Копенгаген - Стокгольм
вчера вечером мы покинули Копенгаген и на скоростном поезде рванули в Стокгольм. я заранее предвкушала эту поездку. еще бы: вагон первого класса, предоплаченный интернет, пять часов комфортабельного полета - пиши себе, читай или в окно смотри. но реальность, как всегда, отредактировала романтические ожидания. интернет-то, конечно, был, и пост о наших последних днях в Дании я писала, но при этом поезд так кренило в разные стороны и качало, что к концу второго часа (а всего пять!) поездки я ощущали свои внутренности как коктейль "shake but not disturb". а аккурат к тому времени, когда я, наконец, дописала длинный проникновенный пост со светлым открытым финалом, сервер жж отрубился, а саму меня неудержимо повлекло к иным благам цивилизации.
так что теперь мы уже в Стокгольме, дядя уморителен и прекрасен, город самодостаточен, а погода шепчет. ну, и, собственно, длинный пост.
Мы всё боялись проспать - последний день в Дании, столько нужно успеть, - и мироздание позаботилось о нас очень простым способом. Ровно в 8 утра под окнами Лизы началась грандиозная лесопилка. Растет, точнее, рос между домом и железной дорогой огромный древний клен и, видимо, кому-то очень помешал, потому что сегодня двое мускулистых профессионалов с громкой бензопилой и толстыми страховочными тросами потратили три с лишним часа на то, чтобы превратить ветвистое дерево в куцый огрызок. Клен ужасно жаль, но благодаря этому происшествию мы проснулись в 8 утра и до вечернего поезда в Стокгольм успели не только погулять по Лизиному городку и закупить все необходимое, но и съездить в замок Фредериксборг. Романтика и роскошь голландского ренессанса если и была чем-то притушена, то непогодой. С утра дождь лил нещадно (так им и надо, этим кленовалам), и мы даже возвращались домой за зонтиками, потом просто было очень пасмурно, и свинцовое небо всячески урезонивало буйство скульптурного декора и блеск острых шпилей. И все равно он очень красивый - и со стороны города, и с воды. По-своему очарователен и городок Хиллерод, рядом с которым расположен замок. Это ровно тот случай, когда характеристики «старинный» и «провинциальный» сошлись в счастливом и гармоничном союзе.
На обратном пути мы зашли в кафе - перекусить и разменять последнюю крупную купюру. Заказали два кофе и сэндвич для Ильи, муж остался у кассы расплачиваться, а я прошла во внутренний двор и заняла славный столик. Тут приходит Илья, его глаза сверкают таинственно и победоносно. Оказалось, хозяйка кафе ошиблась и дала на сдачу на сто крон больше. «Верни!» - не задумываясь сказала я и поднялась, чтобы пойти вместе с ним и помочь ему объясниться. Илья оторопел от моей безапелляционности. «Почему? - спросил он. - Зачем?» - «Так будет правильнее. Верни, пожалуйста. Ты больше потеряешь, если оставишь эти лишние деньги себе». К тому времени я уже села обратно и тут же снова вскочила, готовая идти вместе с ним и озвучивать его благородный поступок. «Сядь, пожалуйста! Я способен решить это сам!» - почти рявкнул на меня муж. Я села и отвернулась. Конечно, он был прав - благородные поступки имеют смысл, только когда совершаешь их по собственному велению души, а не когда к их свершению приводят за руку. Я рвалась все сказать за него, исходя из тщеславной уверенности в том, что его английский слабее моего, а на самом деле, если и нужно было чем-то помочь, так всего лишь ответить на вопрос «Как это правильно сказать?» В итоге муж спросил у меня именно это, я подсказала ему английскую фразу, он отнес лишнюю сотню обратно на кассу, вернулся, и мы заговорили о замке. А параллельно я все обдумывала недавний эпизод, и, как это водится, внезапно меня озарило: кто, собственно, сказал мне, что правило, которое я считаю непреложным для себя (ну вот, например, возвращать полученное по ошибке), должно работать для кого-то еще? И я сказала Илье: «Кажется, я была слишком настойчива. Извини». «Ничего, - ответил мне муж, - просто я ждал, пока проснется моя собственная совесть. Мне было интересно, проснется или нет». А потом он спросил: «А зачем тебе учить меня… милосердию, что ли?» - «Справедливости?» - «Угу». - «Потому что это работает. Но я как раз сидела и думала о том, что настаивать на своем понимании справедливости вряд ли корректно. Так что сорри». И ровно в этот момент официантка принесла нам дополнительный десерт - домашний ягодный пирог и плошечку сливочного соуса к нему. Ее английский отнюдь не блистал лексическим разнообразием, но смысл сладкого комплимента был ясен: «We want to say… to tell… to wish … you great thank you». «Работает, говоришь» - задумчиво произнес Илья, когда она удалилась. И, без дураков, это был самый, самый вкусный десерт за всю нашу Данию.
Очень веселились, когда в электричке на обратном пути Илья включил свой GPS, чтобы узнать, с какой скоростью едет пригородный поезд, и прибор, загрузив карту Дании, произнес строгим голосом: «Вы нарушаете скоростной режим».
И, в общем, на этом наша Дания начала стремительно подходить к концу. Еще позавчера мы купались в холодном море, утверждая, что на это способны лишь викинги и споря о том, могут ли викинги быть евреями. Еще вчера пытались купить мне туфли, но вовремя обнаружили, что витринный образец выцвел на солнце настолько, что стал в прямом смысле бледным подобием своего собрата из коробки. А сегодня нам осталось лишь приехать из замка, собрать вещи, сдуть за собой матрас и вымыть посуду, дождаться Лизу с работы и отправиться на вокзал. На вокзале обнаружилась не только настоящая железная дорога, но и игрушечная, гоняющая крошечные поезда за 2 датских кроны. Вот мы там оторвались, а! А потом вдруг вспомнили, что сувенирная тарелка с видом Копенгагена в коллекцию свекра так и не была приобретена. Облазили весь вокзал, но ни одной сувенирной лавки не обнаружили, оставили Илью на чемоданах и побежали с Лизой в город, за тарелкой. Это легко себе представить: 20 минут до поезда, а мы бегаем в квартале от вокзала и ищем хоть какой-то сувенирный магазин. А когда нашли (15 минут до поезда), выяснилось, что железных денег у меня ровно на половину тарелки, вместе с Лизиной мелочью - на три четверти. И тогда я смогла уговорить продавца взять у меня все имеющиеся железные кроны, а недостающую сумму снять с моей карты. Он очень долго высчитывал, сколько нужно снять с моей карты, но он не отказал мне! Представляю себе, во что может вылиться аналогичный диалог в московском магазине, угу.
И вот мы едем в SJ X 2000 Копенгаген - Стокгольм, в вагоне первого класса, с бесплатными напитками и свежими фруктами, удобнейшими креслами и быстрым интернетом. Поезд стремительно разрезает пространство. Так стремительно, что GPS Ильи даже не пытается заявить о превышении скорости. Похоже, приборчик просто потерял дар речи. И, должна признать, не он один. Нас всех тут слегка укачивает и тошнит, особенно когда поезд несется под двести и при этом сильно кренится на один бок. Никогда не сталкивалась ни с чем подобным: скорость как у самолета, а качает при этом как пароход в сильнейший шторм. По-моему, это почти такой же нонсенс, как и «обгореть в Дании». Однако если нам удалось одно, значит, удастся и другое.
- А что ты там купила сладкого?
- Булочку и пончик.
- Ох, нет. Ешь сама свои булочку и пончик.
- Да я-то съела! Еще в самом начале. Правда, их вкус почему-то до сих пор со мной…
В общем, в этом вашем первом классе нас укачивает. Но это детали. Главное - мы едем в Стокгольм. Илья едет знакомиться с дядей и сравнивать скандинавские столицы, я еду в город своей первой Мечты и место действия большинства своих снов. И как-нибудь оно все обязательно сложится вместе, а пока я чувствую только одно - начинается другая часть нашего путешествия.
так что теперь мы уже в Стокгольме, дядя уморителен и прекрасен, город самодостаточен, а погода шепчет. ну, и, собственно, длинный пост.
Мы всё боялись проспать - последний день в Дании, столько нужно успеть, - и мироздание позаботилось о нас очень простым способом. Ровно в 8 утра под окнами Лизы началась грандиозная лесопилка. Растет, точнее, рос между домом и железной дорогой огромный древний клен и, видимо, кому-то очень помешал, потому что сегодня двое мускулистых профессионалов с громкой бензопилой и толстыми страховочными тросами потратили три с лишним часа на то, чтобы превратить ветвистое дерево в куцый огрызок. Клен ужасно жаль, но благодаря этому происшествию мы проснулись в 8 утра и до вечернего поезда в Стокгольм успели не только погулять по Лизиному городку и закупить все необходимое, но и съездить в замок Фредериксборг. Романтика и роскошь голландского ренессанса если и была чем-то притушена, то непогодой. С утра дождь лил нещадно (так им и надо, этим кленовалам), и мы даже возвращались домой за зонтиками, потом просто было очень пасмурно, и свинцовое небо всячески урезонивало буйство скульптурного декора и блеск острых шпилей. И все равно он очень красивый - и со стороны города, и с воды. По-своему очарователен и городок Хиллерод, рядом с которым расположен замок. Это ровно тот случай, когда характеристики «старинный» и «провинциальный» сошлись в счастливом и гармоничном союзе.
На обратном пути мы зашли в кафе - перекусить и разменять последнюю крупную купюру. Заказали два кофе и сэндвич для Ильи, муж остался у кассы расплачиваться, а я прошла во внутренний двор и заняла славный столик. Тут приходит Илья, его глаза сверкают таинственно и победоносно. Оказалось, хозяйка кафе ошиблась и дала на сдачу на сто крон больше. «Верни!» - не задумываясь сказала я и поднялась, чтобы пойти вместе с ним и помочь ему объясниться. Илья оторопел от моей безапелляционности. «Почему? - спросил он. - Зачем?» - «Так будет правильнее. Верни, пожалуйста. Ты больше потеряешь, если оставишь эти лишние деньги себе». К тому времени я уже села обратно и тут же снова вскочила, готовая идти вместе с ним и озвучивать его благородный поступок. «Сядь, пожалуйста! Я способен решить это сам!» - почти рявкнул на меня муж. Я села и отвернулась. Конечно, он был прав - благородные поступки имеют смысл, только когда совершаешь их по собственному велению души, а не когда к их свершению приводят за руку. Я рвалась все сказать за него, исходя из тщеславной уверенности в том, что его английский слабее моего, а на самом деле, если и нужно было чем-то помочь, так всего лишь ответить на вопрос «Как это правильно сказать?» В итоге муж спросил у меня именно это, я подсказала ему английскую фразу, он отнес лишнюю сотню обратно на кассу, вернулся, и мы заговорили о замке. А параллельно я все обдумывала недавний эпизод, и, как это водится, внезапно меня озарило: кто, собственно, сказал мне, что правило, которое я считаю непреложным для себя (ну вот, например, возвращать полученное по ошибке), должно работать для кого-то еще? И я сказала Илье: «Кажется, я была слишком настойчива. Извини». «Ничего, - ответил мне муж, - просто я ждал, пока проснется моя собственная совесть. Мне было интересно, проснется или нет». А потом он спросил: «А зачем тебе учить меня… милосердию, что ли?» - «Справедливости?» - «Угу». - «Потому что это работает. Но я как раз сидела и думала о том, что настаивать на своем понимании справедливости вряд ли корректно. Так что сорри». И ровно в этот момент официантка принесла нам дополнительный десерт - домашний ягодный пирог и плошечку сливочного соуса к нему. Ее английский отнюдь не блистал лексическим разнообразием, но смысл сладкого комплимента был ясен: «We want to say… to tell… to wish … you great thank you». «Работает, говоришь» - задумчиво произнес Илья, когда она удалилась. И, без дураков, это был самый, самый вкусный десерт за всю нашу Данию.
Очень веселились, когда в электричке на обратном пути Илья включил свой GPS, чтобы узнать, с какой скоростью едет пригородный поезд, и прибор, загрузив карту Дании, произнес строгим голосом: «Вы нарушаете скоростной режим».
И, в общем, на этом наша Дания начала стремительно подходить к концу. Еще позавчера мы купались в холодном море, утверждая, что на это способны лишь викинги и споря о том, могут ли викинги быть евреями. Еще вчера пытались купить мне туфли, но вовремя обнаружили, что витринный образец выцвел на солнце настолько, что стал в прямом смысле бледным подобием своего собрата из коробки. А сегодня нам осталось лишь приехать из замка, собрать вещи, сдуть за собой матрас и вымыть посуду, дождаться Лизу с работы и отправиться на вокзал. На вокзале обнаружилась не только настоящая железная дорога, но и игрушечная, гоняющая крошечные поезда за 2 датских кроны. Вот мы там оторвались, а! А потом вдруг вспомнили, что сувенирная тарелка с видом Копенгагена в коллекцию свекра так и не была приобретена. Облазили весь вокзал, но ни одной сувенирной лавки не обнаружили, оставили Илью на чемоданах и побежали с Лизой в город, за тарелкой. Это легко себе представить: 20 минут до поезда, а мы бегаем в квартале от вокзала и ищем хоть какой-то сувенирный магазин. А когда нашли (15 минут до поезда), выяснилось, что железных денег у меня ровно на половину тарелки, вместе с Лизиной мелочью - на три четверти. И тогда я смогла уговорить продавца взять у меня все имеющиеся железные кроны, а недостающую сумму снять с моей карты. Он очень долго высчитывал, сколько нужно снять с моей карты, но он не отказал мне! Представляю себе, во что может вылиться аналогичный диалог в московском магазине, угу.
И вот мы едем в SJ X 2000 Копенгаген - Стокгольм, в вагоне первого класса, с бесплатными напитками и свежими фруктами, удобнейшими креслами и быстрым интернетом. Поезд стремительно разрезает пространство. Так стремительно, что GPS Ильи даже не пытается заявить о превышении скорости. Похоже, приборчик просто потерял дар речи. И, должна признать, не он один. Нас всех тут слегка укачивает и тошнит, особенно когда поезд несется под двести и при этом сильно кренится на один бок. Никогда не сталкивалась ни с чем подобным: скорость как у самолета, а качает при этом как пароход в сильнейший шторм. По-моему, это почти такой же нонсенс, как и «обгореть в Дании». Однако если нам удалось одно, значит, удастся и другое.
- А что ты там купила сладкого?
- Булочку и пончик.
- Ох, нет. Ешь сама свои булочку и пончик.
- Да я-то съела! Еще в самом начале. Правда, их вкус почему-то до сих пор со мной…
В общем, в этом вашем первом классе нас укачивает. Но это детали. Главное - мы едем в Стокгольм. Илья едет знакомиться с дядей и сравнивать скандинавские столицы, я еду в город своей первой Мечты и место действия большинства своих снов. И как-нибудь оно все обязательно сложится вместе, а пока я чувствую только одно - начинается другая часть нашего путешествия.