Итальянская скульптура позднего дученто (9).
Начну с Муратова.
В Болонье есть что-то легкое, веселящее глаз, приятно несложное. Это город счастливых и здоровых людей. Его окружают тучнейшие в Италии житницы и виноградники, дающие прославленное вино. Никакое другое место не может сравниться с Болоньей по изобилию, разнообразию и дешевизне всевозможной снеди, и итальянцы недаром называют ее "жирная Болонья" - Bologna la grassa.
Но Болонья известна под именем не только "жирной", а еще и "ученой" - la dotta. Ее древний университет дает ей на это несомненное право. На первый взгляд такое соединение сытости с ученостью кажется странным... но говоря серьезно, нет ничего противоречивого между процветанием здешних угодий и возникновением среди них университета. На заре итальянской образованности этот университет был основан юристами, людьми дела. Не здесь, а в Париже Данте слушал уроки "божественной науки", теологии. Болонский университет никогда не был так знаменит своими гуманистами, как Падуанский университет в XV веке. Здравый смысл неизменно хранил Болонью от всяких слишком отвлеченных страстей.
...В Болонье весело ходить по улицам, и даже бесконечные аркады не делают их монотонными и хмурыми, как в Падуе. Весело и шумно бьет прекрасный фонтан Нептуна на ее главной площади, окруженной живописными старинными дворцами.
На эту площадь выходит огромный неотделанный фасад самой большой из болонских церквей, Сан Петронио. Местные жители до сих пор с гордостью указывают, что эта церковь больше, чем флорентийская Санта Мария дель Фьоре. Их слова - отголосок векового соперничества Болоньи с Флоренцией. Любопытно, что оно почти всегда было мирным. Ради него не было пролито столько крови, как ради спора Флоренции с Пизой или Сиеной. Остроты, которая была в тех распрях между близкими родственниками, не могло быть в этом соперничестве. Болонья была слишком далека от Флоренции не потому, что их разделяют АпенниныЖ но потому, что между ними лежит глубокая духовная пропасть. Во Флоренции - все величие, все гений, все страсть, все край; здесь же - все только середина, только талантливость, только восприимчивость, только благоразумие. Вся историческая судьба Болоньи кажется выкроенной по иному масштабу и иными руками, чем судьба Флоренции.
Разумеется, в сущности, не может быть и речи о действительном соперничестве этих двух городов. Ни Сан Петронио, несмотря ни свои размеры, ни иная какая болонская церковь не заставят забыть про великие храмы Флоренции. Правящей здесь в XV веке фамилии Бентивольо, здешним Медичи, во всем далеко до флорентийских Медичи... Не слишком верится в их легендарное родство с сыном императора Фридриха II, королем-поэтом, королем-узником, Энцио.
Этому городу, в котором столько веков течет уютная и приятная жизнь, не удалось совершить ничего великого. Болонья ни в чем не достигла высот творчества, она не дала Италии ни одного гения, ни одного святого, ни одного героя. Можно подумать, что окружающие ее плодоносные поля и влажные пастбища не давали подняться от земли воображению ее художников и поэтов... И тонкая игла болонской падающей башни Азинелли остается лишь беглым воспоминанием рядом с вечным силуэтом кампаниле Джотто
Своих святых Болонья не имела, но кем-то обзаводиться было надо, хотя бы в пику остальным городам. И сытая жирная университетская Болонья стала, как ни странно, центром доминиканства.
В году 1219 Реджинальд из Орлеана, верный последователь Доминико ди Гусмана, более известного в истории как Св.Доминик, перенес местонахождение не очень большого тогда ордена в Болонью, на тогдашнюю окраину города, где росли виноградники, и потому местная церковь именовалась San Nicolo delle Vigne, Св.Николая на виноградниках. В том же 1219 в Болонью переехал сам Доминик, который там и оставался до своей смерти в году 1221. Там он и умер, там и похоронен, там и знаменитое его надгробие, именуемое обычно аркой Св.Доминика.
Кстати, виноград там и сейчас растет. Немножко. Конечно, не вокруг самой базилики Сан Доменико, но неподалеку, в районе виллы Киджи, есть такие классические итальянские виноградники.
Но не о винограде сейчас речь, а об арке. Арками в Италии называют гробницы. Правда, почему-то не все. По-итальянски я не знаю, поэтому в данной тонкой, но любопытной ситуации совершенно не копенгаген. Хотят называть аркой - флаг в руки. Арка так арка.
Мне куда любопытнее, что оную арку начали строить вскоре после смерти Св.Доминика - то бишь в первой половине XIII века, а закончили уже в веке XVIII. Одно слово, долгострой. Причем явно даже и не социалистический... Вот при начале долгостроя, между 1264 и 1267, здесь как раз работает Николо Пизано, в основном над сценами непосредственно на саркофаге с мощами. Далее по зернышку, по камешку... через два столетия приходит болоньезец Николо дель Арка, собственно, по арке и прозванный, и думает, наивный, что действительно блестящее навершие вкупе с несколькими статуями позволят ему забрать арку в истории искусства себе. Не знал он, что через некоторое время заявится в Болонью молодой Микеланджело Буонаротти, и толпы туристов будут идти в базилику Сан Доменико не из-за Николо Пизано, и не из-за Николо дель Арка, а из-за того, что Микеланджело в юности соизволил оставить здесь несколько очень средних (исключительно для Микеланджело, конечно) работ.
В целом арка выглядит так.
Монумент довольно любопытный, потому что здесь сошлись позднее дученто, оно ж Проторенессанс, чисто кватрочентистский и весьма манерный Николо дель Арка, то есть Раннее Возрождение (мне нравится, когда именуют наши искусствоведы именно так, с большими буквами), и самый что ни на есть представитель Возрождения Высокого.
Короче, сборная солянка.
Николь дель Арка работал по камню, конечно, изумительно.
Одним из лучших его созданий является ангел с канделябром - милый такой кватрочентистский ангел. Леонардовских ангелов немножко напоминает.
С другой стороны, обычно считают, что в работах дель Арка были сильны не только ренессансные мотивы, но и по-прежнему жившие на севере традиции ломбардской готики. И, поглядев на скульптуру арки, всех этих несколько манерных пророков и святых, скромно скажу, что я с искусствоведами согласна.
На фоне созданий Николо дель Арка то, что наваял Микеланджело, производит впечатление едва ли не шоковое. Особенно опять же ангел с канделябром - как бы парный к изящному кватрочентистскому.
Мясистый такой ангел вышел. И вроде больше Микеланджело ангелами не занимался.
Двое святых, им же изваянных, производят менее шоковое впечатление.
Статуя Св.Прокла любопытна тем, что лицо его представляет, по некоторым авторам, едва ли не автопортрет молодого Микеланджело. Во всяком случае, переломанная переносица четко его. Да и остальное, в общем, похоже...
На фоне всего этого великолепия, в общем, только историкам искусства интересно, что здесь наваял когда-то Николо Пизано со своим учеником фра Гульельмо. Здесь стиль Николо, говорит Виппер, еще дальше развивается в направлении готики. Сама тематическая задача, которую поставил себе мастер, говорит о влиянии североготического искусства. Сюжеты, о которых повествуют рельефы, не только не заключают в себе никаких дидактических тенденций, но заимствованы частью (впервые в итальянском рельефе) из современной художнику жизни [это он имеет в виду - из жизни Св.Доминика]. Яснее всего новые художественные интересы Николо Пизано отразились в реалистических типах круглолицых монахов, их проникновенных, почтительных позах. От прямых античных традиций здесь не осталось уже ни малейшего следа, заключает Виппер не без осуждения.
К сожалению, что именно изображают отысканные мною сюжеты, судить не берусь, а расшифровать никто не удосужился. Но должна заметить, что на мой скромный дилетантский взгляд, первый рельеф, приписываемый лично Николо Пизано, весьма отличается от второго, который искусствоведы относят к работе Фра Гульельмо, именно наличием определенных античных традиций. Ну хотя бы лошадь - чем не античный зверь? Зверей, помнится, Николо всегда ваял с любовью и знанием дела и не изменил себе даже на гробнице Св.Доминика. Но по мне, так и люди изображены Николо... эээ... менее круглоголово хотя бы, чем у его готического ученика. А как медик скажу, что позвоночник у Николо гнется гораздо более реалистично, чем у фра Гульельмо. Так что зря Виппер, по-моему... опыт, он как кашель, не спрячешь...
