В Хакассии за воспитание родителей судят по Уголовному кодексу.
ДЕТИ МОГУТ ВОРОВАТЬ И НЕ УЧИТЬСЯ. ВИДИМО ТАК СЧИТАЮТ СОТРУДНИКИ МВД ХАКАССИИ, УГОЛОВНО НАКАЗЫВАЯ РОДИТЕЛЕЙ, КОТОРЫЕ ВПРАВЛЯЮТ СВОИМ ДЕТЯМ МОЗГИ НА МЕСТО
Уголовные дела частного обвинения как способ повышения раскрываемости преступлений (Ломакин В.И., Мондохонов А.Н.)
(ТО, ЧТО КАСАЕТСЯ СЕМЬИ И НАРУШЕНИЯ ПРАВ РОДИТЕЛЕЙ, ВЫДЕЛЕНО ЧЕРНЫМ)
В 2014 г. усиление прокурорского надзора в сфере уголовно-правовой регистрации повлекло рост более чем на треть числа зарегистрированных преступлений в Республике Хакасия и снижение удельного веса предварительно расследованных преступлений с 68,2 до 61,1% <1>. Это обусловило значительную активизацию деятельности правоохранительных органов республики по выявлению, раскрытию и расследованию преступлений.
<1> Подробнее см.: Ломакин В., Мондохонов А. Эффективность надзора в сфере уголовно-правовой регистрации // Законность. 2014. N 12.
Анализ состояния и динамики преступности в целом и отдельных видов преступлений в республике позволил обратить внимание на резкий рост более чем в два раза количества зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст. 116 УК "Нанесение побоев":
СТ 116 УК РФ. 1. Нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в статье 115 настоящего Кодекса, - наказываются штрафом в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до шести месяцев, либо арестом на срок до трех месяцев.
(По данной статье в последнее время любят засуживать родителей за применение воспитательных мер физического характера)
И если увеличение числа зарегистрированных преступлений публичного обвинения (с 84 до 449) было объяснимо пресечением практики укрытия побоев из хулиганских побуждений (п. "а" ч. 2 ст. 116 УК), то рост на 15% числа регистрации преступлений частного обвинения (ч. 1 ст. 116 УК), уголовные дела по которым расследовались в публичном порядке, заставил задуматься.
По поручению прокурора республики отдел по надзору за уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельностью провел обобщение сложившейся практики с изучением материалов надзорных производств по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 116 УК.
Обобщение показало, что из общего числа изученных надзорных производств более чем в 40% случаев надзирающие прокуроры давали согласие на возбуждение уголовного дела в порядке ч. 4 ст. 20 УПК без достаточных оснований (26 из 64).
И такие факты выявлены повсеместно, за исключением двух городов и районов республики. Почти все эти уголовные дела прекращены судом на основании ст. 25 УПК (в связи с примирением сторон).
Среди таких случаев имели место факты возбуждения уголовного дела в отношении родителей, наказывающих своих детей; в отношении неустановленных лиц, когда личность подозреваемых была известна; в отношении несовершеннолетних или совершеннолетних, которые причинили побои сверстникам с незначительной разницей в возрасте, и др.
Так, в республике получили распространение факты возбуждения дознавателями с согласия прокуроров уголовных дел в отношении родителей, которые в определенный момент применили телесные наказания к своим детям. Согласно материалам надзорных производств, как правило, побои наносились родителями за проступки несовершеннолетних в воспитательных целях.
Например, в апреле 2014 года заместитель прокурора г. Черногорска утвердил обвинительный акт по уголовному делу, возбужденному дознавателем ОМВД России по г. Черногорску с его согласия в отношении Я. по ч. 1 ст. 116 УК.
Согласно обвинительному акту в октябре 2013 г. она нанесла несколько ударов ремнем своей 13-летней дочери из-за снижения успеваемости в школе. Уголовное дело возбуждено по истечении пяти месяцев по заявлению начальника отдела опеки администрации города, которая показала, что семья на учете не состоит. Обвиняемая характеризовалась положительно, к уголовной ответственности ранее не привлекалась, работала продавцом. Потерпевшая девочка показала, что мать ее наказывала ремнем дважды (в первый раз за курение, второй раз после собрания в школе, когда узнала, что дочь плохо учится и плохо ведет себя). Согласно показаниям обвиняемой она ударила дочь ремнем с воспитательной целью. Постановлением мирового судьи уголовное дело прекращено за примирением сторон.
При проверке отраслевым отделом прокуратуры республики установлено, что по таким фактам органы дознания и надзирающие прокуроры не давали объективную оценку степени общественной опасности деяний.
В рассматриваемых случаях с согласия прокуроров применялась самая строгая ответственность - уголовная. Соответственно, не представляющие общественной опасности деяния (ч. 2 ст. 14 УК) квалифицировались как преступления, требующие уголовного преследования. При этом ненадлежащее воспитание детей путем применения физического воздействия не оценивалось как административное правонарушение (ч. 1 ст. 5.35 КоАП) либо как основание для лишения родительских прав и др. Обращаем внимание, что во всех указанных случаях речь не шла о домашнем насилии, истязании, побоях в состоянии алкогольного опьянения и так называемых кухонных бойцах.
Кроме того, должностные лица не оценивали социальные последствия уголовного преследования родителей. Как правило, уголовные дела возбуждались в отношении матерей, ранее не судимых, имеющих двоих и более детей, работающих продавцами, гардеробщицами, поварами, кассирами, санитарками и т.п. Вызывает сомнения, что им доступно разъяснялись негативные последствия прекращения уголовного дела по нереабилитирующему основанию, что впоследствии может препятствовать как им самим, так и их детям в дальнейшей жизни (учебе, трудоустройстве и т.д.).
К примеру, в г. Саяногорске за примирением сторон прекращено судом уголовное дело, возбужденное с согласия заместителя прокурора города по ч. 1 ст. 116 УК в отношении К., которая нанесла ладонью удар по лицу своей 16-летней дочери в связи с тем, что та пропускала занятия в школе. Обвиняемая имеет двоих детей, к уголовной ответственности ранее не привлекалась, работала санитаркой. Вместе с тем потерпевшая девочка характеризовалась отрицательно, часто пропускала занятия в школе, пренебрегала правилами поведения.
При этом возникает вопрос: если правоприменитель добросовестно и принципиально считал, что совершенное деяние представляет общественную опасность преступления, то почему не инициировались лишение родительских прав, изъятие несовершеннолетнего из семьи, привлечение к уголовной ответственности по ст. 156 УК?
Непринятие комплексных мер профилактики и принятие решений о прекращении уголовных дел за примирением сторон свидетельствуют о формальном подходе органов полиции, прокуроров и судов, что фактически нивелирует возможные доводы о практике выявления преступлений "двойной превенции".
И что в остатке? Показатели в отчетности и покореженные системой правоохраны судьбы людей?
Понятно, что не все родители способны терпеливо использовать педагогическую систему А. Макаренко. Тогда какой выход? Принципиально привлекать всех к уголовной ответственности и лишать родительских прав? Какой результат получится в итоге? Массовое привлечение к уголовной ответственности, осуждение родителей и безусловное лишение их родительских прав за умышленное преступление против здоровья своих детей (ст. 69 Семейного кодекса РФ)?
В таком случае возникают уже вопросы социального характера, когда в результате лишения родительских прав дети должны помещаться в детские дома и интернаты, передаваться под опеку и попечительство в другие семьи. А это уже противоречит положениям Указа Президента РФ от 1 июня 2012 г. N 761 "О Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы", согласно которым государство должно реализовывать основополагающее право каждого ребенка жить и воспитываться в семье.
И вопреки государственной политике, направленной на стимулирование граждан к семейному устройству детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, органами правоохраны будет проводиться политика искусственного "осиротения" детей.
Полагаем, что в каждом случае должен применяться индивидуальный подход к вопросу инициирования уголовного преследования, так как возбуждение уголовного дела само по себе стресс для родителей. Ведь они, как правило, законопослушные граждане, ранее не судимые, работающие и материально обеспечивающие свои семьи. А предложение правоохранителей о прекращении уголовного дела за примирением сторон наверняка считают чудесным избавлением от уголовного наказания, не осознавая и не понимая всех негативных последствий такого решения. И именно от профессионализма и правосознания применителя, в первую очередь надзирающего прокурора, зависит принятие объективного и справедливого решения.
Поэтому в целях восстановления социальной справедливости прокурор республики внес в президиум Верховного суда РХ кассационные представления об отмене указанных судебных решений и прекращении уголовных дел с учетом положений ч. 2 ст. 14 УК.
Обращает на себя внимание то, что во всех этих случаях имели место именно бытовые, в том числе семейные, конфликты, природа которых не требовала уголовного преследования в публичном порядке.
Для такой категории преступлений, с учетом их характера и тяжести, предусмотрен институт частного обвинения (ч. 2 ст. 20 УПК). Тем не менее органы дознания инициировали уголовное преследование в порядке ч. 4 ст. 20 УПК, чтобы уголовные дела считались делами публичного обвинения.
Как правило, такие преступления совершаются в условиях очевидности и их расследование не требует значительных усилий. Соответственно, улучшаются ведомственные показатели удельного веса предварительно расследованных преступлений (так называемой раскрываемости), а также удельного веса уголовных дел, оконченных с нарушенным сроком дознания, возвращенных для дополнительного расследования, возвращенных в порядке ст. 237 УПК и т.д.
Повсеместное распространение такой практики дает основание предположить, что это происходит неслучайно и обусловлено стремлением некоторых должностных лиц органов внутренних дел создать видимость успешной работы по раскрытию преступлений и привлечению виновных к ответственности.
Иными словами, органы полиции при непринципиальной позиции надзирающих прокуроров вмешивались в процедуру возбуждения уголовных дел частного обвинения для того, чтобы формировать "положительные" ведомственные показатели.
По результатам обобщения прокуратурой республики принят комплекс мер, направленных на пресечение сложившейся практики возбуждения уголовных дел частного обвинения без конкретных оснований, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК.
На основании изложенного считаем, что по каждому уголовному делу требуются индивидуальный подход и оценка как обстоятельств, подлежащих доказыванию, так и общественной опасности деяния. Универсальных советов, конечно, здесь быть не может. Но исходить надо из того, что в настоящее время органы прокуратуры - фактически единственный фильтр в процессуальной деятельности органов правоохраны, которые зачастую заняты "системной погоней" за показателями раскрываемости.
http://отрасли-права.рф/article/10417
Уголовные дела частного обвинения как способ повышения раскрываемости преступлений (Ломакин В.И., Мондохонов А.Н.)
(ТО, ЧТО КАСАЕТСЯ СЕМЬИ И НАРУШЕНИЯ ПРАВ РОДИТЕЛЕЙ, ВЫДЕЛЕНО ЧЕРНЫМ)
В 2014 г. усиление прокурорского надзора в сфере уголовно-правовой регистрации повлекло рост более чем на треть числа зарегистрированных преступлений в Республике Хакасия и снижение удельного веса предварительно расследованных преступлений с 68,2 до 61,1% <1>. Это обусловило значительную активизацию деятельности правоохранительных органов республики по выявлению, раскрытию и расследованию преступлений.
<1> Подробнее см.: Ломакин В., Мондохонов А. Эффективность надзора в сфере уголовно-правовой регистрации // Законность. 2014. N 12.
Анализ состояния и динамики преступности в целом и отдельных видов преступлений в республике позволил обратить внимание на резкий рост более чем в два раза количества зарегистрированных преступлений, предусмотренных ст. 116 УК "Нанесение побоев":
СТ 116 УК РФ. 1. Нанесение побоев или совершение иных насильственных действий, причинивших физическую боль, но не повлекших последствий, указанных в статье 115 настоящего Кодекса, - наказываются штрафом в размере до сорока тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до трех месяцев, либо обязательными работами на срок до трехсот шестидесяти часов, либо исправительными работами на срок до шести месяцев, либо арестом на срок до трех месяцев.
(По данной статье в последнее время любят засуживать родителей за применение воспитательных мер физического характера)
И если увеличение числа зарегистрированных преступлений публичного обвинения (с 84 до 449) было объяснимо пресечением практики укрытия побоев из хулиганских побуждений (п. "а" ч. 2 ст. 116 УК), то рост на 15% числа регистрации преступлений частного обвинения (ч. 1 ст. 116 УК), уголовные дела по которым расследовались в публичном порядке, заставил задуматься.
По поручению прокурора республики отдел по надзору за уголовно-процессуальной и оперативно-розыскной деятельностью провел обобщение сложившейся практики с изучением материалов надзорных производств по уголовным делам о преступлениях, предусмотренных ч. 1 ст. 116 УК.
Обобщение показало, что из общего числа изученных надзорных производств более чем в 40% случаев надзирающие прокуроры давали согласие на возбуждение уголовного дела в порядке ч. 4 ст. 20 УПК без достаточных оснований (26 из 64).
И такие факты выявлены повсеместно, за исключением двух городов и районов республики. Почти все эти уголовные дела прекращены судом на основании ст. 25 УПК (в связи с примирением сторон).
Среди таких случаев имели место факты возбуждения уголовного дела в отношении родителей, наказывающих своих детей; в отношении неустановленных лиц, когда личность подозреваемых была известна; в отношении несовершеннолетних или совершеннолетних, которые причинили побои сверстникам с незначительной разницей в возрасте, и др.
Так, в республике получили распространение факты возбуждения дознавателями с согласия прокуроров уголовных дел в отношении родителей, которые в определенный момент применили телесные наказания к своим детям. Согласно материалам надзорных производств, как правило, побои наносились родителями за проступки несовершеннолетних в воспитательных целях.
Например, в апреле 2014 года заместитель прокурора г. Черногорска утвердил обвинительный акт по уголовному делу, возбужденному дознавателем ОМВД России по г. Черногорску с его согласия в отношении Я. по ч. 1 ст. 116 УК.
Согласно обвинительному акту в октябре 2013 г. она нанесла несколько ударов ремнем своей 13-летней дочери из-за снижения успеваемости в школе. Уголовное дело возбуждено по истечении пяти месяцев по заявлению начальника отдела опеки администрации города, которая показала, что семья на учете не состоит. Обвиняемая характеризовалась положительно, к уголовной ответственности ранее не привлекалась, работала продавцом. Потерпевшая девочка показала, что мать ее наказывала ремнем дважды (в первый раз за курение, второй раз после собрания в школе, когда узнала, что дочь плохо учится и плохо ведет себя). Согласно показаниям обвиняемой она ударила дочь ремнем с воспитательной целью. Постановлением мирового судьи уголовное дело прекращено за примирением сторон.
При проверке отраслевым отделом прокуратуры республики установлено, что по таким фактам органы дознания и надзирающие прокуроры не давали объективную оценку степени общественной опасности деяний.
В рассматриваемых случаях с согласия прокуроров применялась самая строгая ответственность - уголовная. Соответственно, не представляющие общественной опасности деяния (ч. 2 ст. 14 УК) квалифицировались как преступления, требующие уголовного преследования. При этом ненадлежащее воспитание детей путем применения физического воздействия не оценивалось как административное правонарушение (ч. 1 ст. 5.35 КоАП) либо как основание для лишения родительских прав и др. Обращаем внимание, что во всех указанных случаях речь не шла о домашнем насилии, истязании, побоях в состоянии алкогольного опьянения и так называемых кухонных бойцах.
Кроме того, должностные лица не оценивали социальные последствия уголовного преследования родителей. Как правило, уголовные дела возбуждались в отношении матерей, ранее не судимых, имеющих двоих и более детей, работающих продавцами, гардеробщицами, поварами, кассирами, санитарками и т.п. Вызывает сомнения, что им доступно разъяснялись негативные последствия прекращения уголовного дела по нереабилитирующему основанию, что впоследствии может препятствовать как им самим, так и их детям в дальнейшей жизни (учебе, трудоустройстве и т.д.).
К примеру, в г. Саяногорске за примирением сторон прекращено судом уголовное дело, возбужденное с согласия заместителя прокурора города по ч. 1 ст. 116 УК в отношении К., которая нанесла ладонью удар по лицу своей 16-летней дочери в связи с тем, что та пропускала занятия в школе. Обвиняемая имеет двоих детей, к уголовной ответственности ранее не привлекалась, работала санитаркой. Вместе с тем потерпевшая девочка характеризовалась отрицательно, часто пропускала занятия в школе, пренебрегала правилами поведения.
При этом возникает вопрос: если правоприменитель добросовестно и принципиально считал, что совершенное деяние представляет общественную опасность преступления, то почему не инициировались лишение родительских прав, изъятие несовершеннолетнего из семьи, привлечение к уголовной ответственности по ст. 156 УК?
Непринятие комплексных мер профилактики и принятие решений о прекращении уголовных дел за примирением сторон свидетельствуют о формальном подходе органов полиции, прокуроров и судов, что фактически нивелирует возможные доводы о практике выявления преступлений "двойной превенции".
И что в остатке? Показатели в отчетности и покореженные системой правоохраны судьбы людей?
Понятно, что не все родители способны терпеливо использовать педагогическую систему А. Макаренко. Тогда какой выход? Принципиально привлекать всех к уголовной ответственности и лишать родительских прав? Какой результат получится в итоге? Массовое привлечение к уголовной ответственности, осуждение родителей и безусловное лишение их родительских прав за умышленное преступление против здоровья своих детей (ст. 69 Семейного кодекса РФ)?
В таком случае возникают уже вопросы социального характера, когда в результате лишения родительских прав дети должны помещаться в детские дома и интернаты, передаваться под опеку и попечительство в другие семьи. А это уже противоречит положениям Указа Президента РФ от 1 июня 2012 г. N 761 "О Национальной стратегии действий в интересах детей на 2012 - 2017 годы", согласно которым государство должно реализовывать основополагающее право каждого ребенка жить и воспитываться в семье.
И вопреки государственной политике, направленной на стимулирование граждан к семейному устройству детей-сирот и детей, оставшихся без попечения родителей, органами правоохраны будет проводиться политика искусственного "осиротения" детей.
Полагаем, что в каждом случае должен применяться индивидуальный подход к вопросу инициирования уголовного преследования, так как возбуждение уголовного дела само по себе стресс для родителей. Ведь они, как правило, законопослушные граждане, ранее не судимые, работающие и материально обеспечивающие свои семьи. А предложение правоохранителей о прекращении уголовного дела за примирением сторон наверняка считают чудесным избавлением от уголовного наказания, не осознавая и не понимая всех негативных последствий такого решения. И именно от профессионализма и правосознания применителя, в первую очередь надзирающего прокурора, зависит принятие объективного и справедливого решения.
Поэтому в целях восстановления социальной справедливости прокурор республики внес в президиум Верховного суда РХ кассационные представления об отмене указанных судебных решений и прекращении уголовных дел с учетом положений ч. 2 ст. 14 УК.
Обращает на себя внимание то, что во всех этих случаях имели место именно бытовые, в том числе семейные, конфликты, природа которых не требовала уголовного преследования в публичном порядке.
Для такой категории преступлений, с учетом их характера и тяжести, предусмотрен институт частного обвинения (ч. 2 ст. 20 УПК). Тем не менее органы дознания инициировали уголовное преследование в порядке ч. 4 ст. 20 УПК, чтобы уголовные дела считались делами публичного обвинения.
Как правило, такие преступления совершаются в условиях очевидности и их расследование не требует значительных усилий. Соответственно, улучшаются ведомственные показатели удельного веса предварительно расследованных преступлений (так называемой раскрываемости), а также удельного веса уголовных дел, оконченных с нарушенным сроком дознания, возвращенных для дополнительного расследования, возвращенных в порядке ст. 237 УПК и т.д.
Повсеместное распространение такой практики дает основание предположить, что это происходит неслучайно и обусловлено стремлением некоторых должностных лиц органов внутренних дел создать видимость успешной работы по раскрытию преступлений и привлечению виновных к ответственности.
Иными словами, органы полиции при непринципиальной позиции надзирающих прокуроров вмешивались в процедуру возбуждения уголовных дел частного обвинения для того, чтобы формировать "положительные" ведомственные показатели.
По результатам обобщения прокуратурой республики принят комплекс мер, направленных на пресечение сложившейся практики возбуждения уголовных дел частного обвинения без конкретных оснований, предусмотренных ч. 4 ст. 20 УПК.
На основании изложенного считаем, что по каждому уголовному делу требуются индивидуальный подход и оценка как обстоятельств, подлежащих доказыванию, так и общественной опасности деяния. Универсальных советов, конечно, здесь быть не может. Но исходить надо из того, что в настоящее время органы прокуратуры - фактически единственный фильтр в процессуальной деятельности органов правоохраны, которые зачастую заняты "системной погоней" за показателями раскрываемости.
http://отрасли-права.рф/article/10417