но я - спасибо тебе, память, - помню все. Например, как в первый раз услышала его голос за своей спиной в салоне «Фото» на Зорге, где мы пытались удержаться на шатких высоких скамейках в последних рядах нашего 1А, нас фотографировали, я боялась, что грохнусь, а он сказал «ничего, я поймаю». С тех пор это ощущение невидимой опоры было всегда. У нас обоих.
Когда у него родился брат, и он решил бежать из дому. Когда Лилька Билалова не ответила ни на одно из 67 его писем. Когда мне вывели двойку по химии за год. Когда в меня влюбился Эдик из 10го. Когда на физкультуре он залез на шест и порвал штаны на заднице, и много народу поумирало со смеху. Когда они с Лёхой случайно остановили поезд, и завелось уголовное дело. Когда его папа потерял работу, и надо было идти работать ему. Когда умерла моя бабуля. Когда уехал Женя Трофименко, и я не знала, куда себя деть. Когда он купил первую машину. Когда я потеряла работу и познала отверженность. Когда он стал весить 115 кг. Когда Наиль написал на меня заявление в милицию. Когда я решила выходить замуж. Когда мне поставили диагноз, мне прописали больницу и операцию. Когда он потерял работу, отрастил бороду, уехал в Ульяновск, вернулся, ушел из дома, связался с плохой компанией. Когда были алкоголь и наркотики. Когда я узнала, что будет Рома…Я могу продолжать до утра, на самом деле, больше 20 лет или сколько я вообще помню эту жизнь, мы были друзьями.
Как заканчиваются такие истории? Я думала, ну, в старости. Я думала никогда.
А потом случается день, когда я надеваю новый жемчуг и розовое платье и иду к нему на свадьбу, а в уголках глаз поблескивает соль - от радости. И злые глаза невесты, ее враждебность, которую можно потрогать руками, кажутся тебе нереальными - примерещилось, быть не может. А потом он звонит из ванной, включив душ, чтобы был шум, и говорит, что не приедет в гости, что позвонит потом сам, и не звонит. Месяц. Полгода. И до тебя доходит, наконец, что нету больше никакого друга, есть чей-то муж и никому не нужная, брошенная на полном ходу дружба длиною в жизнь. Медленно дышим в бумажный пакет.
И все на самом деле понятно, и ее ревность, и его дряблость характера, и миропорядок, и чего еще ты хотела, Катя. И все это можно пережить, большинство народу встречается со своими одноклассниками только на юбилейных вечерах раз в 10 лет - и счастливы. Так почему же так сложно смириться, йолки. Почему же так упрямо хочется составить исключение из дурацкого правила чертового миропорядка.
Это мой драгоценный осколок былого максимализма, из-за которого я чувствую себя каким-то реликтом, сохранившимся от древней, забытой цивилизации, где средством денежного обмена служили фигурки из репы. Теперь же другие времена, скорости, мир без границ, никто больше не плачет на перроне в след поезду, увозящему друга в другой город, все просто записывают номер скайпа, и жизнь весело течет дальше. И если с тобою вот что происходит - к тебе твой старый друг не ходит, то какие проблемы, мало что ли народу в фейсбуке. А может, я все путаю, и дело вовсе не во временах, а просто таков миропорядок, и надо плюнуть и забыть.
Я как-то читала, что трудную жизнь в неволе аквариумным рыбкам помогает перенести чудное свойство памяти - промежуток в 3 секунды. Только разобрался, что к чему, как сразу все забыл. Вот бы и мне уметь подчистить оперативку, чтобы случайно наткнувшись на фотографию, где нам по 20, на мне ужасные мешковатые штаны, а он держит кубок «Пиволюб-2002», не заплакать, а спросить с ясными глазами - кто это, интересно.
Но я - спасибо тебе, память, - помню все. Например, как в первый раз услышала его голос за своей спиной в салоне «Фото» на Зорге, где мы пытались удержаться на шатких высоких скамейках в последних рядах нашего 1А, нас фотографировали, я боялась, что грохнусь, а он сказал «ничего, я поймаю». С тех пор это ощущение невидимой опоры было всегда. У нас обоих.
Когда у него родился брат, и он решил бежать из дому. Когда Лилька Билалова не ответила ни на одно из 67 его писем. Когда мне вывели двойку по химии за год. Когда в меня влюбился Эдик из 10го. Когда на физкультуре он залез на шест и порвал штаны на заднице, и много народу поумирало со смеху. Когда они с Лёхой случайно остановили поезд, и завелось уголовное дело. Когда его папа потерял работу, и надо было идти работать ему. Когда умерла моя бабуля. Когда уехал Женя Трофименко, и я не знала, куда себя деть. Когда он купил первую машину. Когда я потеряла работу и познала отверженность. Когда он стал весить 115 кг. Когда Наиль написал на меня заявление в милицию. Когда я решила выходить замуж. Когда мне поставили диагноз, мне прописали больницу и операцию. Когда он потерял работу, отрастил бороду, уехал в Ульяновск, вернулся, ушел из дома, связался с плохой компанией. Когда были алкоголь и наркотики. Когда я узнала, что будет Рома…Я могу продолжать до утра, на самом деле, больше 20 лет или сколько я вообще помню эту жизнь, мы были друзьями.
Как заканчиваются такие истории? Я думала, ну, в старости. Я думала никогда.
А потом случается день, когда я надеваю новый жемчуг и розовое платье и иду к нему на свадьбу, а в уголках глаз поблескивает соль - от радости. И злые глаза невесты, ее враждебность, которую можно потрогать руками, кажутся тебе нереальными - примерещилось, быть не может. А потом он звонит из ванной, включив душ, чтобы был шум, и говорит, что не приедет в гости, что позвонит потом сам, и не звонит. Месяц. Полгода. И до тебя доходит, наконец, что нету больше никакого друга, есть чей-то муж и никому не нужная, брошенная на полном ходу дружба длиною в жизнь. Медленно дышим в бумажный пакет.
И все на самом деле понятно, и ее ревность, и его дряблость характера, и миропорядок, и чего еще ты хотела, Катя. И все это можно пережить, большинство народу встречается со своими одноклассниками только на юбилейных вечерах раз в 10 лет - и счастливы. Так почему же так сложно смириться, йолки. Почему же так упрямо хочется составить исключение из дурацкого правила чертового миропорядка.